Дженнет

— Ты не сможешь…

— Я буду очень стараться, мой король!

Они вместе, бок о бок, проехали перед трибуной, где восседала Мэбилон. Королева была прекрасна. Ее алое платье переливалось, сверкая золотыми искрами, и казалось, что женщина объята языками пламени. Белые волосы, взбитые в высокую прическу, напоминали клубы дыма, а драгоценные камни в прядках казались искорками, взметнувшимися ввысь. Она вся была — огонь и страсть, и Конно утробно вздохнул под забралом шлема.

— Это великая честь — сражаться за ее благосклонный взгляд, — сказал он.

— Да, — коротко ответил Роланд.

— Мой король, я… все понимаю, но…

— Пустое, — оборвал мужчина юношу.

Мэбилон сверху вниз взирала на рыцарей. Не так уж редки были турниры в ее стране — рыцари получали возможность лишний раз делом показать дамам сердца доблесть, силу, ловкость и при этом избежав увечий. Война тоже прекрасна, но там, к сожалению, убивают. Да и давно уже не велось больших войн. Мятежные короли либо погибли, либо смирились. Соседи заняты своими делами. Даже фирболги в последние века не так часто тревожат границы. Кругом тишь да гладь. А показать себя рыцарям хочется. Они не могут жить без войны. Только турниры да охота на фирболгов и прочих темных фейри как-то позволяет развлечься.

Она одарила улыбкой своего короля. Некоторые его предшественники всем существом отдавались войне, устраивали турниры чуть ли не три-четыре раза в год и дни напролет проводили на охоте. А этот какой-то не такой. В нем была загадка. Его поведение, любезное и холодное, было для Мэбилон вызовом. Это было что-то вроде игры — кто кого? Вот сейчас он нарочно ее дразнит, беседуя с каким-то рыцарем. Доспех у него простой, даже скромный. Герба нет, забрало шлема опущено, узоры совсем простые… Кто бы это мог быть? Судя по тому, как они то и дело оглядываются друг на друга, эти двое отлично знакомы. Интересно… очень интересно! Женщина еще раз кивнула им обоим и проводила пару внимательным взглядом.

— Ты-то как попал на турнир? — шепотом поинтересовался Роланд у своего спутника, когда рыцари, подчиняясь ритуалу, совершали по арене общий круг. Второй раз проехаться здесь, перед лицами дам, выпадет честь только одному из них. — Разве заложникам можно участвовать в таких сражениях?

— Я по рождению принц, — из-под забрала донесся глухой вздох. — И потому имею полное право…

— А где взял доспехи?

— Это учебные, в школе госпожи Саттах Грозной. Грайна пропитала их для меня соком наперстянки и прочла кое-какие заклинания. Предел прочности у них есть.

— Надеюсь, твоя сестра смыслит в магии.

— Как и все женщины нашего рода. Моя мать — королева Айфе — колдунья посильнее королевы Мэбилон… И это единственное, в чем слабость моей госпожи! — голос Конно дрогнул.

Поскольку рыцарей было больше двух дюжин, сражались они друг против друга поочередно. Распорядители турнира дождались, пока участники завершат круг почета, и выкрикнули первую пару.

Роланд, несмотря на то, что пажи захотели проводить его в палатку для отдыха, решил задержаться и посмотреть на первые бои, чтобы иметь представление, чем отличаются схватки рыцарей-фейри от людей. Оказалось, ничего особенного. Всадники трижды должны были съехаться, ломая копья. Победителем назывался тот, кто все три раза не только усидел в седле, но и сохранил копья не сломанными. По правилам, тот, кто проигрывал бой, должен был покинуть арену. Но если битва заканчивалась вничью, продолжать сражаться могли оба участника. Остановить же бой могли при условии, что упавший не мог подняться и сесть на коня без посторонней помощи. В этом состояло главное отличие — упавший противник должен был встать сам, сам изловить коня, сам сесть в седло. Ни пажи, ни оруженосцы, ни герольды почти не принимали участия в самой схватке — разве что выкрикивали имя победителя и подавали новые копья.

Первый рыцарь вылетел из седла на третьей атаке. Он рухнул на арену боком и несколько секунд лежал, пока победитель гарцевал рядом, размахивая копьем. Потом неловко встал, поклонился своему противнику, затем отвесил поклон ложе, в которой сидела королева и, чуть прихрамывая, заковылял прочь.

— Он просто ушибся, — шепотом объяснил Конно, который так и оставался в шлеме. — Уже через час он будет ходить нормально. Но проиграть в первом же поединке турнира — это клеймо, от которого ему трудно будет отмыться.

— … и Темный рыцарь! — тем временем выкрикнул герольд вторую пару.

— Это я, — встрепенулся Конно. — Прошу прощения, мне надо идти!

Роланд затаил дыхание. Паж, поняв, что его господин желает смотреть турнир отсюда, не поднимаясь на трибуну, принес табурет и бокал вина. Но ни тем, ни другим мужчина не воспользовался. Стиснув бокал в кулаке, он смотрел, как съезжаются для поединка рыцари.

Противник Конно был немного выше его ростом и шире в плечах, но юноша сидел в седле, как влитой. Он налетал все три раза с энергией и пылом молодости, и на третий раз сумел-таки опрокинуть соперника. Правда, тот удержался в седле, что было поводом объявить ничью.

Бой продолжился. Рыцари спешились, взяли поданные пажами мечи и, дождавшись сигнала от королевы, бросились друг на друга.

Меч у противника Конно был ему под стать — длинный, с двойной рукоятью. Роланд подобные мечи видел только в замках на стенах, немых свидетелей исчезнувших эпох. Никто из их нынешних владельцев не умел фехтовать такими мечами, они бесполезно ржавели на стенах, а тут мечи жили. Да, если бы дело было в этом, в этом мире стоило бы остаться…

Но, глядя на сражавшихся рыцарей, Роланд Бартон, второй сын барона Бартона, остро ощущал свою чуждость. Конно двигался легко и стремительно, словно танцевал. Не верилось, что он — один из худших учеников Саттах Грозной. Видимо, она нарочно не ценила достоинства юноши. Он был слишком быстр и ловок, так и скача вокруг не поспевавшего за ним противника. Несколько раз тот промахивался и, улучив минуту, Конно воспользовался его промахом, ударив с такой силой, что рыцарь зашатался, теряя равновесие. Второй удар выбил меч из его руки, и он опустился на колено, признавая победу юноши.

Дождь цветов и лент обрушился на победителя. Но Ролло не отвечал на приветствия дам — он не сводил глаз с королевской трибуны, откуда со стороны Мэбилон не прилетело ни одного цветка.

— Отличная победа, — приветствовал его Роланд после возвращения. — Это было великолепно!

— Благодарю вас, мой король, — юноша наклонил голову. Победа далась ему не так легко, как казалось со стороны — из-под забрала слышалось глухое хриплое дыхание, а голос дрожал.

— Может быть, снимешь шлем? В нем, наверное, неудобно?

— Нет. Пока нет. Еще рано. Только перед нею, — он покосился на трибуну, — я обнажу голову…

— А если прикажу я?

Даже сквозь щели забрала было видно, как покраснел юноша.

— Вы — мой король, — промолвил он еле слышно. — Вам я подчинюсь, но…не требуйте от меня большего!

Чтобы раз и навсегда очертить границы дозволенного, он поднял забрало, частично открывая свое лицо.

За разговором они отвлеклись и опомнились, когда на трибунах хором взорвались громкие крики, а серебряные горны пропели гимн очередному победителю. Побежденный, упавший два раза из трех, пешим, не садясь на коня, покинул ристалище, а победитель проскакал вдоль трибун, подкидывая и вновь ловя копье.

— Это благородный сэр Неметон, — Конно разглядел герб. — Один из самых сильных рыцарей из заявленных на турнире. Он побеждал уже триста раз. Сегодняшний турнир мог бы стать для него триста первым… Многие мечтают выбить его из седла!

— А ты?

— Я? Я даже не мечтаю, что выйду против него! — вздохнул Конно. — Тут немного найдется рыцарей, от чьей руки я согласился бы потерпеть поражение — и сэр Неметон один из них.

Человек не успел поинтересоваться у юного фейри, входит ли он в число избранных — в эту минуту к ним подбежал распорядитель, отвесил глубокий поклон:

— Ваше величество, вы — следующий!

Роланду понадобилось все мужество, чтобы сохранить самообладание. Его проводили к коню, помогли взобраться в седло, дали в руки копье, которое оказалось неожиданно тяжелым. На луке седла обнаружилась специальная «вилка». Недолго думая, Роланд пристроил копье на ней, придерживая рукой и наваливаясь локтем, чтобы не перевесило. Так стало намного удобнее, но удержит ли он его в момент столкновения?