Невеста смерти

Он осознал. Вспомнил. Увидел внутренним взором.

И, это было невыносимо для Доминика. Ведь судьба верно говорила — помнить, как ты уносил чужие жизни, убивал, подвергая мучительной смерти — пытка куда страшнее, чем помнить, как мучили тебя.

Алисе показалось, что внутри него сейчас пылает пожар — тот самый, который унес ее, Алисину, прежнюю жизнь молодой еврейки. Кстати, да, ей тоже помнить это больно. Помнить, как огонь подбирается к ногам, как в легкие забивается мерзкий влажный, пока еще лишь чуть-теплый дым… Помнить это почти больно, особенно точно зная, кто именно отправил тебя на костер.

Но … по-другому. Это можно терпеть. Равно, как можно не переносить на нынешнего Доминика то, что узнала о Доминике Монгеро из конца пятнадцатого столетья.

Доминик судорожно моргнул, посмотрел на Алису…

— Дом, я не специально… Так вышло! — прошептала она — хоть это было неуместно и звучало, должно быть, жалко.

Его рука на мгновение протянулась в ее сторону — то ли погладить, то ли ударить. Человек с таким выражением лица, может, и сам не знать, что собирается сделать. Потом рука резко опустилась, вернее упала.

Словно сильнее взметнулось пламя внутри него — и он опять ничего не видел перед собой. Лишь картины прошлого, чередой встающие перед глазами его души.

— Доминик, милый, ты сильный, я уверена, ты сможешь это пережить! Ты изменился. Ты теперь хороший, очень хороший — помни об этом! — забыв об опасениях Алиса шагнула к нему, взяла за руки, заглянула в невидящие черные глаза. a995e3

— Нет! — вдруг резко сказал он и встрепенулся, как бывает после сна. Дернулся, скинул с себя ее руки.

Буквально пару секунд смотрел на нее, явно узнавая и не узнавая одновременно.

— Не подходи ко мне. Я — монстр! — бросил он.

…Запрокинул голову и завыл, как раненый дикий зверь…Упал на колени сжимая голову руками, качаясь из стороны в сторону.

Алиса метнулась к нему, но прежде, чем коснулась — он растаял в воздухе.

Звук — душераздирающий вой — еще пару секунд метался по библиотеке, вонзаясь Алисе в сердце, выворачивая на изнанку душу.

Но вскоре растаял тоже.

«За что ты так с нами! За что!» — подумала Алиса, обращаясь к девочке-Судьбе. «За что?» — как нередко бывает, это было первое, что пришло в ее человеческую голову. Хотя закономернее и важнее было бы спрашивать: «Зачем?!». Потому что «за что» Алисе уже было известно.

Глава 28

Сначала Алиса осторожно звала его. Потом просто ждала.

Наверно, ему нужно побыть одному. А если учесть неконтролируемые вспышки гнева, свойственные Доминику при упоминании прошлого, он хочет обезопасить ее от самого себя

Сможет ли пройти через это? То, что Судьба и назвала «адом». Сможет ли Доминик пройти через ад?

Девочка-Судьба, наверняка знала, что делала. Быть может, в адском пламени сгорят остатки инквизитора, Доминик очистится в мучении, и ему позволят «сменить работу»…

Но шли часы, Доминик не возвращался.

Алиса все больше волновалась. Да что там! Ее сердце просто рвалось от боли за него и тревоги. Странно… если учитывать, что именно он подписал когда-то ей смертный приговор. Неужели так просто простить того, кто сжег тебя на костре? Может быть, это от того, что она сама прокляла его и знала, что проклятье сбылось в полной мере?

Или это просто от того, что любовь оказалась сильнее прошлого? Любовь безусловная, способная изливаться даже на убийцу… Алиса никогда не думала, что ей будет суждено испытать подобную любовь. Но по всем признакам выходило, что это она, такая невероятная — и почти неземная.

Да, наверно так, думала Алиса. Она немного побаивалась инквизитора, что таился в закоулках его души. Не хотела с ним «встречаться». Простой инстинкт самосохранения. Но не испытывала ни обиды, ни ненависти… Напротив — жалость и волнение и за него!

Или ей так казалось…

…Потом она бродила по дому, разыскивая его. По саду тоже, и даже в лес заглянула. Выискивала самые уединенные уголки, зная, что Доминик любит их. Но его нигде не было. Ну да, я никогда не найду его, если не захочет, думала Алиса. Может просто стать невидимым на любой срок. Да хоть навсегда…

От этого мысли по спине пробегали мерзкие холодные мурашки.

— Доминик, дорогой, где ты? Я хочу помочь! Позволь мне быть рядом! Я не сужу тебя! — повторяла она, вновь и вновь, блуждая по закоулками особняка или укромных тропинкам. Несколько раз садилась на скамейку и плакала — от растерянности, волнения, от бессилия и невозможности пройти его ад с ним вместе. И от того, что знала — он не выносит ее слез, сразу кидается успокаивать.

Но и это не помогало.

Затем Алиса собралась и принялась готовить его любимые куриные котлеты с укропом и картофельный гратен. Грустно усмехалась самой себе. Вдруг Доминик «приманится» на знакомые вкусные запахи. Не выдержит и придет на кухню, как кот ощутивший соблазнительные ароматы…

Но он не появился. А Алиса с огромным трудом заставила себя поесть в гордом одиночестве.

Ладно… Ее тревога, тем более истерика, ничего не изменят. Кто знает, сколько времени нужно, чтобы принять такой опыт, как у Доминика?

Нужно иметь совесть, и дать ему хотя бы пару суток! Она не свихнется и не умрет от голода за это время!

Очевидно, то все это план девочки-Судьбы по изменению их с Домиником судьбы. Значит, нужно набраться терпения, не волноваться и ждать. Ведь, всяко ему сейчас хуже…

Невероятным усилием воли заставила себя почитать перед сном. А потом последовала совету Судьбы — молилась. Вообще Алиса верила в Бога, но молилась редко. Просто не имела привычки. Она всегда считала, что Бог и так видит все, а значит, знает и ее чувство благодарности к Нему, и, что ей нужно по жизни.

Сейчас же как-то само собой получилось, что вначале она только благодарила. Сперва за «сестричку» — это было самое радостное за последнее время, потом за то, что Доминик оказался не монстром, за их неземную невероятную любовь… За то что жива, и в целом все благополучно. И лишь потом сказала: «Бог, я всегда верила в тебя. И ты знаешь, все, что мне нужно. Если можно — помоги нам… Помоги ему пережить это, и нам — выбраться отсюда. Если можно, если это соотносится с Твоими планами…».

После чего удивительно спокойно заснула. Впервые за долгое время в одиночестве.

А посреди ночи проснулась от густого зловещего присутствия. В ярком лунном свете, лившемся в окно, стоял Доминик. В своем черном плаще и с косой. Словно на работу собрался.

Мрачные глаза ненавидяще блестели из-под капюшона.

Алиса вздрогнула и инстинктивно попробовала отползти дальше по кровати. Но тут же уткнулась головой в изголовье. Отступать было некуда.

Она поняла все и сразу

Перед ней стоял не ее Доминик.

Перед ней стоял Инквизитор. Чужой жестокий испанец из эпохи ренессанса. И он пришел карать.

— Вставай! — прозвучал из-под капюшона глухой голос. Словно бы и не его. Словно из преисподней.

— Зачем, что ты хочешь делать?! — испуганно — как когда-то в самом начале — пискнула Алиса.

В сердце билась паника, холодный серый ужас застилал сердце. И это существо, которое она любила? Не может быть! С Домиником не могло произойти такого!

— Я нарушил Его волю, когда забрал тебя, — отрывисто, четко, глухо ответил он. И сделал шаг в сторону кровати. — Вставай.

— Да, стой, Доминик! — Алиса подняла руку в жалкой попытке заслониться. — Если ты смог забрать меня — значит, на то была Его воля! Именно так!

То, в чем прежде она и сама сомневалась, сейчас виделось очевидным. «Даже я всегда действую лишь по Его воле…» — пронеслись в голове слова девочки-Судьбы. Той самой Судьбы, что привела события к этому, непереносимо-ужасному, моменту.

— Я нарушил ход вещей. Я должен восстановить его, — словно издалека услышала Алиса. — Вставай!

— И не подумаю! — гнев резко закипел в жилах. — Почему я должна слушать тебя, убийцу! С чего вдруг?!