Страница 18 из 21
Комендант Яновского лагеря оберштурмфюрер Вильгауз систематически стрелял из автомата с балкона канцелярии лагеря в заключенных, работавших в мастерских, потом передавал автомат своей жене, которая также стреляла. Гауптштурмфюрер СС Франц Вардок подвешивал заключенных за ноги к столбам и так оставлял их до наступления смерти; оберштурмфюрер Рокита лично распарывал заключенным животы; начальник следственной части Яновского лагеря Гайне просверливал тела заключенных палкой или куском железа, плоскогубцами вырывал у женщин ногти, затем раздевал свои жертвы, подвешивал за волосы, раскачивал и стрелял по «движущейся мишени». Гауптштурмфюрер СС Фриц Гебауэр замораживал военнопленных зимой в бочках. Жертвам связывали руки и ноги и опускали в воду. Обреченные находились в бочке до полного замерзания.
Из протокола допроса свидетеля Манусевича под номером СССР-6в/8 (в Яновском лагере Манусевич работал в команде заключенных, занятой сжиганием трупов, после сожжения 40 тысяч трупов советских людей, умерщвленных в Яновском лагере, команда была отправлена для аналогичных целей в лагерь, размещенный в Лисеницком лесу): «В этом лагере на фабрике смерти были организованы специальные 10-дневные курсы по сжиганию трупов, на которых занималось 12 человек. Фамилии курсантов не знаю, но это были не рядовые, а офицеры. Преподавателем курсов был комендант сжигания полковник Шаллок, который на месте, где выкапывали и сжигали трупы, рассказывал, как практически это производить, разъяснял устройство машины по размолу костей». Суду далее будут представлены фотография этой машины и акт её осмотра, вернее, акт технического освидетельствования.
«Дальше Шаллок объяснял, как разровнять яму, просеять и посадить деревья на этом месте, где рассыпать и прятать пепел человеческих трупов. За время моего пребывания, то есть за пять с половиной месяцев работы в Яновском и Лисеницком лагерях, было пропущено десять партий курсантов».
«Кроме расстрелов, в Яновском лагере применялись разные пытки, а именно: в зимнее время наливали в бочки воду, привязывали человеку руки к ногам и бросали в бочки. Таким образом человек замерзал. Вокруг Яновского лагеря было проволочное заграждение в два ряда, расстояние между рядами 1 м 20 см, куда забрасывали человека на несколько суток, откуда он сам не мог выйти, и там умирал от голода и холода. Но прежде чем забрасывать, человека избивали до полусмерти. Вешали человека за шею, ноги и руки, а потом пускали собак, которые разрывали человека. Ставили человека вместо мишени и производили учебную стрельбу. Этим больше всего занимались гестаповцы: Гайне, Миллер, Блюм, начальник лагеря Вильгауз и другие, фамилии которых не могу припомнить. Давали человеку в руки стакан и производили учебную стрельбу. Если попадали в стакан, то человека оставляют живым, а если в руку, то тут же расстреливают и при этом заявляют, что «вы к труду не способны, подлежите расстрелу». Детей от 1-го месяца до 3-х лет бросали в бочки с водой, и там они тонули. Привязывали человека к столбу против солнца и держали до тех пор, пока человек не умирал от солнечного удара.
Кроме этого, в лагере перед посылкой на работу производили так называемую проверку физически здоровых мужчин путем бега на расстояние 50 м, и если человек хорошо пробежит, то есть быстро и не споткнется, то остается живым, а остальных расстреливали. Там же, в этом лагере, была площадка, заросшая травой, на которой производили бег, если человек запутается в траве и упадет, то его немедленно расстреливали. Трава была выше колен. Женщин вешали за волосы, при этом раздевали догола, раскачивали их, и они висели, пока не умирали.
Был такой еще случай: одного молодого парня гестаповец Гайне поставил и резал от его тела куски мяса. И одному сделал в плечах множество ножевых ран. Этот человек вылечился и работал в бригаде смерти, а впоследствии был расстрелян. Возле кухни во время получения кофе палач Гайне, когда стояла очередь, подходил к первому, который стоял в очереди, и спрашивал, почему он стоит впереди, и тут же его расстреливал. Таким же порядком он расстреливал несколько человек, а потом подходил к последнему в очереди и спрашивал его, почему ты стоишь последний, и тут же расстреливал его. Все эти зверства я лично сам видел во время пребывания в Яновском лагере».
Из выступления помощника главного обвинителя от СССР Л. Н. Смирнова (стенограмма заседаний военного трибунала 14–19 февраля 1946 г.): «Оглашенные мною показания свидетеля Манусевича находят полное подтверждение в официальном Сообщении Чрезвычайной Государственной Комиссии «О злодеяниях немцев на территории Львовской области». Из Сообщения Чрезвычайной Комиссии видно, что система гнуснейших издевательств над беззащитными людьми насаждалась и организовывалась высшей лагерной администрацией, неизменно подававшей подчиненным личные примеры бесчеловечности.
Я не буду никак комментировать этот документ, но я прошу уважаемый Суд обратить внимание на некоего оберштурмфюрера СС Густава Вильгауза, упоминаемого в этом документе».
Гауптштурмфюрер СС Гебауэр установил в Яновском лагере систему зверского истребления людей, которую потом, после его перевода на новую должность, «совершенствовали» коменданты лагеря – оберштурмфюрер СС Густав Вильгауз и гауптштурмфюрер СС Франц Варцок.
«Я лично видел, – сообщил Комиссии бывший заключенный лагеря Аш, – как гауптштурмфюрер СС Фриц Гебауэр душил женщин и детей, а мужчин замораживал в бочках с водой».
Заключенные в лагере истреблялись без всякого повода, часто на спор. Свидетельница Р. С. Киршнер сообщила следственной комиссии, что комиссар гестапо Вепке, поспорив, ударом секиры разрубил мальчика пополам.
Одной из отличительных особенностей Яновского лагеря было то, что помимо имеющихся эшафотов, гитлеровцы дополнительно соорудили так называемую «добровольную виселицу» для тех, кто уже не в силах был дальше терпеть зверства фашистов и решил покончить жизнь самоубийством.
В 1943 году в день рождения Гитлера (ему исполнилось 54 года) комендант Яновского лагеря оберштурмфюрер Вильгауз отсчитал из числа заключенных 54 человека и лично их расстрелял.
При лагере для заключенных была организована больница. Немецкие палачи Брамбауэр и Бирман каждого 1-го и 15-го числа проводили проверку больных и, если устанавливали, что среди них имеются такие больные, которые находятся в больнице более двух недель, тут же их расстреливали. При каждой такой проверке расстреливались от 6 до 10 человек.
Пытки, истязания и расстрелы немцы производили под музыку. Для этой цели и был организован оркестр из заключенных, который во время казней постоянно исполнял одну и ту же мелодию, названную «Танго смерти». С сентября 1941-го по июнь 1944 г. под песчаной горой ниже лагеря, в «Долине смерти», где совершались массовые казни, фашистами расстреляно от 150 до 200 тысяч заключённых.
Особенно тяжелая участь выпала на долю раненых военнопленных. В зону ответственности ОКВ можно было эвакуировать только тех раненых, чьи раны заживут в течение 4-х недель. За другими следовало присматривать в особых вспомогательных лазаретах для военнопленных, оборудованных персоналом пересыльных лагерей. Эти лазареты создавались не внутри пересыльных лагерей, а на расстоянии 500–900 м от них. Во многих случаях раненых расстреливали сразу на поле боя. Более четкие инструкции даны в документах, регламентирующих обращение с «ненужными на войне» пленными, которые из-за утраты зрения, конечностей или из-за других ранений были «более неспособны к службе» и, соответственно, нетрудоспособны. Даже в ужасающих условиях лагеря их участь была особенно трагична.
С июня 1942 года всех пленных офицеров Красной Армии, от младшего лейтенанта до полковника включительно, имевших гражданские специальности, стали отправлять на работу в Германию. Обращение с легкоранеными пленными несколько улучшилось, что было связано с дефицитом рабочей силы в рейхе. В то же время тяжелораненых советских военнопленных, признанных инвалидами и нетрудоспособными, командование вермахта передавало СС и полиции на местах. Согласно указаниям рейхсфюрера СС и начальника германской полиции Гиммлера, предписывалось «передать пленных дальше и обеспечить работой», что являлось зашифрованным приказом о ликвидации пленных. Бывший руководитель отдела IV А 1 РСХА штурмбанфюрер СС Курт Линдов заявлял после войны, что генерал-майор фон Гревениц, начальник службы по делам военнопленных, в 1942 г. на совещании представителей ОКВ и РСХА предложил передавать неизлечимых советских пленных для ликвидации в гестапо (Christian Streit).