Колючка и стихоплёт

Малика вскочила на скамейку и верещала, едва ли не громче всех, активно жестикулируя. Ненавистная пуговица была тут же забыта.

Кирилл вышел со старта с заметной задержкой, что вызвало у девушки бурю негодования, но уже к первой отметке он пошёл пятым. Казалось, что зеркальная лодка не плывет, а летит стрелой над поверхностью воды, опровергая силу трения. Отточенные, словно механические движения продвигали каноэ вперёд, постепенно нагоняя лидеров. Кирилл двигался, будто не чувствуя усталости, мощными сильными гребками приближаясь к тройке спортсменов, вырвавшихся ещё на старте. Поравнялся с ними на некоторое время, и за несколько гребков вырвался почти на треть корпуса. Очередное движение весла – и он пересёк финишную линию.

Казалось, заезд занял всего несколько секунд: накал эмоций вырвал Малику из времени, заставив забыть об окружающем мире. Теперь же увидев очередную победу друга, она вернулась в действительность. С досадой осознала, что в глазах преподавателя, который никуда не делся вовремя гонки, выглядела не просто не сдержанной, а, пожалуй, сумасшедшей.

Когда Кирилл причалил к пирсу, первый, кто его встретил, был тренер, как обычно недовольный даже победой. Пока Малика неслась к юноше, Михалыч успел выявить упущение на старте и покритиковал прохождение дистанции. Кирилл, соглашаясь, кивал, запоминал, но взглядом скользил по многочисленным зрителям.

Малика остановилась в нескольких метрах и подпрыгнула от нетерпения, готовясь кинуться на шею к другу, как только тренер уйдёт с траектории её полёта. Боковым зрением она заприметила другую девушку. Зина стояла ближе к Кириллу, и в её планы так же входило висение на шее победителя.

Михалыч отошёл в сторону, открывая Кириллу вид на двух барышень в обманчиво застывшем состоянии. Он посмотрел на Малику, перевёл взгляд на Зину и виновато пожал плечами.

– Извини, но для Кирюхи ты не соперница. Она давно входит в тройку моих любимых женщин.

Растолковав слова, как сигнал к действию, Малика преодолела оставшиеся метры и повисла на друге, обернув его всеми конечностями.

– Эдька, чемпион!

Она крепко прижалась к нему, футболка тут же пропиталась влагой от мокрой одежды друга. Молния на джинсах немного подумала и разошлась. Малика растерялась, одновременно почувствовав благодарность и негодование к предавшим её джинсам.

Кирилл отстранился.

– Осрамилась? Всё-таки штаны не резиновые.

Малика нехотя слезла с парня и одёрнула футболку.

– Это были мои нежно любимые джинсы. Сзади не треснули и ладно. Молнию можно заменить. Похудею и снова в них влезу.

Кирилл обнял подругу рукой за шею, взлохматил волосы.

– Когда ты уже выпустишь на свободу свою задницу? Кто тебе сказал, что ты толстая?

Малика хотела ответить, но её взгляд наткнулся на недовольную Зину. Девушка сдерживалась из последних сил.

– Можно мне поздравить своего парня?

Не дожидаясь, когда Малика отойдёт, Зина оттеснила её плечом и, притянув Кирилла за шею, впилась в него губами, явно обозначая свой статус для окружающих, но больше всего Кирюхи.

– Только не обслюнявь, как бульмастиф7. Ему ещё на награждение идти.

– Хватит придумывать несуществующие слова!

Малика скосила взгляд на Кирилла. Даже рядом с высоким парнем Зина выглядела внушительно. Ширококостная, с большой грудью и плодородными бёдрами. Из тех, кто в тринадцать лет выглядит на восемнадцать, а в восемнадцать удостаивается обращения по имени отчеству. С Зиной он встречался всего пару недель, но её глупость уже не была секретом. Малика придумала себе развлечение – засыпать девушку выдуманными словами, настаивая на их истинности. Первое время Зина велась на её хитрость, переспрашивала, удивлялась широкому кругозору, пока одна из подруг не намекнула, что лучшая подруга её парня просто издевается над ней, считая дурой.

Кирилл не вмешивался в перепалки девушек, но и глупость временной пассии не оспаривал, наиболее обидные шутки останавливал, но большую часть времени развлекался за счёт Кирюхи.

Малика только недоумевала, почему Кирилл вообще связался с такой ограниченной особой, пока друг прямо не ответил: секс. Такой ответ вызвал ещё больше негодования и послужил хорошим поводом для шуток о негативном влиянии итальянских старушенций на трезвость ума.

Весь следующий день институт бурлил в ожидании вечернего мероприятия – «Звездопада первокурсников». Малика не планировала участвовать, а вот Кирилл озадачил собственный факультет, изъявив желание читать стихи со сцены. Его не волновало, что это идёт в разрез с репутацией сурового спортсмена и может вызвать шквал насмешек, он просто хотел это сделать.

Пообещав соседкам, что сегодня состоится знаменательное знакомство с её «братом», Малика направилась за кулисы. Наблюдать выступление из зала она не планировала, хотелось увидеть лица студентов, когда они будут слушать Эдьку. Кирилл стоял, прислонившись к стене и откинув голову. Белая рубашка, купленная вначале лета, натянулась на груди, грозясь треснуть. Глаза парня были закрыты, губы слегка шевелились, проговаривая строчки.

Малика дождалась, когда он почувствует её присутствие и вынырнет из транса.

– Волнуешься?

– Ещё как, – легко признался Кирилл, – на соревнованиях так не волновался.

Малика подошла ближе, расстегнула две верхних пуговицы на его рубашке, спасая материю от разрыва по швам при первом же глубоком вдохе. Расправила воротник, открывая вид на загорелую шею.

– Ты пахнешь рекой и солнцем.

– А говорила, что начисто лишена романтики. – Кирилл едва заметно улыбнулся. – Кстати, что это за великовозрастный мужик вертелся около тебя в коридоре?

Малика пожала плечами.

– Лектор приезжий, кажется из Липецка. Он вчера на соревнованиях за тебя болел. – Она отвела взгляд.

Кирилл заметил попытку спрятать глаза, взял подругу за подбородок и повернул её лицо.

– Мне показалось, он с тобой заигрывал.

– Не показалось. Я почти уверена, что он флиртует со мной.

Малика дёрнула подбородком, освобождаясь от пальцев Эдьки, и мгновенно перешла в атаку.

– А что такого? Мне восемнадцать уже. Это не запрещено.

Кирилл оглянулся, желая удостовериться, что у их беседы нет посторонних слушателей, и продолжил на тон ниже.

– Не запрещено, но всё-таки такие отношения осуждаются. Будешь потом доказывать, что экзамен сдала своим умом.

– Не буду я ничего никому доказывать. Наплевать мне на чужое мнение, – вскипела Малика, именно потому, что друг озвучил её опасения.

Кирилл примирительно развёл руками:

– Ты мою итальянскую пассию называла старушенцией, а этот дядюшка явно старше.

– У нас ничего и не было, может и не будет, – пробурчала девушка.

– Будь осторожна, – зловеще начал Кирилл, – тяга к преподавателям у тебя в крови. Помнишь, как твоя мама познакомилась с Профессором?

– Не сравнивай меня с этой кукушкой. – Малика на секунду нахмурилась и задумчиво добавила: – Завтра отец приезжает с твоей бабушкой. Раньше наши родственники не особо общались, а это уже второй раз они едут навестить нас на одной машине.

– А летом Профессор сам меня доставил к тебе, хотя раньше убил бы на месте, если бы рядом унюхал.

Малика нехотя, словно смущённо, призналась:

– Я разложила карты на Веронику Петровну. В ближайшем будущем её ждёт судьбоносное событие в личной жизни, связанное с любовью. Там часто мелькал валет крестовый. Боюсь, нас с тобой ждёт сюрприз.

– Да, ладно! Профессор и бабуля? Не хочу тебя обидеть, но бабушка всегда считала твоего отца шарлатаном и, как бы помягче выразиться, насмехалась.

– Может, и насмехалась, но это не мешало ей бегать на шарлатанские консультации раз пять или шесть.

Кирилл удивился.

– Так часто! А когда это началось?

Малика задумалась.

– Это всё в последний год. Ты же знаешь,отец тот ещё конспиратор, не обо всех случаях мне известно. Может, эти визиты были прикрытием для их отношений? Карты показывают их симпатию друг к другу.

7

Бульмастиф – порода собак, отличающаяся повышенной слюнявостью.