Страница 9 из 15
Первое время к разговору о работе не возвращались. Не до того было. Стоило мне увидеть вдалеке каскад шлюзов, гигантских ступеней, чуть не на каждой из которых расположилось по огромному судну, как все карты на свете моментально забылись. Я схватил фотоаппарат и буквально слился с его окуляром. Консуэла, которую не так сильно занимали инженерные проекты, какими бы глобальными они ни были, удобно устроилась на палубе в шезлонге, доверив тропическому солнцу позаботиться о красоте своей и без того безукоризненной кожи.
Так началось то, чего я ждать чуть не всю жизнь – прогулка по каналу. Честно говоря, получилось не совсем так, как бы того хотелось. Наше суденышко пристроилось за кормой громадного парома, перевозившего в своих трюмах несколько тысяч автомобилей куда-то на западное побережье Штатов. Сплошная стена из давно некрашеной стали закрывала собой чуть не половину окружающего нас мира, отвлекала и не давала вдоволь насладиться потрясающим видом. Конечно, в этом вопросе мое мнение никого не интересовало, задача сотрудников канала – обеспечить проход судов, а не беспокоиться об одном единственном туристе со всеми его прихотями. Но ничего, так продолжалось недолго, оставив позади третью шлюзовую камеру, мы вышли на простор озерной глади и оставили позади ничуть не эстетичное ржавое судно…
– Вот! Вот же оно! Ты это видишь? – я моментально позабыл о банке ледяного пива, которое так быстро нагревается в раскаленном воздухе тропиков. – Вот это и есть створные знаки!
Экскурсия по огромному хоть и не идущему ни в какое сравнение с открытым морем (кстати, это и неплохо, помнится, длительное пребывание в неспокойных водах меня не очень радовало) озеру закончилась. Мы подошли к самой извилистой и сложной для мореходства части канала – вошли в Кулебрскую выемку. Узкое русло. Занимательные пейзажи. Вокруг по обоим берегам холмы, срезанные уступами. Чуть не на каждом из них ориентиры для мореплавателей. Яркие щиты на крутых склонах и замысловатые выкрашенные в белый цвет конструкции, которые человеку несведущему могли бы показаться футуристическими, а то и вовсе творениями неземных цивилизаций.
– Видишь, как все устроено? Два знака, один выше, другой ниже. Задача рулевого заключается в том, чтобы держать курс на них. Они должны располагаться точно друг над другом и тогда…
– Сережка! Я дочь яхтсмена с тридцатилетним стажем, – печально улыбнулась Консуэла. – Без малого половина моей жизни прошла на яхтах. Поверь, я знаю, как выглядят створные знаки!
– Не цепляйся к словам, я же не пытаюсь тебя учить. Себя я учу. Это для меня своего рода практика. Обрати внимание на вон тот участочек – поворот и сразу две пары знаков, – я вытянул вперед руку с банкой и только теперь вспомнил о пиве, ощущение, будто оно вскипело. – Тебе не кажется, что это колено похоже на изгиб бухты, той, что на карте? Жаль, нет возможности свериться, карта дома осталась. Не знаю, но очень похоже! Запечатлею я его, пожалуй, на будущее. А что, надо трезво оценивать свои силы, я ведь не такой уж и специалист по всем этим вопросам. Да, кое-чему научился, но все-таки…
Несколько кадров пополнили скромную коллекцию береговых навигационных знаков, но этого мне показалось мало. Я буквально вломился в рубку и принялся расспрашивать паренька за штурвалом, как он пользуется всей этой индикацией и вот странность, словарный мой запас, который периодически пропадает, на этот раз не подвел. Нельзя сказать, что я все понял, но общую суть уловил, а это точно не могло не радовать.
Так подошли к первому в каскаде тихоокеанской стороны шлюзу со звучным именем – Педро Мигель. На этот раз ничто не закрывало мне обзор, мы зашли первыми, за нами пристроился какой-то сухогруз. Он был существенно ниже того парома, что остался где-то там вдалеке и не портил вид, напротив, будучи недавно выкрашенным, выгодно его дополнял.
Как-то слишком быстро и практически незаметно мы спустились на целых восемь метров. Миновали узкое и продолговатое озеро Мирафлорес. Вошли в верхнюю, вышли из нижней камеры одноименного шлюза. Далее короткая прогулка по бухте, являющейся неотъемлемой частью Тихого океана. Над нами промелькнул эффектно подсвеченный заходящим солнцем мост с красивым названием Puente de las Américas, что по-русски звучит всего лишь как Мост двух Америк. Курс на берег, причал, место «парковки» сотни яхт, собственно и все…
Пожалуй, в другое время я бы расстроился от того, что экскурсия подошла к концу, но не в тот раз. Так уж получилось, что в ходе прогулки я не столько набрался впечатлений, сколько обрел уверенность. Да, глядя на мелькающие по обеим сторонам очень даже извилистого пути знаки, я отчетливо осознал – согласен! Именно так, я согласен незамедлительно взяться за работу и дело вовсе не в деньгах, хотя и в них тоже. Просто было желание, была уверенность, они выгодно дополняли друг друга, переплетались, требовали действия. Да, я согласен, да я уверен, правда, надо будет еще Консуэлу заразить своей уверенностью, не знаю, правда, как.
– Ха! Серега! Привет попутчик, как жизнь?
В лабиринте трапов и мостиков мы буквально столкнулись с живописным толстяком. Идеально круглое лицо с обвисшими щеками, маленькие глаза, которые могут округляться до размеров небольшого блюдца в моменты острого страха. Огромный живот, его не могла скрыть даже бесформенная майка, размером с большой мешок. Изюминка портрета – сандалии, под которыми (как же без этого!) виднелись белые с густыми черными полосами пыли носки. Да, это рядом с ним я сидел в самолете на протяжении нескольких томительно долгих часов, как вспомню его богатырский храп! Нет, правда, это разновидность акустического оружия, от него не спасают даже качественные наушники, в которых гремит музыка…
– Здравствуйте! Неплохо, вот гуляем, а вы?
– А у меня все и вовсе отлично. Пару часов назад яхтой обзавелся. Честное слово не понимаю, зачем мне это было надо! Я ведь воды боюсь ничуть не меньше чем высоты, но что поделать, – тот заговорщицки подмигнул. – Положение обязывает, я ведь говорил, что работаю бухгалтером? Так вот, я бухгалтер того кого надо бухгалтер! Оффшорные счета, трюки с переносом производственных мощностей на другую сторону земного шара (сам Копперфильд бы от зависти лопнул!), уход от налогов, многоходовые схемы, все такое. Вот накопил, надо куда-то вложить, пока за меня не взялись. Тьфу-тьфу! Ладно, пора бежать, а то потеряюсь чего доброго. Проводник мой уже далеко впереди. Ну, счастливо оставаться, молодежь!
Мы чудом разминулись на узком мостике. Я проводил взглядом случайного знакомого, мельком взглянул на Консуэлу. Все ее внимание было намертво приковано к одной из ближайших посудин, белоснежной яхте с двумя высокими мачтами, которые терялись в густеющей темноте. Мелькнула мысль, а ведь теперь убедить ее в своей правоте будет не так уж и сложно…
Глава 4
Долгие проводы, как известно…
Не могу сказать, что мне легко удалось уговорить Консуэлу, тем не менее, да, прогулка по каналу, огромное количество увиденных в тот день яхт всех типов и размеров, все это сыграло свою роль – ее позиция заметно смягчилась. Сам того не ведая помог и толстяк, который не так давно портил мне впечатления от трансатлантического перелета. Тут сработала схема: «Вот даже он, а мы!». Неважно, важно то, что уже через пару дней Консуэла сдалась под натиском моих (сознаюсь, постоянно повторяющихся) аргументов, согласилась меня отпустить «на заработки», но при этом выдвинула сразу два условия. По поводу первого все просто и логично. Вне всяких сомнений я пообещал звонить. Нет, не каждый день, но по возможности. Конечно, существовала вероятность того, что меня снова забросят куда-нибудь на необитаемый остров, где со связью, мягко говоря, туговато. Я не преминул на это намекнуть, но, как оказалось, для нее это не аргумент.
– В наши дни трудно найти такое место, откуда нельзя было бы позвонить! – не терпящим возражений тоном заявила Консуэла. – И вообще, надо было купить тебе спутниковый телефон. Моя недоработка, не подумала, но все еще можно исправить!