Страх призывателя

Поэтому чаще всего я просто валялся на кровати и смотрел в потолок, стараясь просто не думать ни о чем.

Соседей оказалось немало, как из тех, кто живет здесь давно, так и первый круг привел в район много таких же, как я - бесполезных, кто обнаружил свой изъян только сейчас. Они приходили молча, замкнутые и нелюдимые, потрясенные тем, что оказались в числе тех, кто не способен жить полноценной жизнью.

Получив комнаты, большинство поступали также, как я - запирались у себя и не хотели никуда выходить. Выбирались из своих жилищ только для того, чтобы получить серебряные монетки в казначействе, на которые можно было купить еды и немного одежды. Разумеется, довольство было крайне плохим, но для жизни хватало.

Те же, кто уже давно жили здесь, чувствовали себя явно неплохо. Некоторые даже получали своеобразное удовольствие от жизни - а что, кормят, работать не надо, безопасно и есть крыша над головой, в отличие от тех же команд, что сейчас получали силы и гибли...

Поэтому нередко в главном зале дома, где мне выделили комнату, слышались веселые разговоры, смех, стук игральных костей, повизгивания и гомон.

Иногда я выходил к ним и сидел с ними, но принять участие в общем веселье никак не мог, мне казалось это чем-то безумным. Ведь что веселиться, когда ты ничего не можешь, ничего не умеешь... Как можно наслаждаться бездельем и бесправным существованием.

Очень скоро я обнаружил еще одну вещь - немало жителей основного Города постоянно наведывались сюда, даже новички из команд, которые временно приходили в город для получения новой экипировки и пополнения припасов, заглядывали в наш дом и принимали участие в веселье. Им всегда были рады, потому что они оставляли немало серебра.

Особенно запомнился один - с русыми волосами, изображающий из себя утонченного щеголя, даже пользующийся какими-то маслами, полученными у алхимика. Довольный и жизнерадостный, он специально крепил рапиру так, чтобы она чуть волочилась по земле и без конца улыбался, стараясь привлечь к себе как можно больше внимания.

Запомнился он тем, что нередко уходил с разными девушками в комнаты. Это было совершенно неправильно, сначала я просто не понял, в чем суть, а когда понял, то стало немного не по себе.

Впрочем, кто я такой, чтобы судить, видимо, это был их выбор...

Так тянулось утро за утром, я просыпался, умывался, иногда все-таки бродил по району, чувствуя, что меня что-то грызет изнутри.

Мне все это казалось жутко неправильным, я был не на своем месте, мое место было где-то там, далеко, в дикой воле, я должен бежать и бежать, и выть, призывая своих...

Вместо этого я отказывался от всего этого, и спокойно продолжал жить в отведенных мне рамках, и только ночами меня без конца мучали сны, где я был тем, кем должен был быть - вольным и диким зверем в окружении стаи...

Я просыпался с судорожным вздохом и непонимающе смотрел в окно, потому что это была ложь - я никогда не был зверем, в этом было что-то чужое, не мое, но при этом такое... родное и одновременно сладостное, что становилось дурно.

Однажды я встретил утро на карачках. Все тело ломило, но я каким-то образом ухитрился ночью встать на карачки и спал, уткнувшись лицом в руки.

Но страха не было. Было только отстраненное удивление, что со мной что-то не так, и все вокруг становится все более чужим и зыбким, что та дыра, которая образовалась в груди после присяги, разрастается, поглощая все мои чувства, и превращая это в какое-то безумие и жажду того, чего со мной никогда не было...

-Эльт...

Я вздрогнул и недоуменно уставился на Мильку, которая возникла на пороге моей комнаты... Целительница. Что она здесь забыла, зачем ей нужно травить душу бесполезного? Или это морок, как тот призывный вой, что стал слышать по ночам?

-Я могу тебе чем-то помочь? Моя новая команда вернулась, мы решили провести тут два утра, отдохнуть, я сразу к тебе... - она замялась, неуверенно осматривая мое запущенное жилище. Видно было, что ей не по себе.

-Я освобождаю тебя от долга... - я, кажется, понял, в чем дело. Просто она из тех, кто ценит свое слово, - И долг не мне, а Талю. Оставь меня.

-Да причем здесь... - она неуверенно шагнула в комнату, - Просто я хочу тебе помочь.

-Зачем?

-Не знаю... Но я должна... Ты пойми... Ты хороший, и я чувствую, что с тобой что-то не так, я должна тебе помочь... Хочу...

-Это не так, - мне кажется, что голос звучал ровно, но внутри меня поднялась целая буря самых противоречивых желаний - броситься мимо нее и уйти прочь от этого сочувствия в круг, схватить ее, просто оттолкнуть... - Я не хороший, Милька, я бесполезный.

-Не говори так! - она сжала свои маленькие кулачки, - у меня брат был такой, я знаю, какие бесполезные, и он пытался уйти за бурю...

Так вот оно что. Они пришла из-за брата, которого не смогла уберечь. Не ради меня, да и кто я ей? Всего лишь случайный попутчик, мы даже немного и говорили в пути, только иногда я ловил на себе ее внимательные и странные взгляды.

-Мила. - говорить спокойно было трудно. Хотелось ощериться, показать все свои зубы, напугать ее, чтобы она убежала в страхе, - Будь добра, оставь меня. Я не твой брат. И я не хороший. Не надо. Мне не нужна помощь.

-Да причем здесь мой брат! - при этом девушка попятилась, не сводя с меня испуганного и потерянного взгляда. -Просто... Просто...

Не найдя слов, она развернулась и быстрым шагом пошла прочь.

Вот так вот. Я смог оттолкнуть единственного человека, протянувшего мне руку. И это правильно, потому что мне нечего ей дать...

Почему же тогда так колотит тело, такое тяжелое дыхание, почему сжимаются кулаки?

Прочь! Прочь из этого дома, из этой конуры, на воздух, на свободу...

Во дворе я прислонился к косяку, не в силах совладать с собой. Спокойней, Эльт, спокойней, все хорошо...

Не хорошо. Этот Город давит меня, эти люди чужие, это не моя жизнь!

Я побежал. Бежать было легко и приятно, и так просто избегать людей, проскальзывать мимо них, чтобы пройти до границы Города.

Остановиться у ворот. Ждать. Еще ждать. Вот ленивый круговой отошел, оставив проход без присмотра. Да и чего ему боятся? Городу до четвертого круга вообще ничего не грозит.

Вперед! Стремительным рывком я преодолел ворота и остановился на границе круга. Клятва бесполезного, обязательства не выходить? К каргару все их порядки и законы, меня ждет воля!

Где-то далеко раздался призывный вой. И я побежал прямо, захлебываясь от восторга и ощущения жизни, отказа от тех границ и условностей, тех нелепых чувств и мыслей, что окружали меня всю мою сознательную жизнь.

Это все пустое, главное - здесь и сейчас, упоительная свобода и легкость бега. И главное - что впереди меня ждет моя стая!

Глава 10

Мы были свободны и легки, как гуляющий среди скал ветер.

И мы уходили. Уходили от тех, кто шел из Города с огнем и мечом, убивая наших собратьев, выжигая заклинаниями, иссушая, кромсая мечами, пронзая копьями.

Нам нужно было уходить далеко, туда, где ни один из тех, кто охотился за моими братьями, нас не достанет, за бурю, которая где-то должна была иметь конец и начало.

Где - не знал никто, хотя откуда-то вся стая знала, что это такое - попасть в ее странное изумрудное сияние и быть вырванным из родного мира.

Но задумываться об этом не хотелось. Точней, мыслей в голове вообще не было, было упоительное чувство свободы и легкости, единства с моими братьями не по крови, но по духу, были инстинкты и чувство мига, которое переполняло меня.

Меня признали вожаком, эти некогда казавшиеся странными упругие существа с двумя рядами острых маленьких клыков в пасти. Почему, как, было неясно, просто они доверились мне, а я доверился им, чувствуя только легкое недоумение, почему я другой, не такой, как огни, почему у меня так мало зубов, к тому же тупых, почему я бегу по старой памяти на двух ногах и задерживаю моих братьев.