Страница 29 из 67
Я, конечно, была очень рада видеть друга, но и опаздывать не могла. А появился он сейчас очень не вовремя.
— Как тебе удалось уговорить Валкота вернуть меня, да еще и извиниться за поспешные и необдуманные решения?
Дитер шагал рядом, не отставая ни на шаг, умудряясь при этом бросать в мою сторону весьма красноречивые взгляды.
— Он извинился?
— Да.
— Не ожидала, — честно призналась ему, поправляя задравшийся воротник рубашки, который сковывал шею.
Хотя Валкот всегда держал свое слово при любых обстоятельствах. Но тут все равно не ожидала. Мужчины не любят извиняться, особенно перед потенциальными соперниками.
И снова удивил.
— Одетт. — Друг схватил меня за локоть, заставляя остановиться на пол шаге и развернуться к нему. — Ты спала с ним?
Ох, что ж они все об одном и том же думают? Что других причин быть не может? Или вместо разговоров я тащу всех мужчин в койку? Хорошее же впечатление произвожу, ничего не скажешь. И это при том, что в сомнительных связях я замечена не была. Ну а слухи на то и слухи, что на них не стоит обращать внимание.
В любой другой ситуации я бы усмехнулась, ткнула его кулаком в живот со словами: «Нет, конечно!», или еще как продемонстрировала отношение к такому вопросу.
Но не сегодня.
Сегодня настроение было крайне отвратительное. Я не выспалась, устала и была очень взвинчена, поэтому и выдернула руку из захвата, раздраженно процедив:
— А вот это тебя точно не касается.
— Касается, — не отставал мужчина и еще больше нахмурился.
— С какой стати?
— Я не хочу и не могу допустить, чтобы из-за меня ты пошла на такие жертвы. Герой-спаситель! Ох, уж эти мужчины.
— Да какие жертвы? Успокойся. Ничего я не требовала и не просила. Да, мы разговаривали о тебе, и я высказала ему свое мнение относительно несправедливости отстранения. И все. Вернуть тебя — это его самостоятельное и взвешенное решение. К которому я имею самое посредственное отношение. Вот и все.
— Выгнал и на следующий день вернул? Сам? — не поверил Дитер, продолжая загораживать путь.
А мне сейчас было все равно, верил он или нет.
Этой ночью я почти не спала, дремала, просыпаясь каждые полчаса, вертелась с одного бока на другой, ходила по спальне, пытаясь обдумать все и понять.
Я ведь почти забыла тот разговор с мамой. Заставила себя забыть его. Ее слова о том, что брак с Валкотом должен был быть заключен не из-за вопроса о породнении двух влиятельных семей, а лично из-за меня, в голове не укладывалось. Информация о моей возможной гибели и Алисете в лице спасителя… как вообще в это можно было поверить?
Это же переворачивало весь мир, заставляло переосмысливать. А этого не хотелось.
Да и звучало все глупо, странно и невероятно. Я не верила и до сих пор не могла принять.
Дерек отказался это как-либо комментировать, мама тоже промолчала, уже жалея о том, что проболталась под влиянием эмоций. А Селина почти не знала.
— Я могу лишь догадываться, Одетт, — говорила невестка. — Но Дерек и мне не сказал. Прости и пойми. Они действительно хотели как лучше.
Первое время в Академии, получив доступ к ценной библиотеке, я еще пыталась найти какую-нибудь информацию. Все осложнялась тем, что я понятия не имела, что искать и где. Поэтому вскоре бросила это занятие.
Приворот и любовная магия считались опасными заклинаниями и зелья, которые помогли бы женщине забеременеть, несмотря на все способы защиты, относились к высшим. Не каждый искрящий решался на их приготовление, лишняя капля или щепотка ингредиента и последствия могли быть ужасными.
Я могла поверить, что мама решилась на такое. Влюбленная женщина, находящаяся на грани отчаянья, на многое способна и на безумные поступки тоже. Да, я могла стать результатом той самой ночи. Но нигде не говорилось о вреде этого зелья для ребенка. Нигде и никогда. И уж тем более о той опасности, о которой говорила мама.
При чем тут Валкот? Он же не искрящий.
И если была опасность, то почему я ее не чувствовала, почему даже намека не было со стороны мамы и Дерека. Ни взгляда, ни словечка, ни капельки страха. Если они волновались за мою жизнь, то должны были как-то среагировать, выдать себя. А я ничего такого не помнила. Совсем!
В конце концов, я пришла к выводу, что сказанное мамой неправда, что таким образом она пыталась выгородить себя и Дерека, обелить в моих глазах. И честно говоря, продолжала так думать до сих пор.
Валкот не опроверг и не подтвердил слова мамы, но он тоже об этом что-то знал. И это вызывало сомнения. А вдруг это я тогда ошиблась? Вдруг и правда я была на краю гибели и не знала об этом?
Но почему? Почему они молчали? Я ведь имела право знать.
— Слушай, Дитер, — с досадой произнесла я, отодвигая его с прохода. — Ты зачем явился во дворец? Работать или разбираться в перипетиях моей личной жизни?
— Разберешься в ней, как же, — ответил тот, почесав затылок. — Я с новостями.
— Надеюсь хорошими? — отозвалась я, вновь продолжая путь.
— Я кое-что нашел.
В этот раз я остановилась сама. Развернулась, недоверчиво на него взглянув.
— Нашел?
— Да, — мужчина огляделся. — Но не здесь и не сейчас.
— Где? Когда? — тут же спросила у него.
— У меня? — предложил тот.
И почему мне в этот момент вспомнился Валкот? Надеюсь, он учел прошлые ошибки и больше так делать не будет.
— Хорошо. Давай у тебя.
— Когда ты сможешь? Моя смена заступает после обеда.
Я взглянула на часы.
— Часа через три пойдет? У меня как раз будет перерыв на обед.
— Как принцесса?
— Как принцесса, — ответила я, а Дитер усмехнулся.
— Значит, у меня через три часа?
— Да. Я буду, — крикнула я и ускорила шаг.
Опаздывать было нельзя.
До отплытия оставалось еще два дня, Адония решила немного перенести наш отъезд в связи с возникшими сложностями. И Петрея волновалась, злилась и допускала ошибки. А что делают все наделенные властью, когда ошибаются? Правильно, ищут виноватых. А у нее кроме меня кандидатов не наблюдалось.
И только боги знают, каких трудов мне стоило сдержаться и промолчать, проглотить все с каменным выражением лица. Мало того, что собственная жизнь катилась в Бездну, так еще она выводила из себя.
Расту. Еще немного и начну фальшиво улыбаться и лицемерить, глядя прямо в глаза.
Сорвалась я лишь однажды и то совсем чуть-чуть. Когда через три с половиной часа, отложив в сторону бумаги, решительно прошагала в сторону двери.
— Куда?! — вскрикнула Петрея.
— У меня обед, Ваше Высочество.
— Пообедаешь здесь.
— Не могу, — возобновив путь, ответила ей. — У меня несколько иные планы.
— Что?!
А что она хотела? Сама же говорила, что нам стоит перейти к более близкому общению. Даже разрешила опускать титул. Правда я еще ни разу этим правом не воспользовалась, продолжая держать дистанцию.
— Имею право на отдых.
— Корвил! Немедленно вернись!
Но я даже не думала останавливаться. В бездну этикет и правила.
— Буду через час, — улыбнулась я напоследок и закрыла дверь, в которую тут же полетела дорогая ваза.
Какое расточительство и темперамент. Когда-то я так бесценный сервиз уничтожила.
Зато полегчало. А то думала, что не выдержу и взорвусь. А стоило выйти на залитую солнцем площадку, вдохнуть соленый воздух и сразу полегчало.
Я даже улыбнулась.
Валкота по пути в покои Дитера я не встретила, хотя, признаюсь, ждала, что он в любой момент выскочит из угла. Но в этот раз удача была на моей стороне и обошлось без происшествий. Чему я несомненно была очень рада.
— В этот раз тебя кормлю я, — заявил Дитер, пропуская меня вперед и кивая на журнальный столик, доверху забитый снедью.
— Формально нас кормит Адония, но все равно приятно, — отозвалась я, присаживаясь на низкий табурет и хватая лепешку с мясной начинкой. — М-м-м-м.
— Приятного аппетита, — усмехнулся мужчина, присаживаясь с другой стороны.