Подарить жизнь

Аголин живет, чтобы работать, а не работает, чтобы жить. Тут действует религиозно обоснованная доктрина о добродетельности труда, необходимости горбатиться до смерти добросовестно и усердно. И во многом аголины ведут себя просто замечательно. В общине предписан отказ от рабства. Запрещены издевательства и жестокое обращение начальства с подчиненными: «Не господствуй над ним с жестокостью». Воспрещена задержка заработной платы: «Не обижай ближнего твоего и не грабительствуй».

Тут поощряется высокое качество товаров и услуг, честное отношение к клиентам. Запрещаются лживые способы обогащения: «Честность – лучшая гарантия». Все это присутствует. С одной маленькой поправочкой. Заповеди работают по отношению к членам общины или другим аголинам. На остальных все это распространяется в меру совести.

Попадаются среди аголинов и приличные люди, как среди всех других народов. Не без этого. А в целом ничего нового. В человеческой психологии заложено делить мир на «своих» и «чужих». Все несчастья приходят не от собственной общины. Их приносят злодеи со стороны.

– Учитель, – осторожно спросила Бенила, – а зачем вы произносили молитву, когда готовили лекарство? Они ведь еретики.

Я покосился на девочку. Сам себе создал проблему. Никто ведь не заставлял одиннадцать лет назад подходить к перевернутому фургону северян на дороге. Вечное мое нездоровое любопытство и желание сунуть нос, куда не просят. Не любят здесь белобрысых пришельцев, и очень правильно делают. Они грубы, невежественны, жестоки. Столетиями империя воевала с ними. Вечно менялись границы, и кровь текла рекой. Но ведь не от хорошей жизни эти вечные набеги!

Возле льдов не прокормишься. Поля дают мизерный урожай, после ледников остаются сплошные болота. Вот и идут люди на юг, в земли благодатные и теплые. Когда с оружием в руках, а когда и целыми племенами под мирным флагом. Остаться у льдов – умереть с голода. А в империи им не рады. И земли бесхозной тут нет. Это теперь северян стали привечать, а было и обратное.

В очередной раз белобрысые, допущенные только на земли пограничья, не поместились на отведенных для них территориях и двинулись вглубь страны, разоряя и грабя поселения и слабо укрепленные городки. Почти сто лет с переменным успехом шла война, а через два поколения потянулся новый ручеек переселенцев.

Впрочем, тому конкретному семейству не повезло. Уж кто постарался, я выяснять не стал, но всех их перерезали и ограбили дочиста. Ничего ценного не осталось. Мужик, судя по следам, вздумал сопротивляться и даже кого-то всерьез приголубил. Здоровый был и с копьем обращаться умел. Выбора у него, собственно, не имелось. Наверняка ловили рабов, а тут чужаки так удобно подвернулись. А когда и остальные члены семейства взялись за железо, началась резня.

Одна Бенила успела спрятаться, но слишком мала она была и немногое поняла. Налетели вооруженные люди – и всех убили. Кто такие, имелись ли гербы или другие признаки, по которым можно опознать напавших, объяснить девочка не могла. Вот и пришлось ее забрать с собой, даже оформить официальные бумаги. А как же, без соответствующей татуировки на руках любой может забрать в рабыни. А для маленького ребенка из северян нет худшей доли.

Ничего не поделаешь, в империи не существует людей без статуса. Выше всех стоят воины, потом жрецы, купцы, ремесленники, крестьяне, рабы. Просто? Только на первый взгляд. В каждой группе есть множество подгрупп, и путаться в них не рекомендуется. Недолго и в рожу схлопотать.

Я вот лично отношусь к ремесленникам, и при этом очень уважаемым. Зато гильдии не имеется. Не принимать же всерьез трех или четырех человек с официальными лицензиями на более чем стотысячный город. Правда, на нас огромный спрос, но временами хочется помолиться, чтобы поменьше дергали. Все одно – невозможно всем помочь.

Вдобавок в каждом сословии множество ступенек, своя иерархия и свои нюансы, позволяющие определить, кто выше кого по положению и почему. Все учитывается – от отдельной группы, специализирующейся на определенных занятиях, до важности для государства именно этой категории населения.

Переход из сословия в сословие, как вверх, так и вниз, возможен. Законодательство это позволяет, но на деле подобное не слишком часто случается. Обычно такие передвижения происходят в результате серьезных изменений в государстве. «Продвинуться» или «упасть» удается в случае гражданской войны, вторжений в империю, иных катаклизмов. Еще это происходит по решению императора. За особо выдающиеся деяния, изобретения и злодейства. В соответствии с заслугами – награда или наказание.

Ко всему еще существует масса юридических и фактических тонкостей. Имущественное положение, происхождение, место жительства. Встречаются жрецы, которые по положению в обществе стоят выше воинов, и рабы, имеющие собственных рабов и живущие лучше иных купцов.

К примеру, ребенок свободного и рабыни (они вообще вне сословий) – вольный, зато в глазах закона свободная женщина – всего-навсего собственность своего мужа или отца. Она не имеет права заключать контракты от своего лица, распоряжаться имуществом или представлять себя в суде. Как решит ее хозяин (отец или муж), так и будет. Даже самостоятельно заработанные деньги по закону он имеет право отобрать.

Вот так и появилась у меня согласно «Закону об Опеке» собственная девица. Не рабыня и не свободная. Ученица. Нормальное для гильдий явление. Родители нередко сами договариваются об обучении с мастерами той или иной профессии. Обязанности «мальчиков», равно как и «девчонок», в таких случаях разнообразны.

Они должны прибирать в доме и мастерской, выносить помои, таскать воду, топить печи, рубить дрова, сопровождать хозяйку или кухарку на базар, доставлять покупки, бегать по лавочкам с поручениями, нянчить хозяйских детей, помогать разгружать и разбирать рабочие материалы, чистить котлы и тарелки, трудиться вместе с кухаркой, полоскать белье в реке – и еще много всякого разного. Что взбредет в голову хозяину, то и делай. За каждый промах, да и просто так, «для профилактики», ученикам и ученицам достаются многочисленные тычки и затрещины.

Бениле со мной повезло необычайно. Вместо регулярных пинков и бесконечных трудов у нее исключительно одна обязанность – учиться лекарскому делу. Вот если бы ума не хватило и не пошло, пришлось бы ей стать прислугой, но как раз с ученичеством никаких проблем. Ей нравится учиться, и она желает знать. Сколько знаний на голову не вылью, впитывает не хуже губки. Удачное оказалось приобретение. Кто бы мог подумать.

Хе, а ведь я и сам не свободен от определенных, усвоенных за долгие годы, взглядов: северяне тупые, пьющие, вороватые и далее по списку. Естественно, кроме парочки хороших знакомых. Это все знают. Видимо, и я так думаю. Иначе не удивился бы, обнаружив, насколько девочка талантлива. Будь она мужчиной, наверняка прославилась бы в скором будущем. Нет, все-таки приятно, когда можешь передать кому-то свои знания и прекрасно понимаешь: не пропадут. Будет польза.

Только не завтра. Скорее всего, и не через год. Но торопиться некуда. Без родственников все равно устроиться не так просто. А когда я освобожу ее от «собственного произвола и издевательств», мое личное дело. Сроки ученичества не оговорены ни в каких указах. Правда, может замуж выскочить, тогда удерживать не имею права, да вот как-то не рвется она от меня сбегать. Мозги у Бенилы хорошо работают, и чем пахнет самостоятельная жизнь, она представляет прекрасно.

Уже почти с меня ростом вымахала, мешок с инструментами и лекарствами таскает на спине без особых сложностей. Здоровая белобрысая кобыла в длинном простом платье, из- под которого видны ноги в сандалиях. А на явно торчащую грудь перекинута коса толщиной с мою руку. Парни так и застывают, увидев ее. Да и на лицо вполне себе ничего. Возраст уже подошел. Четырнадцать считается совершеннолетием. Так что, она давненько перестарок.