Вынужденный союз

От полного шока меня уберегло только то, что я физически не мог словить это состояние. Но охренел я изрядно. Даже преизрядно!

Первое что я попытался уточнить, это детали по обстрелу осадной башни.

И охренел ещё больше.

Интерфейс немного изменил угол обзора, показывая крупным планом обе башни, которые вели огонь по нам изначально. На одной башне явно были видны повреждения. Выжженные участки разгонных блоков, сорванные элементы, деформированные направляющие.

«Попытка аварийного увеличения скорострельности. Отключение предохранителей для увеличения сиюсекундной боевой эффективности».

Мда… Мысли, описывающие увиденное, явно были не мои, но воспринимались органично, как родные. Выдавало их природу только то, что я даже в более спокойной обстановке бы не опознал эти повреждения и не смог идентифицировать причину их появления.

Второе орудие выглядело намного бодрее. И под ним, интерфейс отсчитывал время, оставшееся до очередного, восемнадцатого, выстрела.

«18: 2,127 секунды»

Пока я заторможено рассматривал несущие угрозу орудия, семёрка плавно изменилась на шестёрку.

Я облегченно выдохнул. Разгон сознания вернулся практически в полной мере и…

Мозги заскрипели ещё сильнее. Восемнадцатый выстрел? Какого???

Перед потерей сознания я запомнил три попадания, ушедшие в щит и просадившие его на три четверти. Четвёртый выстрел был бы для щита последним, пятый его сбивал гарантированно и с потерей кинетической энергии добирался до нас. Остальные двенадцать выстрелов должны были превратить нас в пыль вместе с машиной и несколькими кубометрами скал. И меня и Варписа, и Тра, и Чука и Гека.

Повинуясь новой мысли интерфейс снова изменил угол обзора и я увидел своих боевых товарищей. Чук и Гек, как и лежали у огромной лапы, так и лежат. Поломанными куклами, но живые. Чуть сильнее закопченные. Состояние тяжёлое. Но жизни в данный момент ничего не угрожает.

От Тра и Варписа обнаружились только обрывки и куски брони. Верхняя часть паукохода была деформирована особенно сильно.

Шестёрка в таймере плавно изменилась на пятёрку.

Окружающая картина стремительно наполнялась деталями. Какая-то неестественная помесь фактов и предположений заполняла каверны окружающей действительности. Некоторые вещи были понятны интуитивно, некоторые, становились известны по мере обращения, что-то оставалось неизвестным, но не вызывало никакого дискомфорта, органично занимая место в окружающей картине и совершенно не мешая её целостному восприятию.

Следующим по шкале опасности шли шурги. И, уяснив ситуацию с садящим по мне орудием и сориентировавшись по времени, я переключился на угрозу номер два.

Королева совершенно не ощущалось. Никакого «пригляда». Ни одним глазиком, ни даже в пол глазика. В поле досягаемости моего восприятия ощущалась только мелочь, ведущая себя как безумная, кидающаяся на всё, вцепляющаяся друг в друга и рвущая своих собратьев в полном исступлении. Я чуть потянулся дальше, там, где по памяти должны были быть более развитые особи. Мертвая тишина. Коридоры, ведущие в эту огромную пещеру, в которой и развернулась эта бойня, были пусты и безжизненны. Ни трупов, ни следов пребывания.

Твари ушли бросив мясо на произвол судьбы.

Ещё раз облегчённо выдохнув, я с тяжёлым предчувствием двинулся по списку острых вопросов дальше. Нужно было отсюда выбираться и что-то мне подсказывало, что теперь это будет не так-то и легко.

Обратившись к своим Ареалам я обречённо вздохнул. Всё верно. Все три тут.

В момент, когда я из последних сил держал сознание от падения с тёмную бездну, память шептала, что только наложение всех трёх Ареалов позволит мне выстоять против этого давления. И, похоже, что в момент первой потери сознания, каким-то рефлекторным действием я пересоздал Ареал-2 на себя.

Очень надеюсь, что в этот момент никто в стационарном кармане не находился, я был не в состоянии проконтролировать эту сторону своего перка. Железо чёрт с ним, потом пересоздам и портал, и генератор, и прочую мелочь. А вот на перерождение никого отправлять не хотелось бы.

Сейчас Ареал-2 был пуст. Воспринимался неотличимо от Ареала-3. Таким же бескрайним, глубоким и тёмным, затягивая сознание в бесконечное падение.

Отбросив затягивающее наваждение, некогда было тут медитировать, это всё можно будет сделать и в безопасности, я, захватив Чука и Гека, одновременно создавая шаблонную поляну, шагнул внутрь стационарного кармана.

Вернее, попытался.

«Невозможно поместить в зону свёрнутого пространства якорь его привязки»

Оу! Теперь я знаю, что нельзя засунуть в мой стационарный карман!

Танки же нормально перенеслись на травку под туманное небо, подальше от стационарного осадного орудия, с упорством машины выполняющего команду уже сдохшего бойца альянса. Они в безопасности. В опасности оставался только я, и у меня было ещё чуть больше двух секунд, чтобы решить эту проблему.

Бездна времени!

При этом я старался не думать о том, что мне придётся вернуться сознанием в тело и снова ощутить сводящую с ума боль в полном объёме.

Что-то мне уже перестали казаться такими уж смертельно опасными выстрелы, испаряющие за раз несколько кубометров скал. Каким-то же образом, находясь без сознания, я пережил несколько таких попаданий.

Может быть, за две секунды я сумею воспроизвести этот способ осознанно? Потому что альтернатива меня совершенно не радовала. В тело не хотелось категорически! Одна только мысль о необходимости вернуться и снова ощутить эту чудовищную, рвущую на части боль, резко выбила меня из состояния покоя. Мысли заметались теряя последовательность и логику. Вот мля!!!

Зарождающуюся истерику удалось задавить. К чёрту всё, что тут произошло! К чёрту причины, по которым по нам открыли огонь свои! К чёрту уже случившееся! К чёрту чужой шёпот и чужие мысли в голове! Сейчас задача выбраться из этой задницы!!! Разбираться, искать крайних и их карать, буду позже!

Примерно полторы секунды объективного времени на максимальном разгоне я потратил на то, чтобы рассмотреть и изучить всё, что попадало в охват Ареала, который ощутимо вырос в цвете последних событий. В полностью симметричном развороте он достигал охвата пятнадцати метров, а при попытках «дотянуться» растягивался предельно узким лучом до пятидесяти метров.

Анализ был весьма познавательным. Снаряд, который разворотил паукохода и, судя по всем, и явился причиной смерти Варписа и Тра был тем самым, пятым выстрелом, и первым, который прошёл щит. Какую-то часть своей энергии болванка потеряла, преодолевая щит, но оставшейся всё равно хватило. Вестник Апокалипсиса был уничтожен. Двое бойцов убито.

Если бы я не знал, что по нам было произведено ещё минимум двенадцать выстрелов, я бы решил, что этот, пятый, был последним. Больше никаких следов попадания не было! Всё, что так или иначе я сейчас видел, вполне вписывалось в ущерб, нанесённый за то, единственное попадание. Остов машины, обломки скал, сколы на ближайших поверхностях от рикошетов и разлёта осколков. Суммарный просчёт давал однозначную картину — попадание было всего одно!

А интерфейс твердил, что выстрелов было намного больше.

Направление, куда «копать» было понятно и я, засучив рукава, бросился рыть. Время утекало стремительно. Жить хотелось всё сильнее и сильнее.

Первая зацепка нашлась случайно. Отчётливый след попадания на стене пещеры, вдали от любых разумных траекторий стрельбы. Да и не задираются направляющие осадных орудий такого типа практически вертикально.

Ещё десять я нашел примерно там же. Свод пещеры был изрядно так побит. Одиннадцать не очень кучных попаданий раскинулись на довольно приличной площади. Пара сотен квадратных метров. Не меньше.

«Руки бы оторвал такому наводчику!»

Вот ведь! Могу, значит, когда захочу! Теперь осталось самое сложное — захотеть!

Захотеть реально. По настоящему. До сведённых скул, до крошащихся зубов и ломающихся костей. Захотеть порвать жилы, сопротивляясь, а не сложить лапки, мол, невозможно этому противостоять.