Святочный сон

- Позволите войти? - узнала Соня глубокий голос Биби.

Француз что-то ответил, и дама вошла. Сердце Сони билось неистово. Она затряслась от мысли, которая словно вспыхнула в мозгу: а ведь Владимир тогда за столом делал Соне замечание о наряде на русском языке! Значит, Дюваль понимает по-русски! Он не тот, за кого себя выдает, опять невероятной тяжестью навалилось на Соню давешнее подозрение. Она упала лицом в подушку, силясь не слушать, что происходит за стеной. 

ГЛАВА 3.

Дела Амалии никак не устраивались. Месть затягивалась, о замужестве не было и помина. А все кузен, который не желал оправдывать ее ожидания! Неприметно для себя Амалия оказалась в окружении странных людей, которые поразительно скоро заполонили ее дом. Пригласив Турчанинова погостить, Амалия вовсе не предполагала, что ее дом сделается пристанищем для всякого рода фанатиков, суеверных людей, чернокнижников и просто больных, которые искали спасения в магнетизме. Здесь выращивали гомункулуса, общались с сильфидами и прочими духами, входили в магнетический транс, предсказывали по Кабалле. На первых порах Амалия сама увлеклась наукой о числах и погрузилась в изучение трактата Парацельса "О нимфах, сильфах, гномах и саламандрах", зачитывалась брошюрами Делеза о магнетизме. Однако с некоторых пор ей стали досаждать непрестанные сеансы магии, вызывания духов и далекие от нравственного и физического здоровья люди. Амалия давала себе слово выставить всех за порог, но всякий раз неведомо отчего она подчинялась воле Турчанинова и оставляла все как есть. Она стала бояться магнетизера.

Все надежды несчастной жертвы собственного легкомыслия сошлись в кузене. Однако молодой повеса решительно ускользал из ее рук. Он давно не давал о себе знать, и Амалия предполагала, что их затея провалилась. И вот теперь кузен прислал записку, что в два часа пополудни явится к Амалии для решительного разговора. Она наказала Турчанинову, чтобы никто из его людей не показывал носу в гостиной, покуда там будет кузен. Мальчик скор на расправы - еще не выветрилась кавалергардская спесь.

Да, когда-то она могла лепить из него что угодно. Он был влюблен и податлив. Для Амалии это был всего лишь хорошенький ребенок, которого она мучила и награждала. Теперь он мужчина, сильный, красивый. Кажется, Амалия переоценила свое нынешнее влияние на него. Есть ли у нее шанс? Сегодня она должна это прояснить непременно.

Когда раздался звонок в передней, дама встрепенулась, оправила нарядное шелковое платье, которое весьма освежало ее лицо, и приняла красивую позу. В гостиную стремительно и упруго вошел тот, кто выдавал себя за Дюваля.

- Воля твоя, дорогая кузина, но я выхожу из игры! - с порога заявил он.

- Отчего же, дорогой кузен? Кажется, мы уговорились...

- Уволь, Амалия, подличать уговора не было!

Он уселся на крохотную софу, которая под ним жалобно скрипнула. Амалия вкрадчиво заговорила:

- Это невинный розыгрыш, мой дорогой, для такой развращенной особы, как Мартынова. Мы условились с тобой, что ты соблазнишь ее и придашь дело огласке. Она должна получить по заслугам. Неужели этот пустячок оказался тебе не по силам, мой милый Жоржик?

- Я не велю тебе называть меня этим щенячьим именем! - рассердился молодой человек.

- Ах, да, Юрий Евгеньевич, прошу простить! Итак?

Юрий щелкнул пальцем по голове стоявшего на столике фарфорового китайца, который тотчас закивал согласно.

- Во-первых, это вовсе не развращенная особа. Ты говорила мне, что Сашенька...

- Ах, она теперь Сашенька? - ядовито кольнула Амалия.

- ... что госпожа Мартынова глупа, тщеславна, и распутна. Это вовсе не так. Александра Петровна вполне добродетельна и не ищет на свою голову приключений. Во-вторых, в доме неожиданно появилась некая особа, по милости которой я вынужден был покинуть полк и Петербург. Разумеется, она покуда молчит. Я не велел ей меня разоблачать, но пришлось кое-что сочинить. Глупышка уверена, что я ради нее играю роль учителя в этом доме. Мне следует быть осторожнее.

- Ну что ж, дорогой князь, тебе надобно покинуть дом Мартыновых. Затея не удалась, увы! - Амалия горестно вздохнула. - Она и тебя ввела в заблуждение, эта мнимая недотрога. Но я-то знаю, какова она на самом деле... Однако любопытно, ради кого ты рискнул положением в Петербурге? Твоя история наделала много шума, даже у нас говорили.

Юрий скривился:

- Глупая история. Дама оказалась под особым покровительством государя. Ее муж поднял скандал. Великий князь "рекомендовал" мне уйти в отставку и скрыться на время в Москве. Кто знал, что сия взбалмошная особа тоже сюда прикатит.

Амалия приблизилась к кузену и присела рядом с ним.

- Теперь самое время придумать способ, как с выгодой для нас предать огласке историю с учителем Дювалем. Вообрази, как будут смеяться в обществе над Мартыновыми!

Она приникла к плечу князя и завладела его рукой. Юрий осторожно высвободился:

- Постой, Амалия. Я спешу. Видишь ли, я покуда не собираюсь покидать учительское место. Так нужно.

- У тебя появились еще какие-нибудь восхитительные идеи?

- Нет, дорогая кузина. Я уже сказал, что выхожу из игры.

- Однако что-то тебя удерживает у Мартыновых? - ревниво допытывалась Амалия, продолжая ласкать князя. - Твоя интрижка с петербурженкой?

- Вздор! - усмехнулся мнимый Дюваль.

Штерич воззрилась на него с подозрением:

- Уж не влюбился ли ты в Сашеньку? О, неужели и ты, князь Горский?

Юрий помедлил с ответом:

- Нет, Амалия. Ты знаешь, я не способен влюбляться.

- Берегись, мой мальчик, если это не так! - глаза Амалии холодно блеснули.

Князь Горский поднялся с софы.

- Ты грозишь мне, дорогая кузина? А ведь мое разоблачение более невыгодно для тебя и твоей репутации. Или не так?

- Не будем ссориться, мой ангел, - сменила тон Амалия. Она взглянула на кузена томным взглядом и потянула его к маленькому диванчику, стоящему в полутемном углу.

- Не теперь, дорогая, я спешу.

Он довольно небрежно поцеловал руку дамы и решительно покинул ее. Амалия так и осталась стоять посреди гостиной с вытянутой рукой. Такого поворота событий она не ожидала и вовсе не была готова к нему. Что ж... Берегитесь, князь Горский! Пренебрегать собой я не позволю! Вы думаете, что переиграли меня, но как бы вам не пожалеть об этом!

- Я вижу, вы одна, добрая хозяйка? - из внутренних покоев показалась диковинная фигура Турчанинова.

- Да, я одна, - ответила Амалия.

Тем временем Горский спешил на свою квартиру. Миновав Собачью Площадку и Арбат, он углубился в переулки и остановился подле небольшого уютного дома, украшенного гербом и колоннами. Вовсе неподалеку, в Обуховом переулке, жили Мартыновы. Миновав сени, где швейцар кочергой шевелил жар в огромной печке, князь, по-хозяйски скинув роскошную шубу прямо на пол в передней, стремительно вошел в комнаты. Навстречу ему выбежал черноволосый вертлявый человечек, одетый исключительным франтом. Он залопотал по-французски:

- Мсье Горский, вы рискуете своим здоровьем, гуляя по морозу. О, эти несносные морозы! Ваш ужасный климат губителен для артиста и философа! Разве можно полгода видеть снег и снег?

- Полно городить вздор, Дюваль. Дайте мне лучше чего-нибудь горячего. Где Коншин?

- Мсье Пьер в вашем кабинете, дремлет у камина. Я распоряжусь, чтобы вам подали горячего чаю с малиной.

Сокрушенно качая головой, француз удалился. Горский потер замерзшие руки, приложил ладони к печным изразцам и задумался, согреваясь. В комнату вошла старая нянька, она несла поднос с дымящейся чашкой и розетками.

- Батюшка Юрий Евгеньевич, самовар-то нынче не ставили. Не чаяли тебя так рано, касатик. На кухне уж взяла...

- Спасибо, Филипьевна, - Горский взялся за чашку. - Что, родная, как живешь?

- Твоими молитвами, батюшка. Да что мне не жить-то? На всем готовом, обута, одета, сыта. Только вот скучаю без тебя, дитятко. Надолго ли к нам в Москву?