Страница 4 из 10
— Разумеется, ничего, — Пилот смотрит на нее, подняв брови. — Право, мы же профессионалы.
— Вы заблокировали сенатский канал?
— Отряд, шедший через коммуникации, перерезал магистральный кабель, — УбойнаяСила что-то подкручивает на своем экране. — Ага… Интересно.
— Вы… отрубили связь всему сектору, — проговаривает Лея ошарашенно. — Всему госсектору.
— Мы молодцы, — ВечноДевятый гладит себя по бритой голове и ухмыляется Лее. — Ведь правда?
Сила великая. Они совершенно сумасшедшие. Лея переводит дыхание. Какое счастье, что сейчас здесь именно эти безумные люди.
— Правда, — говорит она и подходит ближе. На экране УбойнойСилы творится нечто странное — изображение выкручивается дугой, распадается на фрагменты. Аналитик хмурится на цифры.
— Вы что-то нашли?
— О да. Весьма занимательное. Убийцу.
— Вы знаете, кто он? — Лея обхватывает себя руками. У любого убийцы есть хоть что-то уязвимое. Что можно зацепить, использовать. Что-то, чем можно его уничтожить.
— Знаю, — отвечает УбойнаяСила. И многословно объясняет методику расчетов и анализа изображения. Все мелкие детали, расстояния, отражения, попавшие в кадр камеры ненароком — и характеристики изображения самой камеры.
Лея почти теряет нить объяснения, но ждет — это все не просто так, УбойнаяСила обосновывает вывод, который ей не понравится.
Она уже успевает придумать самый страшный вариант и ужаснуться ему — и реальность, хоть и безумна, кажется даже успокаивающей.
Согласно расчетам аналитиков, сенатора Тери убил дроид-секретарь.
***
Пресс-конференция кажется Лее полным кошмаром. Ей нужно улыбаться и отвечать на шуточки о некомпетентном спецназе. Ничем не выдать реального положения дел.
— Да, — говорит она.
— Все очень серьезно, — говорит она.
— Но сенаторам ничего не угрожает, — врет она. — Кроме скуки. Они сейчас отрезаны от мира.
— Полагаю, нас ждет множество пикантных подробностей, — заявляют в зале. Зал смеется. Лея улыбается. Скорее бы, скорее бы это все кончилось.
— Не волнуйтесь, — говорит она, — сегодня мы несомненно решим эту проблему.
После пресс-конференции к ней подходит Алек.
— Насколько все плохо? — спрашивает тихо. — Отец только ругается.
Лея качает головой. У нее нет комментариев — и в любом случае это не разговор для незащищенного пространства.
— Мы решим эту проблему, — повторяет она.
— Я хочу вам помочь. — Алек смотрит умоляюще. — Я хочу помочь отцу. А он — как всегда, будто я ни на что не гожусь!
Лея вздыхает. У тебя хороший отец, чуть было не вырывается у нее. Тебе повезло. И спохватывается. Ей тоже повезло. Бейл Органа был прекрасным отцом. Что за глупости лезут в голову.
— Я спрошу его, — говорит Лея и отмахивается от благодарности.
***
— Это не стажировка, — отметает ее просьбу Мадин, — и ему совершенно нечего тут делать. Только если он вам нужен, Лея.
Лея пожимает плечами. Пока ей никто не нужен. Пока пресса добродушна и с ней легко. Пока.
По сенатскому каналу на них льется поток из внутренних камер. Трупы, трупы — живые. Живые, обнимающие трупы. Живые, колотящие в запертые двери уже разбитыми в кровь руками. Единственные живые в комнате, полной трупов, безумно смотрящие в камеры.
И лишь однажды она видит Люка — Люк вытаскивает человека из лифтовой шахты, у него ободрана щека, обнажен до металла протез — но он жив, — и что бы он ни говорил спасаемому, у того в глаза возвращается свет.
Слишком быстро изображение сменяется другим, но Лея все еще улыбается. И прячет воспоминание о лице брата поглубже, поближе к сердцу, чтобы греться об него. Жив…
Прибывают переговорщики и требуют наладить двустороннюю связь. Какую угодно. Надписи на изображениях тем временем меняются — убийца начинает их подписывать.
«Казнокрад».
«Рабовладелец».
«Непотист».
«Казнокрад»…
— Это прекрасно, — потирают руки переговорщики. — Мы имеем дело с идеалистом, вы понимаете? Просто замечательно!
Лея кивает и уходит к аналитикам. Те почему-то не считают, что это — замечательно.
— Ну в самом деле, — говорит Пилот. — И так ведь понятно было, изначально, по той фразе с заарином, что у нас тут идеалист. Ну кто еще будет атаковать Сенат? Кому он вообще нужен?
— То есть? — хмурится Лея.
— Отставить разговор об идеологии, — бросает УбойнаяСила. — Пусть идеалист. Объясните мне, во-первых, как он это провернул, и во-вторых — почему вся эта ситуация мне чудовищно что-то напоминает.
— Мне тоже, — хмурится ВечноДевятый. — Но вспомнить не могу. Фильм, что ли, такой был…
— Точно. Неправдоподобный совершенно. Но жутенький. — Пилот морщится от усилия, демонстративно трет висок. — Проклятый… что-то это называлось.
— «Проклятый корабль». Точно!
Аналитики триумфально улыбаются друг другу.
— Это важно? — спрашивает Лея. Она не помнит такого фильма, но название вызывает странные ассоциации. Неужели все же смотрела и совсем забыла?..
— Там корабль очеловечился, сошел с ума и убивал свою команду, — заявляет Пилот. — Ничего не напоминает?
— Зачем… убивал? — Лея хмурится. Они имеют в виду, что сейчас сошел с ума Сенат?..
— Хотелось ему.
— А вы знаете, — тянет ВечноДевятый, носом в экран, — что вообще-то это на реальных событиях было основано.
— Ты еще мистику приплети.
— Нет, серьезно. На карточке фильма написано, что на реальных. На истории с ИЗР «Неуловимым». Никому ничего не говорит?
— Как интересно, — произносит УбойнаяСила. — Подними-ка ты эту историю и посмотрим. Уж слишком, действительно, похоже. Может, у нас и преступник один и тот же?
— Или он фильм смотрел и вдохновился.
— Вот и проверим, чем он там вдохновился.
***
Аналитики ставят фильм на одном из экранов — без звука, с субтитрами. А потом отвлекаются: террорист предоставляет переговорщикам входной канал. И приказывает присылать туда изображения. Снимки их требований, больше ничего.
— Как мило с его стороны, — говорит УбойнаяСила, а ВечноДевятый потирает руки и хищно ухмыляется.
— Но как это поможет? — вырывается у Леи. — Это же картинка.
На нее смотрят с недоумением, граничащим с жалостью.
— Картинка — это набор сигналов,— мягко произносит Пилот. — Чтобы ее увидеть, нужно их прочитать и интерпретировать. А читают программы. И в них есть ошибки.
— А если ошибок нет? Или… — Лея трет лоб. — Если датапад не имеет выхода в общую сеть? Тогда что?
— Тогда и узнаем, — бросает УбойнаяСила и поворачивается к экранам. — Работаем.
Лея остается один на один с новостями, каналом Сената и имперским триллером. И какое-то время тупо смотрит триллер. Он успокаивает.
Фильм кажется смутно знакомым, наверное все же видела… Но ему уже двенадцать лет, а все, что было до битвы при Явине, кажется Лее почти нереальным. Будто случилось не с ней, в какой-то иной жизни. Впрочем, почему ж «будто».
В фильме безумный корабль пережевывает собственный экипаж. Медленно и неотвратимо. Молодой техник — главный герой — чудом избегает опасностей, но все еще не понимает, что происходит. Командный же состав корабль почему-то не трогает, и они игнорируют все сигналы о творящемся неладном. Неожиданно для имперского фильма. И как только допустили до показа?..
Техник чем-то похож на аналитиков, и понятно, почему фильм запомнился им. Запомнился ли он так же и террористу? Похож ли на него террорист? Или же террорист подражает настоящему убийце? Или же?…
Лея отрывается от срежиссированных смертей и опускает взгляд в датапад. Двенадцать лет фильму. Если настоящему убийце дали пожизненное, а после смены режима сократили срок, как тогда сократили всем, не разбираясь, — то наверное он мог уже выйти. И повторить свой большой успех.
Досье СБ сухо и неинформативно. На ИЗР «Неуловимом» наблюдалась слишком высокая смертность наличного состава, в результате на корабль с инспекцией прибыл лорд Вейдер…
Лея кусает губу. Конечно же, без него не обошлось.