Дартселлер

Они положили его на ящик и он услышал, как кто-то позвал врача. Затем он ощутил, что на нем расстегивают одежду и ощупывают бок.

- Мела...

- Я здесь, Торни.

И потом она тоже была рядом, но в окно светило солнце и пахло больницей. Несколько секунд он просто смотрел - на нее, пока не почувствовал, что может говорить.

- Пьеса? - прошептал он.

- Ей здорово досталось, - тихо ответила она. Он закрыл глаза и застонал.

- Но это принесет деньги. Он моргнул.

- Рекламный эффект просто колоссальный. Прочитать тебе отзывы?

Он слабо кивнул и она развернула перед собой газету. После того, как она прочитала половину первой статьи, он движением руки показал, что достаточно. Публика где-то в конце последней сцены заподозрила неладное и это подтвердилось, когда сразу после спектакля позвали врача.

- За сценой был какой-то бедлам, - сказала она. - Жаль, что ты ничего не видел.

- А пьесу не снимут?

- Теперь это просто невозможно: все газеты подхватили сенсацию, и билеты распроданы на неделю вперед.

- А Жадэ?

- Бесится. Злая как собака. Ты ее осуждаешь?

- Нет, - пробормотал он. - Мне её жаль. Я никому не хотел причинять вреда.

Она с сочувствием посмотрела на него.

- Если рубишь лес, Торни, даже бутафорский, то все равно щепки летят. И это не всем нравится. Иначе просто не бывает.

Она была права. Если изо всех сил цепляешься за прошлое, то причиняешь боль только себе. Но чтобы пробить дорогу прошлому в настоящее надо растолкать окружающих.

- Твой театр умер, Торни. Сейчас ты это понял?

Он подумал об этом и устало покачал головой. Театр не умер. Изменилась только форма, да и то, пожалуй, временно.

Театр, актер - понятия такие же древние, как сама человеческая цивилизация. Они пережили все формы, приемы и технологии. И они переживут сегодняшний модный культ машины... Эти мысли поправили настроение и теперь его поступок представал в героическом свете. Подавленное состояние прошло.

Рик, навестивший его в тот же день, почувствовал это первым.

Увидев его на пороге палаты, Торнье широко улыбнулся.

- О, Ричард! Проходи... - Его прервал приступ кашля. - Садись сюда. Ты поможешь мне подыскать новую работу?

Он махнул газетным листом с объявлениями о найме и усмехнулся.

- Ну, как твои маленькие черные ящики, старик? Он умолк. Лицо Рика оставалось холодным, и он остался стоять. Помолчав, он сказал:

- Я всегда думал, что в любое время найдется простак, который захочет повторить подобное соревнование.

- Соревнование? - не понял Торнье.

- Да. В прошлом веке состязались китайский математический гений и компьютер

Ай-Би-Эм. Вот это было зрелище, скажу я тебе.

- Но послушай...

- А за сто лет до этого было соревнование между секретарем с пером и чернилами и пишущей машинкой.

- Если ты пришел, чтобы....

- А перед этим были ткачи против ткацких станков.

- Спасибо, что навестил, Ричард. Когда пойдешь, скажи, пожалуйста, медсестре...

- Положим, ты ломаешь станки, объявляешь бойкот пишущим машинкам, разрушаешь их. Ну, а дальше что? Ты хочешь быть лучшим инструментом, чем любой другой?

- Ладно, я ошибся. Чего ты, собственно, хочешь, полюбоваться на меня? Прочитать мне мораль? - Торнье отвернулся к стене.

- Нет. Мне просто интересно... Специалист пытается вступить в соревнование с более эффективным механизмом. А зачем?

- Более эффективным? - Торнье хотел было приподняться, но застонал от боли и опустился на подушку.

- Только тише, - сказал Рик. - Извини. Я хотел сказать - с более специализированным. Зачем тебе это? Торнье долго молчал. Наконец, он решился:

- Из ревности. Даже ястребы оберегают свои места охоты от других ястребов. Боязнь конкуренции.

- Но ты не ястреб, а машина - не конкурент.

- Перестань, Рик. Ты технарь и ни черта не понимаешь в искусстве. Искусство могут творить только люди, но уж никак не машины. Поэтому театр машин просто не имеет ничего общего с искусством. - Он устало поднял руки и снова опустил их на одеяло. - Зачем ты пришел?

Рик склонил голову, помедлил и подошел к его кровати.

- Я хотел помочь тебе... если ты ищешь работу, - сказал он. - Когда я вошел и увидел, как ты лежишь тут, будто король Артур на смертном одре, меня всего передернуло. - Он сел на стул и посмотрел на вдруг постаревшего Торнье.

- Ты хочешь помочь мне найти работу?

- Возможно. Не уходить же тебе на пенсию... еще поработаешь.

- Для меня уже слишком поздно.

- Ты вообще опоздал родиться. Уже сотню лет все вокруг идет по-другому. Какую бы ты не получил специальность, прогресс либо поглотит тебя, либо найдет способ тебя заменить. А если ты найдешь что-нибудь похожее на пенсионный приработок, тебя там похоронят, да еще и эпитафию напишут. Ты думаешь, у инженера-электронщика больше гарантий, чем у актера или чернорабочего?

- Не знаю. Это несправедливо. Все, чему учился, карьера...

- Но у тебя специальность, которая надежна всегда.

- И что же это за специальность?

- Специальность творить новые специальности. Постоянно. Свои собственные.

- Но это же абсурд. - Он хотел сказать, что такое - удел немногих людей, породистой технической элиты, которым не нужно заботиться о хлебе насущном. А на кого ему переквалифицироваться в своем возрасте?

- Ладно, не будем ссориться, Торни, - примирительно сказал Рик. - В общем, что касается твоей работы...

- Да, моей работы... Может, мне и впрямь не придется начинать с самых низов. Я наверняка смогу начать где-нибудь на уровне между шимпанзе или орангутангом и "маэстро"... если я вообще смогу начать...