Страница 8 из 52
Скелет в грязном тускло-зелёном шлеме, с ржавым прохудившимся наплечником, с кривым посохом и доской с гвоздями стоял рядом с ямой. Он не знал, что произошло с тем бедолагой. Не знал: умер он от того, что его зарыли (разве может скелет умереть от голода, жары или холода?) или его зарыли, именно потому, что он умер? Новый вопрос, который останется без ответа.
Взяв кривой ржавый посох, Олдор решил опустить его в отверстие, рядом с зарытым скелетом. Посох спокойно, скользя по грязи, уходил всё глубже, пока не упёрся во что-то твёрдое. Олдор стукнул железякой пару раз по препятствию… Вдруг, посох совсем перестал слушаться, словно вмёрз в глыбу льда. Тем интереснее. Он продолжал толкать и расшатывать посох каких-то пару секунд. Внезапно, посох вырвался из рук опустошённого и ушёл под землю. Очевидно, что без постороннего вмешательства не обошлось. Видимо кто-то, гораздо более сильный чем Олдор, утащил его в… «Катакомбы?..» — задумался он. Утрата посоха его вовсе не огорчила, но неплохо так напугала.
Испугавшись, Олдор начал закапывать яму. Он быстро двигал листья и грязь ногами, те сливались вниз густым потоком. Так в этом усердствовал, что не заметил, как в один момент грязь в центре ямы пошевелилась, слегка приподнялась…
Закопав яму, Олдор снова скрылся в лесу.
Спустя какое-то время он вышел на поляну. На ней не росло ни единого дерева, а только жухлая бледно-серая трава, надгробные камни и множество старых досок, торчавших из земли. Олдор прошёл рядом с могилами, читая эпитафии, вырезанные в камне. Надгробных камней всего восемь, да и те какие-то убогие. Все остальные могилы обозначались деревянными досками, без каких-либо символов или букв. Быть может они когда-то и были, но время их точно не пощадило.
Хильда Сернгвинар (997 — 1009)
Пала от рук опустошённого безумца
Исследовала все формы опустошения
Имя забыто (988 — …)
Помогал Хильде, усиливая своё опустошение, пока ИСсмерть не настигла его
Пожертвовал собой во имя науки
Нокр Винди (800 — 823)
Сожран дядюшкой ВЫРом
Самостоятельно исследовал всю длину чёрного металлического барьера. Первым предположил, что ворота можно открыть изнутри И НЕ ОШИБСЯ
Грена Бамбер (1003 — 1009)
Пропала без вести. Причина ИСсмерти, если таковая случилась, неизвестна
Исследовала красные и синие человеческие фигурки. Доказала их пользу
Сойлер Саншик (994 — 1000)
Пал от рук нескольких опустошённых безумцев
Пытался "приручить" потерявших разум скелетов. Его попытки не дали положительного результата
Имя забыто (456 — …)
Пропала без вести
Удостоилась могильного камня, но никто не помнит за что
Имя забыто (ранее, чем 200 год — …)
...как и заслуги
Нед Минр (1007 — 1012)
Признал бессмысленность существования и покончил с собой
Используя труды, других исследователей, составил справочник о нашем «Цыплятнике»
Прочитав всё, что возможно разобрать, Олдор опустил забрало. Он собирался пойти дальше, сделал шаг и услышал чей-то хрипящий голос.
— Смотрю, ты читать умеешь. Что ж похвально!
Олдор обернулся и увидел, как из леса выходит человек. Вернее, его гнилая, разлагающаяся карикатура, словно вышедшая из кошмарного сна. Тем не менее, он вполне разумный. И, вероятно, намного опаснее и умнее знакомых скелетов, Хмошэ в том числе. У опустошённого свисали с головы длинные грязные волосы, светло-русого цвета. Его потрескавшееся бледное лицо, но из-за запёкшейся крови и грязи, местами казалось чёрным, как у шахтёра. Он носил тёмно-зелёный мундир с потрёпанными металлическими наплечниками и тонкими пластинами на воротнике; чёрные штаны, самые обычные, словно снятые с какого-нибудь простолюдина. А вот металлические поножи и сабатоны выглядели более чем солидно. На каждом колене красовался миниатюрный череп. По бокам икр угрожающе торчали шипы. Олдор припомнил, что видел подобный мундир, когда ребёнком побывал в музее…
— Да, я умею читать. Ты кем будешь? — ответил Олдор, а сам думал: «Хоть бы ты не заметил мои глаза».
— Не важно кем я себя считаю, плевать, как думаю о себе. Важно то, кто я есть для всех остальных, ибо истина не точка зрения, она не может быть субъективна, следовательно, и принадлежать кому-то одному. Бывают, конечно, крайне редкие исключения, но те лишь подтверждают существование правила, — ответил незнакомец и уселся на поваленное дерево.
У него не хватало одного глаза, а из края рта капала алая кровь. В его руках красовался острый меч, за спиной висел шипастый щит.
— Видимо ты здесь давно… Привык к этому месту, как к дому родному, раз уж можешь позволить себе философствовать. Это ты отмечал дни на том дереве? — спросил Олдор и указал в сторону, откуда пришёл.
— Эх-ах... это годы. Я гнию здесь уже двадцать лет, — ухмыльнулся он и втянул губам кровь, — чего стоишь? Садись, я вижу нам есть о чём поговорить, ты умнее многих, кого я здесь встречал.
Олдор осторожно уселся рядом, стараясь как можно лучше скрыть фиолетовые огоньки, позабыв о броском золотом кольце. Он попробовал отвлечь внимание собеседника:
— Спасибо. Эти могилы, кто все эти опустошённые?
— Сейчас никто — пыль. Но раньше они пытались изучить это место, что-то получалось, что-то нет.
— Ты можешь рассказать подробнее?
— Ну, конечно, могу! Но и сам будь готов держать ответ. Не всякий день я встречаю скелета, будто только что вышедшего из библиотеки, — он достал из-за пазухи, подгнивший кусок мяса и начал его поедать, — меня зовут Жусар.
— Рад знакомству, — ответил Олдор, чтобы выиграть время и придумать новое имя, — я Дустоф и у меня столько вопросов, не представляешь.
За, вроде как, дружелюбным диалогом скрывалась струна, натянутая между двумя опустошёнными. Казалось, что одно неправильное или не так понятое слово, может натянуть эту самую струну до предела. Она мгновенно лопнет, больно ударит собеседников. И те с ненавистью кинутся друг на друга.
Олдор думал, что разбирается в людях. По его ощущениям, от незнакомца веяло леденящей злобой, впрочем, скрытой за масками: любителя культурных бесед и философа.
— Задавай, спрашивай обо всё. Если же я сам не владею ответом, то он наверняка будет в книге, — отложив мясо, он достал большую потрёпанную книгу, в обложке из, кажется, крысиных шкурок.
— Отлично. Как я понял мы находимся на территории, огороженной высоченным забором из какого-то чёрного металла. Кого от нас защищают?
— Аха-хах... ох... наивно полагать, что кому-то вообще нужна защита от нас, — пережёвывая мясо произнёс Жусар. После его ответа Олдор «нервно глотнул».
— Кхм... может защищают от того громадного чудовища?
— Нет. Не думаю, — вдумчиво сказал Жусар. Он поднёс кусок мяса к краю губ, чтобы на него капала кровь, — так вкуснее, и нечего добру пропадать.
— Ничего не понимаю! Зачем тогда нужен этот гигантский забор? — спросил Олдор, и поправил наплечник.
— Как мне и моим друзьям, — он указал ногой на могильные камни, — удалось выяснить, дело обстоит примерно так. Ограда нужна, чтобы дать шанс для совсем слабых и тупоголовых скелетов, которые только-только появились на землях нежити. В каком-то смысле родились. Мы называем это место загоном или Цыплятником, по одной из наших теорий таких загонов по всему Древнему Кладбищу сотни, если не тысячи. Ты уже, наверное, сообразил, что вне Цыплятника царит немыслимый кошмар... ад на земле. Не факт, что дело обстоит именно так, но лично я в этом не сомневаюсь.