Любовь и ненависть

— Но ты же совсем не стара! — Брови девушки слегка приподнялись, и улыбка тронула ее красиво очерченные губы.

— Я уже сто раз умерла от старости! — Меня всю передернуло. Я глубоко вздохнула. Пора было приступать к объяснениям, как моя единственная подруга-ардорка отнесется ко всему. — А Госпожой я стала по ошибке, только желтоглазому это не говори. Я нечаянно перепутала браслеты в кабинете отца, ну и по ошибке одела тот, который предназначался для императора Дарко…

При звуке этого имени аристократическое лицо Ариэлы мгновенно изменилось — на нем по-прежнему была заинтересованность, однако линия рта сделалась жестче, а взгляд — резче.

— А отец твой это…

Я опять вздохнула, набрала в грудь побольше воздуха:

— Позволь представиться — Принцесса Святомира София Амелия Бронтейн дочь Его императорского величества Дарко Маркеса Бронтейна Великого. — Вот и все. Нет у меня теперь подруги. Яркие светло-ореховые миндалевидные глаза широко раскрылись в изумлении, рот открылся. На моих глазах лицо Ариэлы претерпевало изменения — от шока, неверия до ненависти и отвращения.

— Ты, ты… — Ариэла вскочила с кресла, тыча в меня дрожащим пальцем, она пятилась к двери.

— Да, да, та самая ужасная и кровавая. — Я грустно вздохнула. — Дети не отвечают за грехи их родителей ведь так?

Ариэла остановилась, все еще дрожа, но после недолгого размышления девушка кивнула:

— Да, так…

Я встретилась взглядом с Ариэлой и улыбкой дала ей понять, что оценила ее самообладание.

Некоторое время девушка растерянно молчала, но, вспомнив о хороших манерах, присела в реверансе и осторожно, словно боясь сделать что — то не так, вышла из комнаты. Она ушла. Вот и все, закончилась моя дружба.

Я встала с кресла. Мне надо отдохнуть. Просто я еще не до конца выздоровела, вот отчего голова так кружится. Едва передвигая ноги, я доплелась до кровати и рухнула на нее. Уронив голову на руки, я разрыдалась, только сейчас осознав, как много значила для меня эта дружба. Ничего, все будет хорошо, я сильная, меня хорошо воспитывали. Сейчас я встряхнусь, улыбнусь и снова кину себя в бесконечную пучину жизни…

Наверное я все же заснула. Пробуждение было тяжелым. Избавиться от кошмара было трудно. Сердце глухо билось в груди, сон, хоть убей, не пропадал. Я отгоняла его, он не уходил. Встряхнула головой. Нарастало ощущение угрозы, катастрофы мрачной, готовой вот-вот сбыться…Медленно привыкаю я к постоянному смене шока и апатии.

Я растрёпанная, ошеломленная сижу на кровати — перед сном я не разделась, только ботинки скинула и моя одежда выглядит как тщательно пережеванная и с омерзением выплюнута кем-то тряпка. Дрожащей рукой провела по рыжим волосам — утром я и Ариэла попросили местного мага вернуть мне мой цвет волос. Что-то надвигается…

Я чувствовала, что где-то притаилась опасность. Она не угрожала мне со стороны, она была во мне. Я боялась, что ненароком переступила какую-то таинственную грань и очутилась на чужой территории, которой управляли силы, неподвластные мне. Боль прокатилась по телу шаровой молнией. Я вскочила, пошатнулась. Острая боль опять пронзила меня, от спазма остановилось дыхание. Не было сил даже кричать. Я ударилась об стенку, не попав в дверной проем. Моего раба пытают! Рема пытают! Живот горит, с него сдирают кожу! Пробегая мимо стола прихватила нож, оставленный прислугой после нашего с Ариэлой обедом. Выскочила из комнаты. Перед моим внутренним взором стоял Рем, подвешенный на решетках, его голова склонена, к нему подходит палач… Я закричала…Ступив с ковровой дорожки на каменный пол, я поняла, что забыла обуться. Ерунда. Мне надо бежать, спасать моего мужчину. Около моей комнаты стояли ардорцы, они с удивлением посмотрели на меня растрепанную. С другой стороны пещеры к нам бежит Ариэла.

— Госпожа, что-то случилось? — Холодный, презрительный взгляд.

Ах, не задерживайте же меня, мне надо бежать. Мое тело содрогается от новых приступов боли. Его сейчас убьют.

— Рема пытают. Где он?

— Полная бессмыслица. Как вам только могло прийти это в голову? — Удивленные взгляды.

— Где у вас тут пыточная? — Спрашиваю подбежавшую Ариэлу.

— Что-о-о-о?

— Ай ладно, некогда. Сама найду. — Растрепанные волосы, лежащие непокорной волной на плечах мешают, взмахнула рукой, отстраняя их с лица, забыла, что в руке нож, порезала щеку. Все-таки не очень я умею пользоваться ножом. Боли не почувствовала, я горю от боли раба, только дождись меня, любимый, я иду… Боль нарастает. Я знаю, это император поймал его, он здесь. Чувствую путеводную нить нашей связи. Побежала. Бегу. Бесчисленные ходы разбегаются во всех направлениях. Я безошибочно бегу по нужному мне коридору, который ведет меня к моему Рему. Дорога идет вниз. Каменный пол усыпан мусором, мелкими камушками. Остро раню босые ноги, ничего не чувствую. Бегу. Слышу, что сзади меня преследуют. Не догонят, я спасу своего мужчину, ускоряюсь. Дыхание сбилось, легкие опалило огнем, сердце колотится. Казалось, я балансирую на краю бездны. Только бы успеть. Вот она дверь, я чувствую он там. Боль, рвущая сердце не прекращается.

Распахнула дверь. Оглянула помещение… Я вернулась в кошмар прошлого. С громким щелчком вся ужасная правда открылась передо мной. Я просто уснула и мне все приснилось и побег, и Ардор, и счастье…Глупая! От моего отца не убежишь! Ничего не изменилось, мы все еще здесь, в пыточной императорского дворца, вон и Дарко стоит в углу…Комната рассыпалась на тысячи частичек…Сквозь шум в ушах отчетливо послышались удары кнута — первый, второй, третий…

Бесполезно, — билась в голове единственная мысль. — Решительно все бесполезно. Все, что мы делаем! Мы должны умереть. Никому не избежать смерти… Бурлящий мозг выхватывал отдельные, не связанные друг с другом картинки моего недавнего кошмара: Хорошо освещенное помещение пыточной… Сердце заколотилось, глаза затянул туман… Рем на пыточном столе… Дарко хохочет… Рем лежит с распростертыми конечностями там, где его приковали… Солдаты держат его, хотя он уже умирает и уже не сопротивляется…Кровь, везде кровь… Палач водит раскаленной железной палкой по его животу… Я чувствую запах горелой плоти… Все его тело залито кровью…Пот бисером выступил у него на лбу…Он смотрит на меня с ужасом, его рот открывается в крике, но оттуда ничего не вылетает… Все замедлилось. В ушах гул, какой-то рев…Вокруг удивленные лица, ха, не ждали ублюдки!

— Рем, бежим! — прыгаю в сторону своего мужчины, размахиваю ножом. Глупая, куда бежать, два удара ножом и нас уже никто не будет пытать.

Запрыгнула на Рема, взмахнула ножом, кажется попала, палач с воплем отскочил. Сижу, не подходить, всех убью! Это мой мужчина. Передо мной снова возникло лицо Рема, его губы неторопливо шевелились, будто он пыталась объяснить мне что-то…Чувствую на себе обезумевшие взгляды, я поняла, что сейчас нас убьют, и душу охватил блаженный покой. По крайней мере, страданиям конец. Смерть… Она была бы лучшим исходом…

Николас

— Да, огромные они какие…

— Но снимать то надо как-то…

— Не уверен, попробовать надо. Боюсь поранить Вас, Господин…

Рем пересек комнату, двигаясь, словно большая кошка, снял рубашку, улегся на огромном рабочем столе кузнеца. Все склонились над мифриловыми браслетами Владыки. Особенно не нравился кузнецу самый большой, опоясывающий тело Рема. В два пальца толщиной, широкий, он плотным кольцом сковывал тело Владыки.

— Уж очень он плотно лежит, Господин, боюсь я… — Арий, огромный кузнец с мохнатыми седыми бровями нерешительно почесывал мускулистую грудь.

Николас задумчиво смотрел на распростертого на столе Владыку. Как же он изменился, их друг, стал замкнутым, молчит, легко раздражается. Черная тень тяжелых размышлений пересекает его лицо. Он выглядит счастливым только когда эта его маленькая Госпожа рядом. Когда эти двое рядом, казалось, они не замечали никого другого, эти двое сгорают в пламени, погасить которое способна только Создательница, а может быть, и она бессильна.