Закаленные страстью

Выскочил клочок бумаги, и герцогиня его подхватила.

— Ваш уровень… — Она вдруг осеклась и удивленно подняла брови. На миг ее лицо стало мягче, моложе. Живая страстная женщина, а не ледяная принцесса, что стояла тут мгновенье назад.

Монкриф замотал палец повязкой.

— Мой уровень?..

— Сорок шесть процентов, — ответила герцогиня. — Невозможно. Я видела своими глазами прошлой ночью… Уровень вируса в вашей крови не мог упасть на почти двадцать процентов всего за несколько часов. Это просто…

— Чудо, — договорил герцог с самой довольной улыбкой, которую Перри когда-либо видела на его лице. Триумф. Монкриф оглядел толпу, смакуя момент, зная, что все сейчас смотрят на него одного. — И уверяю, весьма возможное. — Он шагнул назад, ухватил завесу. Сделал паузу. — Годами мы, голубокровные, правили миром, и единственным нашим уязвимым местом было развитие вируса и его неотвратимые последствия. Мы со страхом ждали того момента, когда придем к концу — Увяданию. — Он крепче сжал занавес. — Больше никакого страха.

Он с помпой сдернул ткань, открывая взорам огромное медное устройство. Толпа ахнула. Меж двух стеклянных цилиндров стояло кресло, соединенное с ними множеством проводов и трубок. Одна из колб была полна кровью, а наверху примостилась пара проводников, таких, между которыми возникают электрические разряды.

Онория резко втянула воздух.

— Так вот, как он это делает, — прошептала она. — Вытягивает из себя столько крови, сколько только может, и заменяет человеческой, чтобы снизить уровень вируса. — Ее прямые брови сошлись у переносицы. — Однако, подозреваю, эффект скорее временный.

Сестры обменялись взглядами, на миг забыв о Перри.

— Так это не лекарство? — спросила Лена.

— Вряд ли панацея вообще существует… Хотя если регулярно проводить процедуру, то можно держать вирус под контролем. — Онория взял Перри за руку и наклонилась ближе. — Как по мне, сейчас идеальный момент избавиться от герцога. Он еще восстанавливается от кровопотери, а низкий уровень вируса замедлит исцеление и реакции. Сейчас он сделал себя больше человеком, чем намеревался — а точнее, чем вообще об этом думал.

— Откуда вы…

— Она знает, что мы затеваем, — пробормотала Лена.

Идеальная возможность.

— Можете сообщить это Линчу?

Лена кивнула и растворилась в толпе. Сердце Перри забилось чуть быстрее, взгляд сосредоточился на герцоге.

— Процесс занимает несколько часов, — признал Монкриф, — вот почему я провел большую часть ночи пристегнутым к устройству, дабы засвидетельствовать его подлинность. Возможно, некоторые из вас усомнятся в моих словах, но кто поставит под сомнение то, что королева и герцогиня — кого не назвать моим другом — видели собственными глазами? — Он уселся в кресло, точно король на троне. — Подобной технологии мир еще не знал. Единственное известное средство управлять вирусом! Это не лекарство — но если честно, кто бы хотел перестать быть голубокровным? Но с моим устройством, кто знает, возможно, мы сможем жить вечно. — Он сунул руку за пазуху и извлек длинный ключ на цепи. — Дабы доказать мою преданность короне, после демонстрации я вручу ключ принцу-консорту, чьим лечением весь последний месяц занимался мой личный врач. — Убрав цепь, Монкриф встал и поклонился принцу.

— Это правда, — подтвердил тот. — Невероятное изобретение. С тех пор, как я начал лечение, мой уровень существенно снизился и продолжает улучшаться, благодаря регулярным процедурам.

— Как оно работает? — с тяжелым акцентом спросил один из русских.

— Это не опасно? — поинтересовался другой джентльмен.

Толпа забормотала.

— Позвольте, я призову моего старого друга, дабы он все объяснил и продемонстрировал. Гения, способного понять суть самого вируса. — Монкриф указал в сторону. — Доктор Хаг из Дельфта.

Тень оторвалась от края постамента, и холодные глаза уставились на Перри. Густая фальшивая борода, которую он носил в переулке. Мужчина, за которым она охотилась — человек, которого она знала как Сайкса, — шагнул вперед. Его волосы были светлее, чем прежде, но Перри вдруг поняла, что это может быть следствием вируса. Большинству голубокровных требовалось больше десяти лет, чтобы достичь Увядания, но кто знал, какие эксперименты он проводил на себе?

По спине прокатилась дрожь, а пальцы сами сжались в кулаки. Она больше не одна и не слаба. На этот раз Перри собиралась закончить дело, которое начала так много лет назад — остановить этого монстра.

Чтобы больше ни одна девушка не пострадала.

***

Хаг. Когда ублюдок вышел из тени, Гаррет замер. Перри напряглась, и Онория, сестра миссис Карвер, успокаивающе приобняла бедняжку. Увы, этого было недостаточно. Гаррет видел, как едва заметно дрожит Перри, как ее плечи дергаются, словно она не может дышать.

«Ему нравилось резать…»

Слова Перри эхом отдались в ушах. Мир мгновенно поглотили тени, а Гаррет поймал себя на том, что молча, грозно прокладывает себе путь мимо закутанных в шелка дебютанток и их голубокровных хозяев.

Он не мог отвести глаз от Хага. Тот демонстрировал, как работает устройство, закатывал рубашку герцога, чтобы ввести тонкую иглу в вену на внутренней стороне его локтя.

— Мы используем человеческую кровь, чтобы промывать вены голубокровного, пока не будет достигнут желаемый уровень… — сказал герцог. — Эффект мгновенный и длится несколько месяцев, пока вирус снова не начинает расти. Регулярные вливания каждый раз дают все более существенный результат, хотя самый низкий уровень, которого мы смогли достичь — двадцать один процент.

Гаррет провел ладонью по гладкой тафте, покрывающей спину Перри, чувствуя ребра корсета.

— Я здесь.

Онория Ратингер с благодарностью посмотрела на него и отошла в сторону. Плечи Перри опустились, и она чуть оглянулась через плечо.

— А тебе разве можно?

— Мне нужно остаться с Монкрифом наедине, — ответил он, выписывая небольшие круги на ее пояснице. — А значит, надо, чтобы он меня заметил. Это поможет. Сначала разберемся с ним, потом арестуем Хага. Оружие при тебе?

— Я не могла, герцог бы заметил.

Гаррет достал из своего пальто ее стилет и вложил вместе с ножнами ей в руку. Перри сжала клинок и благодарно улыбнулась.

— Я не боюсь, — прошептала она. — Все не так плохо, как я думала. Ты ведь здесь.

Он прикусил язык, чтобы не упрекнуть ее, мол, никогда и не сомневался в ее храбрости. Сомневалась сама Перри.

— Просто не делай ничего безрассудного.

— Это ты мне говоришь?

— Слишком много на кону, — признал он, кладя руку ей на бедро и подступая ближе. Они стояли в тени у самого занавеса, и Гаррет мог позволить себе некоторую вольность. — Как прошла ночь?

— Мне пришлось взять у него кровь, — ответила Перри, следя за Хагом точно ястреб. Она вся подобралась, а голос стал непривычно тихим. — Никак не могла этого избежать.

Последнее, чего хотелось Гаррету, так это представлять Перри в объятиях другого. Но то говорила его гордость — как это кто-то посмел посягать на его женщину?

— Ты сделала то, что должна была сделать, — напряженно ответил Гаррет. Потом замялся. — Он тебя касался?

— Нет. Ушел на свою чистку, всю ночь там просидел.

Узел в груди немного ослаб. Гаррет поцеловал нежную шею Перри.

— Хорошо. Не хочу даже думать об этом.

Она снова напряглась, но уже не из-за страха. То была сладкая восхитительная страсть. Гаррет поглаживал бедра Перри, затем нырнул под турнюр и обхватил попку.

Любимая еле слышно ахнула. Но отвлеклась от Хага, чего, собственно, Гаррет и добивался.

— Гаррет, герцог на нас смотрит.

— Отлично, — пробормотал он, поцеловал ее обнаженное плечо и поднял взгляд на Монкрифа.

Тот буквально излучал ненависть и уже не мог насладиться своим триумфом. Тем более, что происходящее заметил не он один.

Гаррет в открытую бросил вызов герцогу, претендуя на его трэль, и все наблюдающие это знали. Еще один штрих к тайне и драме Октавии Морроу. Теперь придется на ней жениться. Ради ее репутации, разумеется.