Страница 8 из 59
— Надо подумать, — задумчиво тяну я, заставляя Лиса немного приподняться, чтобы увидеть мое лицо. Точнее мою улыбку.
Он качает головой и поднимается.
— Я в душ.
— Воду после себя не выключай, — бросаю ему вслед и сворачиваюсь калачиком в изножье постели. Вот это называется «покувыркались».
— Кофе? — я недоверчиво принюхиваюсь к аромату, витающему на кухне.
Глаза меня не обманывают. Лис действительно возится с туркой.
— Да, я его нашел.
— Хм, на какие только подвиги не способен голодный мужчина! — восхищаюсь его упорством и присаживаюсь на табурет. — Ты где его откопал?
— В холодильнике, где лежат замороженные продукты.
— Ты его там специально искал?
— Нет, там я специально искал мясо, а кофе обнаружился случайно. — Лис оборачивается ко мне, — Надеюсь, ты не сердишься, что я без тебя хозяйничал?
— Нет, ты же приготовил и на меня, верно?
Он кивает и разливает по чашкам вызвавший столь оживленную дискуссию напиток.
— Остыл, — констатирует Лис очевидное. В его голосе явственно слышна обида.
Разочарованное выражение на лице вызывает улыбку.
— Подогрей в микроволновке, — даю полезный совет, продолжая сидеть на месте. Не хочу пропустить ни секунды этого зрелища — хлопочущий на моей кухне мужчина. И этот мужчина в данный момент недоверчиво смотрит на печку:
— Давай, ты с ней сама разберешься, вдруг я что-нибудь с настройками напутаю.
Ну вот! Приходится подниматься.
Грею кофе и слежу за тем, как Лис накрывает на стол. Мне сервирует отдельную тарелку, а себе ставит подставку под горячее, на нее — сковороду с остатками неизвестного мне блюда.
Раздается сигнал, отрывая меня от приятной глазу сцены.
Свою кружку я ставлю на стол, а кружка, предназначенная для Лиса, перехватывается им на полпути. Он сразу пробует кофе и хмурится, но потом делает следующий глоток. Странная реакция! Подумав немного, я решаю последовать его примеру и начать завтрак с кофе. Первый же глоток заставляет меня задуматься: я уже сожгла язык и можно продолжать это пить, или не все еще потеряно…
— Достань, пожалуйста, из холодильника молоко, — прошу мужчину, поняв, что допить заботливо сваренный напиток без дополнительных наполнителей у меня не получится.
— Слишком крепкий для тебя? — Лис поворачивается на стуле и забирается в холодильник. На полпути он останавливается, и из-за дверцы показывается его смущенное лицо.
— Я все молоко для омлета использовал.
— Тогда сливки.
Мужчина опять ныряет за добычей. На сей раз охота проходит успешно.
Выгребаю остатки сливок в свою чашу. Для верности добавляю еще и сахар. Пока готовлю себе напиток, с изумлением наблюдаю за скоростным исчезновением еды из сковороды Лиса.
— Ты куда-то торопишься?
Он хмурится.
— Я не имею в виду, что у меня на тебя планы. Просто ты очень быстро ешь.
— А, ты про это! Да, я тороплюсь.
— Понятно. Можешь, конечно, продолжать в том же духе, но учти, если подавишься и начнешь задыхаться, то на первую помощь с моей стороны не рассчитывай. А пока приедет скорая… — я неопределенно пожимаю плечами. Лис укоризненно смотрит на меня, намекая, что подобного рода замечания могут способствовать возникновению чрезвычайной ситуации, и делает мощное глотательное движение. Я опять пожимаю плечами. Главное, он снижает скорость поглощения пищи. Но все же пример Лиса заразителен. Оставляю кофе на окончание трапезы и приступаю к основному блюду… что тут у нас.
— Вкусно, — искренне хвалю повара после первого же кусочка.
— Спасибо, — коротко отвечает Лис, но потом вспоминает, что за едой не запрещено вести беседы. — Я заметил, что в квартире много книг. Чьи они?
— Мои.
— Ты их читаешь?
Нет, картинки ищу!
— Да, перечитываю периодически.
— Все? — Лис не может скрыть изумления.
— Да, а что тебя смущает?
— Я насчитал пять разных языков.
— Семь, — педантично уточняю я.
— И ты на всех говоришь?
— Говорю я на десяти, а читать могу только на семи из них.
— Ты, оказывается, умная.
Хм, обычно мне говорят: не только красивая, но и умная… Кто ж ему так вкус испортил?
— Спасибо, — все же отвечаю на похвалу.
На этом Лис решает, что сказано уже достаточно, и возвращается к остаткам завтрака. Минут через пять на сковородке не остается ни крошки. Он промокает губы салфеткой и серьезным тоном произносит:
— Я хотел еще кое-что с тобой обсудить.
— Попробуй, — звучит не очень вежливо, но я складываю на тарелку столовые приборы, соглашаясь на разговор.
— После сегодняшней ночи… последствий не будет?
С трудом удерживаю рвущийся наружу смех. Вовремя же он очнулся!
— Если ты о беременности, то нет. Я на таблетках. Если о каких-нибудь экзотических болезнях, то лучше ты мне скажи, ждать ли последствий.
— Я здоров, — выпаливает он на одном дыхании, с таким видом, будто я его подозреваю непонятно в чем.
— Я тоже, — мое заявление звучит увереннее, но Лис так и сверлит меня взглядом. — Я никогда ничем не болела, и вообще, у меня последние полтора года никого не было.
Лицо мужчины озаряется пониманием.
— Так вот почему ты так себя вела!
— Ну, знаешь ли! — возмущаюсь на подобное предположение. — На самом деле не в моей привычке кидаться на мужчин, — я почти не кривлю душой. — Так что часть ответственности за мое непристойное поведение лежит на тебе.
— Я польщен.
— Да, заметно, — иронизирую в ответ на его насмешку.
К следующему вопросу Лис переходит без предисловий:
— Ты мне не дашь свой номер?
— А он тебе очень нужен? — в этой фразе мед и ехидство смешиваются в пропорции один к одному.
— Я тебя обидел? — мужчина выглядит удивленным.
— Нет. — С чего бы? Его мнение — это его проблема. — Запишешь или запомнишь?
— Запишу. — Лис достает телефон и выжидающе на меня смотрит.
Я диктую цифры.
— Спасибо за чудесную ночь, — благодарит он с милой улыбкой, которую я копирую.
— Поскольку завтрак свой ты отработал, то если что, обращайся.
— Я записал номер, — Лис явно намекает на возможную встречу.
Вместо ответа я дарю ему еще одну улыбку.
«Хорошо, хоть денег не предложил», — думаю про себя, глядя на выходящего из кухни мужчину.
Подведем итоги. С костюмом можно попрощаться. Постель придется перестилать, а белье отстирывать. В ванной — полный бедлам, хорошо хоть соседей не затопили. В холодильнике пусто. В раковине, наоборот, — гора посуды. Прощание и предшествующий ему разговор оставили неприятный осадок…
В прихожей щелкает замок, а затем хлопает дверь.
Прошедшая ночь этого стоит.
Из всех убытков — продовольственная проблема самая острая, поэтому первым делом я собираюсь сходить в магазин за продуктами. Стоит мне загреметь ключами, как открывается соседская дверь. Выхожу на лестничную площадку и сталкиваюсь с Людмилой, довольно молодой женщиной, для которой все жильцы нашего дома делятся на три категории. Первую составляет узкий круг избранных особ, достойных принимать участи в обсуждении второй категории соседей. Соответственно, в эту самую вторую попадают бедолаги, служащие объектами для сплетен. Третья, самая многочисленная, состоит из детей и мамочек. Им Людмила дает всяческие советы. До сегодняшнего дня, вернее до вчерашнего вечера, меня почему-то относили к последней, но, судя по взгляду соседки, туда я теперь никогда не попаду.
— Катенька, вы мне всю ночь спать не давали! — визгливо верещит женщина на весь подъезд.
Очень хочется уточнить, что шумели мы с Лисом далеко не всю ночь, но я стискиваю зубы и делаю вид, будто страшно занята замком.
— Я себе таких концертов даже в молодые годы не позволяла! — гордо заявляет женщина.
Моего благородства хватает ненадолго. Захлопываю дверь и поворачиваюсь к скандальной особе:
— Сочувствую.