Страница 70 из 91
Он дал Келли время, чтобы обдумать эту мысль.
― Так в чем было дело, Келли? Большой секрет, который Диана рассказала Сандре? ― он потянулся в карман куртки и вытащил свой кошелек, ― причина, по которой она сбежала?
Том вытащил пятьдесят фунтов и вручил ей. Она взяла их, сложила и засунула деньги в карман джинсов, но ее глаза не отрывались от его рук, когда он продолжил считать оставшиеся купюры в кошельке.
― Десять... двадцать... тридцать, ― считал он.
― Что это?
― Больше денег. Сорок... пятьдесят.
― За что?
― Шестьдесят... семьдесят... восемьдесят...
― Что ты за них хочешь?
И она бросила взгляд на Хелен.
― Я не по девочкам, ― сказала она ему, ― если это то, о...
― Мы не этого хотим, Келли, ты же знаешь. Это легкие деньги... самые легкие, которые ты получала... девяносто... вот.
Он закончил, сложив деньги аккуратной кучкой, и передал ей. Она с жадностью за ними потянулась, но он отодвинул их.
― Они твои, Келли, ― сказал он ей, ― как только ты расскажешь нам маленький секрет, который хранишь все это время. Я знаю, ты понимаешь, о чем я говорю. Я вижу это по твоим глазам.
Молчание затянулось, пока Келли взвешивала риски.
― У нас проблема, ― рассказала Келли, ― с одним из боссов.
― Какая проблема? ― спросила Хелен.
― С каким боссом? ― спросил Том одновременно с ней.
― Я не знаю его имени.
― Чем он занимается, Келли? ― спросила Хелен, но девушка, казалось, не могла произнести этого вслух.
― Он путается с девушками? ― наугад бросил Том, и Келли кивнула.
― И ты говоришь, что он один из боссов?
Келли кивнула снова.
― Он работает в «Мидоулендс»? ― спросила Хелен.
― Нет, ― ответила Келли.
― В социальных службах? ― спросил Том.
Она просто пожала плечами.
― Или в совете? ― предложил он. ― Он политик, ― предложил он альтернативу, ― полицейский или гангстер?
― Я не знаю, чем он занимается, ― сказала ему Келли, ― но он один из боссов.
И они поняли, что она говорит так обо всех, кто у власти.
― Он занимает высокое место.
― И ты даже не знаешь его имени?
― Нет, не знаю. Он никогда его не называет.
― Еще бы, ― согласился Том.
― Но он часто приходит.
― Келли, ― осторожно спросила Хелен, ― если ты не знаешь имени этого мужчины и не знаешь, чем он занимается, откуда ты знаешь, что он высокопоставленный человек?
― Потому что, ― логика Келли была иррациональной, ― он делает то, что ему нравится, и никто никогда его не останавливает.
― Ладно, ― произнес Том, ― ты не знаешь его имени, но, предположительно, ты можешь его опознать?
― Конечно, ― ответила она, ― но в этом нет смысла, ведь так?
― Почему ты так считаешь? ― спросила Хелен.
― Никто не поверит мне.
Она произнесла это как очевидное.
― Что, если я скажу, что мы верим тебе, Келли? Что, если мы покажем тебе кое-какие фотографии, ― спросил Том, и девушка посмотрела на него с подозрением, ― и не скажем, что ты в этом участвовала? Все, что тебе нужно сделать, показать на него, а затем ты получишь свои деньги.
Он видел, что идея ей нравилась.
― Как тебе?
Последовало еще одно долгое молчание.
― Может быть, ― произнесла она.
***
Они отвезли Келли обратно и высадили недалеко от «Мидоулендс», а затем уехали.
― Ты же не веришь в это, ― спросила Хелен, как только они остались одни.
― Верю во что?
― Что девушки, занимающиеся этим со взрослыми мужчинами, в порядке вещей?
― Боже, Хелен, как ты можешь меня об этом спрашивать?
― Прости, ― тут же извинилась она, ― просто...
― Я пытался ее разговорить, ― сказал Том, ― и это сработало.
― Мне правда жаль, вся эта ситуация выводит меня из себя.
― То, что происходит ужасно, и мы остановим это, ― сказал он, ― но сперва нам нужно узнать, кто этот босс, который совершает насилие над девушками в «Мидоулендс». Если мы сделаем это, может быть, мы сможем запустить процесс, и им придется что-то сделать по этому поводу. Ты достала в отделе новостей фотографии Джо Линча, Джимми Маккри и Алана Кэмфилда?
― Думаю, что да.
― Принеси еще парочку фотографий, ― проинструктировал он, ― людей, которые не имеют отношения к политике или социальным службам.
― Зачем?
― Потому что, если Келли выберет их, мы узнаем, что она лжет.
Глава 42
― Для тебя сообщение, ― сказала констебль Малоун Брэдшоу, еще до того, как тот снял куртку, ― от сержанта Хеннесси.
― Правда?
Брэдшоу задумался, было ли сообщение от приспособленца, зря занимающего должность, лишь уведомлением, что Хеннесси подал на него жалобу.
― Чего он хочет?
― Он сказал, что они взяли парня, который тебя заинтересует.
***
Мужчина в камере выглядел так, будто его переехал грузовик. Его лицо было избитым и ужасно опухшим, и, когда Брэдшоу отодвинул заслонку на двери, мужчина рядом с ним заговорил.
― Прежде чем ты что-либо скажешь, ― сказал ему дежурный офицер, ― он уже так выглядел, когда мы привели его сюда.
― Не сомневался в этом, ― сказал Брэдшоу. ― Кто он?
― Зовут Колин Эйвери.
― Расскажи, что произошло.
― Забавнейшая история.
Дежурный офицер пытался не заржать, но чем больше он понижал голос, чтобы заключенный его не услышал через запертую дверь камеры, тем труднее ему было сдерживать веселье.
― Он преследовал женщину на какой-то дороге рядом с Аллеей Потрахушек, поэтому Хеннесси сказал, что тебя это заинтересует. Она занималась там, бегала трусцой и прочее. Ростом она не выше пяти футов и весит всего ничего, но так вышло, что она только недавно получила черный пояс по карате. Он подошел к ней, вытащил свой член и принялся играться с ним прямо перед ней, но вместо того, чтобы испугаться этого извращенца, девушка подбежала к нему и пнула его прямо по яйцам.
Он безудержно рассмеялся.
― Но она не оставила все так...
Сейчас он с трудом переводил дух от смеха.
― Она оторвалась на нем... Эта маленькая девчонка отколошматила его по полной...
Его голос поднялся на несколько октав, пока он вытирал слезы с глаз.
― На нем живого места нет от синяков. Если бы мимо не прошел прохожий и не сказал, что вызовет полицию, мы, вероятно, нашли бы там его труп...
Он начал задыхаться, а затем, наконец, взял себя в руки.
― Мы, честно говоря, не знаем, что делать: выдать ей медаль или выдвинуть ей обвинение в тяжких телесных. Я имею в виду, что это не совсем подходит под пределы допустимой самообороны, ― и он показал на камеру, в которой находился мужчина в синяках. ― Никогда не видел никого, кто был бы так счастлив взятию под стражу.
― Его осмотрел врач? ― спросил Брэдшоу, не желая спрашивать парня, имеется ли у него серьезные травмы.
― Да, он будет в порядке, ― ответил дежурный офицер. ― Он получил синяки на синяках, но, каким-то чудом, ничего не сломано, хоть я и сомневаюсь, что его член уцелел.
― Я думал, что таких, как он, выпускают, ― сказал Брэдшоу, ― с предупреждением, за то, что он сделал?
Он был удивлен, что мужчина все еще находится под арестом.
― Мог бы быть отпущен, ― офицер внезапно стал серьезен, ― но мы нашли кое-что в багажнике его машины.
― Что вы нашли?
― Сумку, ― просто ответил дежурный офицер, ― и вы не поверите, что там внутри.
***
― Липкая лента... ― громко и четко произнес Брэдшоу, и его слова, казалось, отдавались эхом, и задержанный вздрогнул, ― ...наручники...
Он позволил словам повиснуть в воздухе, когда вошел в допросную, обогнув стол и стул, занятый лысеющим, коренастым мужчиной в свежих синяках, покрывающих его тело.
― Маска...
Он изменил тон голоса, чтобы это последнее слово отдавало оттенком грусти, как будто теперь он уже ничего не может сделать для мужчины.
― И... ― он приберег лучшее напоследок. ― ...огроменный нож.
Брэдшоу остановился.
― Это уже, по меньшей мере, десять лет, ― сказал ему Брэдшоу, ― даже, если ты ничего не скажешь.