Кукла

А как сюда попала? — уточнил он для понимания масштабов выдумки.

— Меня сюда отправили, — не догадываясь о сомнения Энтони, ответила Элеонора.

— Алхимики или темные маги.

— А у вас и они есть? — поразился Энтони, скептически сжав губы. Королева кивнула. — А ты обладаешь магическими способностями? — мистер Смит едва сдержался от смешка.

Лина слишком увлекается компьютерными играми. Оттого реальность смешалась с фантазией. Потому как слишком уж смахивает ее рассказ на игры для гаджетов.

— Я не обладаю, — призналась Элеонора.

Другого ответа Энтони и не ожидал. Покажи она хоть самое малюсенькое чудо, он бы поверил. Без слов. Без возражений. Просто поверил бы и все. А так. Кто поверит в сказку, не столкнувшись с ней?

— Впрочем, в этом мире никто не обладает магией, — скрестила пальцы Элеонора, прекрасно понимая, что сама не поверила бы ни одному своему слову.

— Логично, — согласился Энтони. — А Лина? — напомнил он.

— Всего лишь носитель. Тело, в которое попала в этом мире. Понимаю, что это звучит странно, но для меня попасть сюда великая трагедия.

Элеонора печально вздохнула, заставив сердце Энтони болезненно сжаться. Что это? Неужели он начинает проникаться жалостью к запутавшейся бедняжке?

— Значит, в своем мире ты выглядишь иначе? — продолжал расспрашивать Энтони. Природное любопытство взяло верх, заставляя интересоваться мельчайшими подробностями выдуманной истории.

— Совершенно, — кивнула Элеонора. — Если бы было чем и где нарисовать, я бы показала.

Адвокат удивленно приподнял бровь. Скрытый талант художника? Хмыкнув, он протянул ей ручку из сумки.

— А на чем рисовать? — моргнула глазами Элеонора.

— Салфетка, — мужчина кивнул на стол. Повертев в руках ручку, не понимая как ее применить, Элеонора пожала плечами. — Сейчас помогу, — вздохнул адвокат.

Лина мастерски притворяется. Надо отдать должное. Нажав на верх ручки, он показал, как ее следует держать в пальцах и протянул королеве.

Элеонора взяла и, пододвинув поближе салфетку, осторожно провела шариком по бумаге. Затем кивнула и осторожно принялась рисовать.

Талант у нее определенно был. Да еще какой! Лицо девушки получалось ярким. Темные глаза, такие же темные волосы. Строгий сосредоточенный взгляд. Энтони не отрываясь, следил за процессом, поражаясь, как ловко Элеонора владеет обычной шариковой ручкой.

— Вот такая! — закончив рисунок, Элеонора протянула мужчина салфетку.

— Красивая, — выдохнул Энтони, поправляя очки. — А почему такой строгий взгляд?

Он посмотрел на Эмму, увлеченно играющую с небольшой пластмассовой игрушкой, прилагавшейся к заказу. Племяннице история Элеоноры определенно бы пришлась по душе, поэтому лучше ничего не рассказывать.

— Королевам не принято улыбаться, — пожала плечами Элеонора. — Слишком мало поводов для радости.

— А балы и празднества? — подсказал адвокат.

— У тебя неправильное представление о королевстве, — рассмеялась Элеонора, меньше всего походя в эту минуту на строгую королеву с портрета. — Мы не устраиваем балы. И празднества. Единственное развлечение это публичные казни.

— У вас до сих пор существует гильотина? — удивился Энтони, не замечая, как фантастическая история затягивает все глубже.

— Есть, — согласилась королева, — но чаще используем палача.

При упоминании палача Энтони хмыкнул, почувствовав себя при этом неуютно.

— Бред какой-то, — покачал он головой, — и ты отправляла людей на казнь?

Элеонора кивнула. Конечно, не самые лучшие ее поступки, но прошлого уже не изменить. К тому же она решила быть честной с Энтони.

— Отправляла.

— Только Эмме не рассказывай, — попросил Энтони, чувствуя, как горловина футболки стягивает шею и становится тяжело дышать. — Девочке ни к чему слушать кровожадные истории. Лучше расскажи ей про балы. Даже если их и не было. Придумай что-нибудь.

После обеда Эмма очень устала, и было решено вернуться домой. Играя в телефон на заднем сиденье, Эмма напевала веселую песенку, но взрослым было не до веселья.

Энтони терзался сомнениями, что делать дальше. Отвезти Элеонору домой. К себе или к мистеру Вуду? Он постукивал пальцами по рулю в такт песенке племянницы и размышлял.

— Кто тебе Брэндон? — поинтересовался он, делая музыку погромче, чтобы Эмма не слышала разговора взрослых.

— Мне — никто, — спокойно ответила Элеонора, — но Лина работает на него.

Опять сказки про раздвоение личности! Энтони поморщился, но сдержался от недовольных комментариев.

— В качестве кого? — твердым голосом уточнил Энтони.

Элеонора задумалась. Вот они и подошли к самой сути.

Сказать правду или солгать?

Правда на некоторое время снимет напряжение, возникшее между ними. Но лишь на некоторое время. Энтони обязательно все узнает. Можно даже не сомневаться, что найдутся доброжелатели, которые просветят его насчет сомнительной работы Лины.

И тогда, если он гордый, в чем Элеонора ни капли не сомневалась, Энтони покинет ее, не желая мириться с ложью. А ведь у них еще ничего не началось. И может не начаться, солги она сейчас.

— В качестве сопровождающей на официальные мероприятия, — произнесла она.

Энтони удивленно покосился на спутницу.

— Какие еще мероприятия? — нахмурился он и замолчал, пораженный неожиданной догадкой. — Речь идет об услугах, о которых я подумал? — уточнил он, инстинктивно сильнее сжимая пальцами руль.

— Я не знаю, о чем ты подумал, — растерянно пробормотала Элеонора, всматриваясь в побелевшее лицо Энтони. Таким рассерженным она его еще не видела.

— Скажи мне, только честно, — чеканя каждое слово, твердо произнес Энтони, — услуги, которые ты оказываешь мистеру Вуду интимного характера?

Элеонора задумалась. Со слов Саманты выбор Лины полностью зависел от нарастающих долгов и бедности. Что такое бедность королева не знала, но порой простолюдины в ее мире доходили до отчаяния, пытаясь прокормить семью и заплатить налоги. Некоторые ударялись в воровство, женщины начинали торговать собой. Что ж, в этом между их мирами нет отличий.

Элеонора была чиста и непорочна, но здесь она Лина, женщина с сомнительной репутацией и темным прошлым. Вряд ли Энтони понравится женщина, дарящая ласки первому встречному, даже пускай тот баснословно богат.

— Я не оказывала ему услуги подобного характера, — твердо заявила Элеонора.

Энтони хмыкнул.

— А другим клиентам, — он замялся, — оказывала?

Этого королева не знала. У Саманты не поинтересовалась, но ответ напрашивался сам собой.

— Я не знаю, — пожала плечами Элеонора, мысленно попрощавшись с адвокатом. Сейчас он отвезет ее домой к Брэндону и будет абсолютно прав.

— Как это ты не знаешь? — вспылил Энтони, но вовремя сбавил обороты. Племянница ни в коем случае не должна догадаться, что взрослые ссорятся.

— Я попала в это тело несколько дней назад. За это время Брэндон не пытался сблизиться со мной, — королева продолжала настаивать на своей правде.

Энтони взбесился. Женщины редко выводили его из себя. Мягкий по натуре он предпочитал худой мир доброй ссоре. Но как любой правозащитник Энтони был ярым приверженцем правды.

Путаные объяснения Элеоноры, что она это вовсе не она, привели его в состояние близкое к бешенству. Сказала бы, так, мол, и так ступила на скользкую дорожку. Разные бывают ситуации. К тому же он дошел до такой степени влюбленности, когда готов простить все что угодно, если это было до него. Вдвоем они бы придумали, как выпутаться из сложной ситуации. Но когда женщина вместо признания начинала юлить и обманывать, Энтони терял к ней всякий интерес

— Знаешь что, — поправив очки, Энтони сгримасничал и развернул машину. Теперь они на бешеной скорости мчались к особняку Брэндона. — Я сыт по горло твоей правдой. Не хочешь мне доверять не надо, но и пудрить мозги себе не позволю.

Вот и все! Любовная лодка разбилась о причал разочарования. Элеонора вздохнула, сдерживая эмоции. С каменным лицом она смотрела перед собой, осознавая, что никто и ничто не заставит ее разрыдаться.