Страница 44 из 76
Время тянулось, и никак не наступал рассвет, кровь под ногами стала грязью, а шпага многократно потяжелела. Он старался следить за дыханием, а его не хватало. Слишком быстро, очень уж много противников. Он не успевал убивать всех, устал и уже пропустил несколько ударов. На черном камзоле крови не видно, но белоснежная рубашка под ним окрасилась алым. Он уже знал, что умрет, как только остановится.
Против него пятеро, стояли молча, присматривались. Конечно же, такого сопротивления они не ожидали. Шаг вперед…
Выстрел!
Осталось четверо. Трое как по команде обернулись к Бласко, а Рикардо и одного противника достаточно. Сын растрепан, без камзола, словно действительно только выбрался из постели, переминающийся за его спиной конь весь в мыле. Движения яростные, точные, ненавидящие, убийцам нечего ему противопоставить. Он, не спросив разрешения, вклинивается между Рикардо и последним ублюдком, наносит молниеносный удар в шею и успевает обернуться, чтобы подхватить.
— Кто?! — он бледен, губы подрагивают, волосы рассыпались по плечам, а глаза страшные, словно у безумца: не золотистые, а какого-то странного зеленоватого оттенка. Он закусывает губу и не замечает, как скатывается по подбородку капля крови.
— Подумай. Кто тебя позвал?
— Дар… — Бласко не договорил, замер, не опустил взгляда, даже не моргнул. — Он поспорил о чем-то с комендантом, отряд задержался из-за него. Я поскакал один…
Рикардо кивнул.
— Не спеши с расправой. Разузнай и допроси, а решение принимай потом.
— Бесспорно. Я отвезу тебя в город…
— Пустое. В Нозароке хотя бы благополучно? В мое отсутствие ты не устроил персонального конца света для его жителей? — голос у него все еще сильный и дыхания достаточно даже для столь длинных фраз. То ли он уже бредит, то ли…
— Как можно? — Бласко растянул губы в улыбке, выстраданной и очень нехорошей. Если Валэ не идиот, ему следует бежать из Нидоса, и чем быстрее, тем лучше.
— Герцог теперь ты… — и в завершение, лопнувшей струной моревийской гитары, ее последним аккордом: — Не смей плакать обо мне…
***
— Предаваться грезам удобнее в постели, — заметил Керво, и Амари вздрогнул. То ли сон, то ли видение или украденное чужое воспоминание исчезло. — По вине этого кресла к утру у вас начнет ломить спину, а я не хочу ваших страданий сверх необходимого. Я самолично вытрясу из вас душу, но посредством шпаги, а не мебели.
— Я не сплю, — Амари открыл глаза. Керво стоял напротив портрета Рикардо, своего отца, руки он сцепил в замок за спиной, бокал забыл на каминной полке. Раньше этого полотна Амари в кабинете не замечал и теперь поразился, насколько нынешний герцог Нидоса и предыдущий похожи: те же черные волосы, узкое лицо и черты. У Рикардо хитрый прищур и едва заметные морщинки у губ, он более мягок и смешлив; Веласко — резок, все в нем словно вопреки. — Что вы сделали?
— Я? — недоуменно переспросил герцог. — Ничего особенного: предаюсь меланхолии, только и всего.
— Я видел странный сон.
— Поздравляю, — без тени насмешки проронил Керво. — Сны бывают всякие, особенно, если подпадают под наименование странных. Они способны предостеречь от будущих ошибок или приоткрыть тайны прошлого, — и усмехнулся, переменив скучающе-задумчивый тон на сухой и безразличный: — Так говорят. Сам же я не верю в подобную чушь. В конце концов только вам по плечу решиться поверить в очередную грезу, и ответственность за это ляжет на вас одного.
— Или не поверить, — заметил Амари.
— Верно. И в данном случае снова окажетесь ответственным за последствия.
Амари вздохнул. Керво ничего не стремился объяснять и, тем паче, давать советы, он лишь запутывал еще сильнее. Увиденное разительно отличалось от рассказанного Дарзи Валэ, и стоило ли ему верить оставалось совершенно неясным.
— Во сне виконт Валэ подстроил…
Керво резко обернулся и пронзил Амари взглядом.
— Зачем же я стану настраивать вас против собственных людей? — не столько сказал, сколько прошипел он.
— Мой капитан сопровождал герцога Рикардо, — напомнил Амари.
— Это он вам сказал?
— Да.
— С тем и оставайтесь.
Амари вскочил на ноги.
— Послушайте… Я должен знать! Герцог… Керво… Веласко!.. — Он чуть Бласко его не назвал… Пожалуй, это было бы уже слишком для них обоих. Выходцы с юга постоянно путали звуки «В» и «Б», северяне приходили от этого в недоумение. Алонцо говорил правильно, потому и Амари тоже, но герцог Рикардо был подвержен подобному речевому недугу.
Откуда взялся посетивший его бред или сон, Амари не знал, он казался очень реальным, но неправильным. Потому что королева Эльвира, мать Амари, умерла родами. По крайней мере, так ему рассказывали. Во время бунта не происходило покушений. И граф Бенедикт был не заколот, а неудачно упал с лошади. Керво не приезжал ко двору или все же…
— Чего вам еще? — Керво устало потер глаза. — Хотите найти ответы на все вопросы? Не выйдет.
— Вы ненавидите нас именно поэтому? То есть Рейесов… Если бы Рикардо не ездил в Кастеллу…
— Да с чего бы вдруг?! — Керво вернулся к бокалу, но, так и не коснувшись его, уставился в огонь: то ли не хотел смотреть, то ли не желал, чтобы видели его. — Когда-то отец предупреждал меня, я не поверил и ошибся. Но лучше совершить ошибку и казнить себя за последствия, чем не совершать и жалеть об этом. Несмотря ни на что.
Он хотел остаться в одиночестве — Амари кожей чувствовал, но как же безумно ему хотелось остаться. Он только повода не мог найти.
— Знаете, герцог, вы в очередной раз лишили меня опоры. Я снова не знаю, кому и чему верить.
— Отвратительно, — процедил сквозь зубы Керво. — Вера — самое отвратительное чувство, приводящее к разочарованию.
— И все же…
— Предсказать, что именно вы станете причиной моей смерти? — зло рассмеялся Керво. — Я вам не оракул! Можете убираться или оставаться здесь, как хотите. Но смею напомнить, ваше высочество: ночь на излете, а утром я поизмываюсь над вами сполна, — и, оставив за собой последнее слово, вышел за дверь.
Амари постоял немного, глядя на танцующее в камине пламя, осторожно коснулся герцогского бокала, взял в руки тонкую ножку: двумя пальцами, как Рикардо в его сне. Моревийцы считали, будто близкие родичи умели «вспоминать» то, что происходило не с ними. Во сне Амари слышал мысли Рикардо Керво, видел отца и себя самого, умирал у Веласко на руках. Но почему?.. Рикардо же ему никто!
Вино слегка колыхнулось и заиграло. Если отпить из чужого бокала, то узнаешь сокровенные мысли его хозяина… Но только не в этом случае: ход мыслей Керво навсегда останется неясным.
— Пей… — очень тихо пронеслось по комнате.
Он оглянулся, но никого не заметил, тем не менее, послушался и скривился от неприятного горького вкуса — видимо, на нем сказались безрадостные мысли и сомнения. А может, герцог виноват: все, к чему он прикасается, напитывается его ядом… его болью… На этой мысли Амари понял, что от усталости и выпитого уже кружится голова. Последний раз вздохнув, он отсалютовал бокалом портрету Рикардо, допил и отправился к себе.
Глава 8
Тиена оказалась небольшим поселением на сервере от Нозарока, стоявшим на одном из притоков Мирросы в окружении леса: ровно посередине между главным городом Нидоса и рудоносными шахтами. Поначалу Амари не рассчитывал ее найти, но карты в библиотеке герцога отличались завидной подробностью. Рядом на полях рукой Керво было помечено: количество жителей, имя поселкового главы, средний доход и промыслы.
Судя по карте, добраться до Тиены и вернуться в Нозарок удалось бы за день, и Амари порадовался тому, что в незнакомом поселении не придется ночевать. Еще он решил отправиться к Керво и попросить провожатого. Если северный тракт подобен южному, ничего кроме стен леса вдоль дороги отряд ожидать не могло. Нидосцы предпочитали селиться чуть в стороне от наезженных путей, и Амари опасался заблудиться. К тому же, герцог сам предлагал помощь, вот пусть и следует своим обещаниям. Не давая сомнениям ни шанса, Амари покинул библиотеку, миновал коридор, лестницу, и схватился за ручку в виде головы пантеры. О том, что хозяин мог отсутствовать, он сообразил, только когда дверь оказалась заперта.