Sparrow (ЛП)

Если этот мудак питается болью, я оставлю его голодным.

Каменное лицо Джейсона расплылось в насмешливой ухмылке.

— Ты что, Рыжик? Даже не поблагодаришь меня? — его низкий голос заполз глубоко под мою кожу.

Я отрицательно покачала головой. Я предполагала, что секс входит в обязанности брака, но за те десять дней, что он держал меня взаперти в своем пентхаусе, одинокую и напуганную, он не навещал меня больше одного раза, не говоря уже о том, чтобы пытаться прикоснуться ко мне.

Видимо, только потому, что он еще не сделал этого, не означало, что он этого не сделает.

— Значит, нравятся бюстгальтеры из искусственной кожи и всякие игрушки? Что за клише, Маккейн?

В его глазах зажглось что-то дьявольское.

— Не волнуйся, маленькая птичка. У нас будет достаточно времени, чтобы изучить друг друга.

Я смотрела прямо перед собой, сосредоточившись на затылке нашего водителя и прикусив язык. Меня выбесило, что он назвал меня птичкой. Только родные называли меня так.

— Остынь, Рыжик. У меня нет никакого интереса шлепать тебя по заднице, если ты только не будешь умолять.

— Интересно, что у тебя есть какой-то нездоровый интерес к покупке нижнего белья. Слишком много свободного времени? — я невозмутима.

Его ухмылка стала еще шире.

— Не я выбирал, — он наклонил подбородок к подарку, спрятанному в слоях оберточной бумаги.

— Не ты? — я медленно моргнула.

— Нет… — он наклонился вперед, приблизив свои губы к моим. — Моя возлюбленная выбрала твой подарок.

Вдалеке завыли сирены, загудел грузовик, когда он развернулся, и сердитый гул моей крови загудел в ушах. Тем не менее, каким-то образом, время полностью остановилось, несмотря на оживленные улицы Бостона, мелькающие снаружи. Наш водитель все еще тяжело сглатывал и смотрел прямо перед собой, как робот, но я знала, что он слушает. Сказать, что мне было неудобно вести этот разговор в присутствии совершенно незнакомого человека, было преуменьшением века.

Я сжала губы между зубами, стараясь не броситься на мужа, как загнанный в угол зверь. Этот человек обещал мне свою верность перед священником менее часа назад. Я не была настолько наивна, чтобы поверить, что он когда-нибудь воспримет этот брак всерьез, но ему и не нужно было кидать мне свои секреты прямо в лицо.

— Ты ей очень не нравишься, раз она покупает белье для твоей жены, — мой голос почти не дрожал.

— Она просто знает, что лучше. Может быть, ты у нее чему-нибудь научишься.

Я спрятала руки под бедра, чтобы не попытаться задушить его.

— Скажи ей, чтобы прислала мне программу занятий. Очень заинтересована программой «Как заполучить бабника», — я одарила его сладкой улыбкой, скрестив руки на своей покрытой кружевами груди.

Как раз в этот момент лимузин остановился, и водитель помчался, чтобы помочь нам выйти из машины и подняться на ступеньки здания восемнадцатого века, где проходил свадебный прием. Джейсон вышел первым и протянул мне руку. Я не двигалась, игнорируя его жест.

— Помни, веди себя хорошо, — он держал ладонь открытой, но все же не слишком гостеприимной.

— Пофигу. Просто зашибись, — пробормотала я, шлепнув его по руке.

Мы шли и махали рукой, улыбаясь нашим гостям сквозь фальшивые ухмылки.

— Но мне нравится твоя борьба, — мягко сказал он сквозь нашу притворную радость, когда мы шли, взявшись за руки, как два счастливых любовника. — Не могу дождаться, когда ты покажешь мне кое-что из этого в постели.

========== Two ==========

Спэроу

Надо было уяснить, что он человек слова.

Но ему следовало бы уяснить, что помимо ненависти к нему я была еще и девственницей.

Вопреки тому, что кто-то мог подумать, я не особенно стремилась сохранить свою девственность для какого-то особенного человека. Я выросла в грубом районе, среди людей, которые не покупались на сказки. Прекрасный принц был для меня почти таким же реальным, как Санта-Клаус. В моем тощем теле не было ни одной романтической косточки.

Нет, моя избитая девственность была вызвана тем фактом, что я просто не встретила никого, кто хотел бы разделить со мной больше, чем поцелуи. Я была печально известна своим невезением с противоположным полом. Правда, я не была особенно привлекательной или сексуальной, но и ведьмой тоже не была. Но так или иначе, парни всегда держались от меня на расстоянии.

В школе.

На работе.

И особенно в Южном Бостоне и его окрестностях.

Так что я спокойно несла бремя своей девственности, надеясь, что найду мужчину, который будет достаточно милым, чтобы вести меня через запреты любви.

У меня было чувство, что Джейсон Маккейн, с его физическими размерами, силой и жестоким образом жизни, не был лучшим гидом для такого новичка, как я. Если бы в моей мрачной ситуации был хоть один луч света, я бы надеялась, что Джейсон слишком занят возней с половиной Бостона, чтобы заметить меня.

Но он сделал это. Он заметил.

Сразу после того, как мы вернулись с нашего свадебного торжества, если быть точнее.

Мы вернулись в его шикарный пентхаус в Бэк-Бэй, совершенно пьяные и раскрасневшиеся.

Джейсон вошел в свою роскошную спальню и начал молча снимать одежду, складывая ее в аккуратную стопку на гладком черном комоде рядом с огромной двуспальной кроватью. Он разделся до трусов, давая мне полный обзор своего мускулистого тела.

Разъяренная и испуганная, я быстро вошла в ванную, с громким стуком захлопнув за собой дверь и хорошенько заперев ее.

— Не задерживайся, — сказал он из спальни.

Я проигнорировала его, села на край гигантского джакузи и, регулируя дыхание, вытащила шпильки, которые одна за другой впивались мне в череп. Я бросила их в раковину с блаженным звоном. Затем я взялась за платье, пытаясь дотянуться до шнурков на спине.

Я открыла ящики и шкафы. Тяни время. В конце концов, он же был пьян. Может быть, он заснет, потеряет сознание… Или его стошнит и он захлебнется рвотой. Может, мне и не о чем было беспокоиться.

Через сорок минут я на цыпочках вернулась в спальню в носках и своей старой пижаме—серых шортах и белой футболке—и забралась на дальний край огромной кровати. Я хотела свернуться калачиком и исчезнуть между его простынями так далеко от Джейсона, как только смогу.

Не дыша, почти не двигаясь, я посмотрела в сторону, чтобы проверить, крепко ли он спит.

Его ресницы трепетали вверх и вниз на фоне красных и синих городских огней, проливающихся в темноту. Он смотрел в потолок, погруженный в свои мысли, откинув одеяло на спину.

— Боишься секса, да? — его угрожающий голос прорезал черноту с веселым укусом. — Ну, тут никаких сюрпризов.

Я заметила, что он был без футболки, одетый только в боксеры. Они были белыми, тугими и подчеркивали его эрекцию. Его тело было мускулистой сталью. Дразнящий и гладкий, за исключением трех старых шрамов, идущих от живота к груди, от плеча к бицепсу, и одного поменьше у горла. На груди у него поперек сердца был вытатуирован трилистник, старый и поблекший.

Воспоминание о том, как мы с моей подругой Дейзи подслушивали шепот девочек на лестнице нашего многоквартирного дома, заставило мое сердце замереть. Я была всего лишь ребенком, на шесть лет моложе тех девочек, когда одна из них взволнованно сказала своим друзьям, что ей наконец-то удалось переспать с Джейсоном Маккейном. Что его тело было создано для траха, и он делал это со страстью, яростью и жестокостью, которые большинство девушек не забудут.

Но я не могла забыть, кем он был. Парнем, который убил Билли «бэйбифэйс» Крапти, убийство было очень жестокое, СМИ говорили, что тело Крапти было пережевано животными, прежде чем его бросили в воду. А еще священник, которого нашли мертвым в нашей приходской церкви с отрезанным языком.

Все в Южном Бостоне знали, что Джейсон убил их обоих.

Никто не произнес ни слова.

Его жестокость была безгранична. Его руки касались крови, оружия, ножей, мертвых тел. Мысль о том, что он ласкает мое тело этими руками, должна была вызвать у меня тошноту. Но почему-то этого не произошло.