На дне

— Вайлар?!, У-у-у, страшно? — шевеля прозрачными руками, спросил дух, словно сам увидел, что-то из ряда вон. 

Широченная улыбка не исчезала с его серого лица. Обычно так улыбаются ребятишки, когда получили, но ещё не распаковали, подарки на день Зимнего Покрова.

— А тебе, несчастная душа? — Олдор протянул руку, она прошла сквозь мутный серый силуэт, паривший в воздухе.

— Мне уже нечего бояться... единственное, что мне ещё доступно это исчезнуть в небытие, — ответил призрак, без капли трагичности.

— Умора, разве можно убить призрака? Насколько мне известно, вас можно только прогнать в другое место, — Олдор не мог понять, почему дух улыбался всё шире.

— Вне земли нежити мы медленно растворяемся. Хотя тут можем быть вечно. Быть, именно. Но какой в этом смысл?.. Убить призрака нельзя, верно. Мы сами решаем, когда с нас достаточно.

— В каком году ты умер? — скелет намеренно сменил тему разговора.

— В тысяча четырнадцатом — с неохотой ответил призрак, словно что-то замышлял. Его улыбка приобретала всё большую коварность.

— К тому времени, я уже правил больше десяти лет. Так скажи мне, как тебе жилось в моём королевстве? Почему почти все, кого я здесь встречаю нападают на меня? Быть может все они при жизни были: мошенниками, разбойниками, убийцами?..

— Твоём ко-ро-левств-ве?? Ах-ахха-хах, — хохот духа прозвучал слишком громко, — с фиолетовыми огоньками в черепушке, ты здесь, как красная тряпка для быка.

— Дрянь! Но почему?! Объясни же ты наконец, — если бы он мог, то схватил бы призрака за плечи и начал трясти, надеясь, что из него посыплются ответы. 

Призрак начал кряхтеть, словно хотел избавиться от мокроты. Но, видимо, у него ничего не вышло. Тогда он засунул указательный палец в рот и сжал челюсти. Хорошенько пожевал прозрачный желеобразный палец...

…хать-пфу…

Серый сгусток попал Олдору прямо между глаз: 

— Моя мечта сбылась, прощай, мразь! — сказал дух, вытянул руки и полетел верх. 

Но, через мгновенье, из земли вырвались, такие же призрачные, метров пять-шесть в длину, чёрные руки и схватили призрака. Утащили его под землю, он корчился и старался вырваться. 

Олдор с открытой челюстью наблюдал за происходящим. Сначала он вытер с лица серую слизь и отшвырнул её. Она, медленно растворяясь, продолжила полёт, словно маленькая туча. Затем Олдор пристально посмотрел на то место, откуда появились руки и где скрылся призрак. Там валялась крохотная человеческая фигурка из какого-то прозрачного красного камня. Он поднял её и осмотрел.

Пока он разглядывал фигурку его мысли были заняты совершенно другим. Он понял, что призрак решил закончить свои мучения. Отправился на небо, но его утащили под землю. Фигурка, оставшаяся после него, должна что-то значить... Но больше всего непонятны его слова: «Красная тряпка, для быка... Да, что всё это значит? Почему меня все ненавидят? Неужели, это тюрьма для умерших преступников? Если так, то почему я-я здесь?..»

Разозлившись, что при своём высоченном, пусть и урезанном вдвое, интеллекте, он не способен что-то понять, Олдор, в порыве гнева, случайно раздавил хрупкую красную фигурку. Из неё вырвалась светло-красная дымка, окутала скелета, и втянулась в его череп.

{Опустошение: 6 —> 5 (10)}

«О как… По крайней мере, понятно, как можно уменьшить опустошение», — слегка обрадовался он. Затем стал размышлять над тем, как бы понадёжнее скрыть два своих фиолетовых огонька. Он не придумал ничего лучше, кроме как найти шлем с большим забралом. Вот только где его искать, это ведь не военный склад.

Не обнаружив вблизи нужной вещи, Олдор продолжил идти дальше. Ему страшно хотелось вновь встретиться с хранительницей, быть может она единственная кто способна ответить на все его вопросы.

 Глава IV

Шагая вдоль забора, он всегда посматривал в сторону леса. И практически каждые сто шагов замечал поваленные деревья или «лысые» земли. Предположил, что кладбищенский голем, выходит к забору довольно часто. Чем дальше он шёл, тем больше встречалось голых полянок и выкорчеванных деревьев. Именно это и побудило Олдора снова вернуться в лес. Безопаснее там или нет, он не мог сказать. Но в одном он точно не сомневался: спрятаться среди деревьев намного проще, чем на пустыре.

Идти по лесу сложнее, что в принципе и не удивительно. Олдор заметил какое-то странное дерево. На нём не хватало коры. Очевидно, что это дело рук кого-то из нежити. Он остановился и увидел на голом стволе царапины. Вернее, следы ножа или чего-то довольно острого. 

Посчитав полоски, Олдор напрягся. Перечёркнутых он насчитал около двадцати, но не это его напугало. А то, что двадцать первая была не перечёркнутой, и судя по всему, совсем свежей.

«Это невероятно», — подумал Олдор, — «Кто-то смог протянуть целых двадцать дней в этом рассаднике выродков... Лишь бы он не увидел мои глаза», — ему пришлось смириться с тем, что придётся скрывать фиолетовые огоньки. Лишь одна мысль утешала его: «Прятать их нужно, пока не выяснится что-то новое. Быть может всё не так уж плохо... Зараза, кого я обманываю? Раз уж сам верховный бог убил меня, значит я сделал что-то по-настоящему ужасное, но не знаю, что. А все остальные, видимо в курсе. Может я вовсе не тот, кем себе кажусь?!»

Олдор снова отвлёкся на мысли. А сейчас важнее начать что-то делать.

«Нужно действовать! Хватит рефлексии», — такое указание дал сам себе Олдор и продолжил путь.

Он наступил на что-то хрустящее, его нога провалилась примерно по колено. Быстро, достав её из ямы, сделав пару шагов в сторону, Олдор застыл. Он провёл на Древнем Кладбище не больше шести часов, но уже привык к тому, что здесь любая пылинка переполнена ненавистью. Выронив ржавый посох, он обеими руками схватился за доску с гвоздями. Видимо, на каком-то подсознательном уровне, это оружие ему ближе.

Выждав пару минут, Олдор понял, что опасности нет. Вполне возможно, что умышленно яму никто и не рыл, быть может это вовсе норка какого-нибудь зверька. «Уж не клыкастый барсук трупоед, с горящими глазами, тут поживает?..» — бредовые мысли посетили его неспокойный разум…

Уже через мгновенье он сложил оружие и подполз к яме. Она оказалась залита грязью, а сверху засыпана мокрыми серыми листьями и прутиками. Ощупав её края, он понял, что она сантиметров двадцать-тридцать в диаметре. Он вытащил из неё все листья и палки. Ему больно любопытно узнать, что на дне.

Там он обнаружил, практически полностью залитый чёрной грязью, округлый кусок какого-то металла. Определённо, это не железо, ведь когда оно ржавеет, то покрывается ржавчиной. На дне ямы и намёка на рыжий цвет нет, только тускло зеленоватый.

— Конечно, медь, — шепнул Олдор и начал откапывать загадочный предмет. 

К его удивлению, он не побрезговал рыться в земле. А сам думал о том, что король, роющийся в грязи, как собака — это большая редкость.

Минут через десять яма стала шире и глубже. Большая часть листьев вокруг неё, была закидана чёрной грязью. Загадочный медный предмет плавно обретал форму, Олдор продолжал раскопки. Предмет начал поддаваться, он с большим трудом вытащил его и отскочил от ямы. В его руках болтался дырявый медный шлем с практически целым забралом. Но не это напугало его, а то, что оказалось под шлемом, на дне ямы.

На глубине сантиметров в пятьдесят-шестьдесят, виднелся череп, вернее его верхушка. Рядом с ним в земле небольшая нора, куда струйкой стекала чёрная грязь. «Вот так сюрприз...» — конечно, он удивился, но всё же был доволен. Удача ведь на его стороне, иначе, как объяснить находку шлема с забралом и так вовремя?

Немного подумав и освежив воспоминания о истории, Олдор так и не смог вспомнить в каком году делали броню из меди. Он вообще не помнил, чтобы кто-то делал медную броню...

«Меньше думать, больше делать».

Олдор чувствовал, что, если не сделает этого, то погрузится в воспоминания о истории очень надолго. Он любил историю своего королевства и знал её хорошо. Но сейчас в приоритете было нечто другое. Он вытер старинный шлем о траву и нацепил его на свой череп. Кривое и потрескавшееся забрало шуршало, словно оно сотни лет хранилось под землёй. Но с основной задачей, скрыть фиолетовый огоньки, шлем справился на ура. Конечно, Олдор сильно сомневался, что шлем вообще способен защитить череп, но этого и не требовалось. Главное, что два огонька были скрыты. А это значит: «Дальше будет проще!»