Страница 28 из 67
Но я выбрала третий вариант. И улыбалась. Просто улыбалась, открыто встречая его взгляд и прижимая простынь к груди.
Очень быстро рядом оказался Дерек, а потом и Селина, каким-то чудом успевшая удержать мужа от расправы над Кассием, но любовник отлично знал, на что идет, и действовал точно по плану.
Холодный тон Валкота, который разрывал помолвку и отменял свадьбу, окатил словно ушат ледяной воды.
Мечта сбылась. Но почему-то в ответ ничего не чувствовала, разве что боль во всем теле и нестерпимое желание искупаться, отмыться и стереть с себя чужой запах, от которого так сильно мутило.
Жалость и вина во взгляде невестки, которым она меня наградила, проводив в спальню.
— Глупенькая, что же ты наделала?
Я ведь правильно все рассчитала тогда. Скандал решили не афишировать. Кассий уехал из Сангориа, скрепленный клятвой. Валкот ушел прочь, оставив Дереку самому разбираться с гостями, которым предстояло сообщить о том, что завтра свадьбы не будет.
Ничего, ему полезно, когда-то по его вине в такой же ситуации оказалась Селина, у которой расстроилась свадьба с виконтом из Ванагории.
… А утром «Сплетник» опубликовал статью, в которой раскрывалась вся правда. Мало того, она сопровождалась еще документальным подтверждением в виде магического снимка с моей растрепанной фигурой, обмотанной простыней.
Отмена свадьбы несомненно вызвала бы диссонанс в обществе, но не удивило. Многие жалели Валкота и не понимали его стремления жениться на столь невыносимой девице и обрадовались бы, если бы он вдруг одумался. Но измена невесты накануне свадебного обряда, да еще пойманная с поличным. И не просто женихом, а самим лордом Валкотом!
Мне такого не простили.
И не забыли.
— Как же так… что же теперь будет, — всхлипывала мама, когда мы остались наедине. Они теперь дежурили рядом со мной посменно. Я, честно говоря, не понимала этого. Прыгать из окна я точно не собиралась. — Ты же не знаешь…
— Я же предупреждала, что сделаю все, чтобы расстроить эту свадьбу, — огрызнулась в ответ, продолжая хорохориться и держаться за это, как за последнюю соломинку утопающий.
Подумаешь, скандал! Ничего, зато я теперь свободна. Вот только кто мог это сделать? Кто мог выдать меня, да еще так подло? В предательство Сильвии верить не хотелось. Она не знала подробности, но могла догадаться.
— Это я виновата… во всем виновата только я.
— Мама, хватит, пожалуйста, — с досадой ответила ей, падая на кровать.
— Надо давно было все тебе рассказать, но я боялась… не могла. И с Дерека взяла слово, что он будет молчать и ничего тебе не расскажет… Не знаю, простишь ли ты меня.
Я приподнялась на локтях и с недоумением на нее взглянула.
— Не понимаю.
— Я поступила плохо, Одетт. Очень плохо… — произнесла она, заламывая руки. — Я любила твоего отца, очень сильно любила и понимала, что он уходит, что удержать его не смогу, но отказывалась смиряться… глупая, решила, что еще один ребенок его удержит.
Что-то мне это совсем не нравилось.
— Мама…
— У меня было немного сбережений обручальное колечко с крупными бриллиантами, и гарнитур с рубинами, подаренный в первые годы нашей свадьбы. Когда мы еще были счастливы и мое происхождение не играло никакой роли. Я берегла все это как память, даже в самые голодные годы. А тут решилась заложить… и купила одно зелье. Меня предупреждали об опасности, но я отказывалась верить, одержимая желанием. Я напоила им твоего отца и забеременела. Вот только удержать его не смогла. Он так и не пришел на тебя взглянуть… даже когда ты умирала.
А вот это было интересно.
— Что значит, умирала?
Я знала, что болела после рождения, сильно болела, но не думала, что все было настолько серьезно.
— Твой дед, да простят его Боги, пришел ко мне с предложением. Я отказывалась от твоего отца, давала развод, не устраивая скандала и не требуя компенсаций, а он спасал тебя. Старый Архольд же тоже был искрящим и довольно сильным. Я согласилась. Ты была такая крохотная, маленькая и умирала на моих руках. Я была готова на все, даже отдать свою жизнь.
— Мама…
— Он спас тебя, помог выходить, но предупредил, что опасность никуда не делась, что своим поступком, я нарушила равновесие и отыгрываться придется тебе, — дрожащим голосом произнесла она. — Что ты сама себя погубишь, сама себя уничтожишь, сгоришь в день своего совершеннолетия, если тебя не остановить.
— Ч-что?
— Именно поэтому Дерек так настаивал на твоей помолвке с Валкотом и не отступал. Валкот хоть и не искрящий, но смог бы все исправить.
— Что за ерунда? Что за глупость! Что исправить? Как?
Она тяжело опустилась на пуфик у зеркала, не видящим взглядом смотря перед собой:
— Я отказывалась верить в это, до последнего надеялась, что Архольд ошибся.
— Мама! — Я вскочила с постели и подбежала к ней, падая на колени и тряся за плечи. — Да объясни же, в конце концов, что происходит? Почему я должна сгореть? Отчего? И как Валкот мог меня спасти?
— Я не могу сказать тебе… Не могу… И так слишком много.
— Что? Да как ты можешь?! Почему молчишь? Что за тайна? Почему мне ничего не сказали…
— А что? — всхлипнула мама. — Что я могла тебе сказать? Что ты умрешь, если не усмиришь свой темперамент, что каждый день может стать для тебя последним? Что ты вынуждена будешь расплачиваться за мой грех?
Я шарахнулась от нее, падая на пол.
— Нет, — жалобно прошептала в ответ.
— Прости.
Она всхлипнула громче и спрятала лицо в ладонях.
— Ты все лжешь! Это неправда! Неправда! Ты это специально! Хочешь меня запугать?! Ненавижу тебя! Ненавижу!
Ну а дальше…
Проснулась искра, тот самый риск и огонь, который должен был меня уничтожить и уничтожил бы, не окажись рядом Селины и Дерека. Лишь их способности и терпение не дали мне погибнуть.
Когда я пришла в себя в лазарете Академии, то все изменилось. И дело было не только в пробужденной искре. А во мне самой. Я словно заново родилась, может так оно и было, исчезла тяжесть и злость, которая давила на меня все эти годы. Даже стало легче дышать.
Но я так и не узнала, что за тайну хранил Алисет Валкот и чем он мог помочь тогда, не являясь искрящим.
— Ты любила его? — неожиданно спросил бывший жених, вновь привлекая мое внимание.
Как-то совсем не вовремя я погрузилась в воспоминания.
— Кассия? А это имеет сейчас какое-то значение? — грустно усмехнулась в ответ. — Нет, не любила. У нас были чисто деловые отношения. Ему нужны были деньги, мне свобода. Мы просто помогли друг другу.
— Ты нашла отличный способ расторгнуть помолвку. Поняла, что я не смогу этого простить.
— За эти годы я успела хорошо тебя изучить.
— Это не я сдал тебя.
— Знаю. Это было не в твоих интересах.
— Но ты же кого-то подозревала все эти годы?
— Письмо и доказательство поступили в газету анонимно. Даже Дерек не смог найти следов. А он очень старался.
— Мне стоило догадаться, что ты что-то задумала. Уж слишком спокойной выглядела.
— Ты просто слишком плохо меня знал, поэтому и не понял. Селина подозревала, но остановить не смогла. Так что твоей вины нет. Позволь и мне вопрос. Мама обмолвилась, что дала согласие на наш брак, только потому что была уверена, что ты можешь меня спасти? Как?
— Пусть это останется моим маленьким секретом.
Настаивать я не стала.
— Мне пора идти. И спасибо за Дитера. Его помощь мне очень понадобится.
— Обращайся, если что-то нужно.
— Непременно.
Глава восьмая. Секреты
— Ну а теперь признавайся, как тебе это удалось?
Дитер поймал меня утром прямо у дверей покоев, откуда я выходила, спеша на встречу с принцессой. Даже думать не хотелось, сколько он тут сторожил меня на радость всем сплетникам.
— Доброе утро, — усмехнулась в ответ, захлопывая дверь.
— Привет. Ну так что?
— А что такое? — отозвалась я, обходя его и быстро направляясь в сторону выхода на террасу.