Страница 84 из 106
«Чего на самом деле хочет добиться Рудин?»
«Власти над двумя мирами», - подумала Катя и пролепетала:
- Какой… вопрос?
Уголки губ Знаменского едва заметно дрогнули: то ли он торжествовал, то ли печалился – этого Катя не могла сказать точно.
- Совершенно верно, - кивнул он. – Обычная человеческая девочка, не имеющая магии и не воспринимающая ее. Спасибо вам, Катя. Молодой человек, отведите ее обратно в блок.
Потом Артем осторожно вывел ее в коридор и провел мимо вооруженных людей к лифту. Катя послушно шла, едва переставляя ноги, на нее смотрели с какой-то профессиональной ненавистью, и, когда створки лифта сомкнулись, она прислонилась к стенке кабины и спросила:
- Чья это охрана, Рудина или Знаменского?
- Знаменского, - промолвил Артем. – Он, честно сказать, побаивается, когда господин гхоул тут.
- Странно, - сказала Катя. Тяжелое мучительное ощущение прошло, и теперь, когда вернулась ясность мысли, а наведенный морок выветрился, она чувствовала, как слегка кружится голова – только и всего. Артем пожал плечами.
- Не знаю, - откликнулся он. – Они все власть делят, никак не поделят.
Когда створки лифта разошлись, и Катя увидела знакомый коридор, ведущий к жилому отсеку, то обрадовалась ему так, словно вернулась домой.
- Что дальше? – спросила она у Артема. Тот отпер дверь, снова деликатно пропустил Катю вперед и произнес:
- Мне сказали, что на сегодня ничего не планируется. Вы очень нестабильны, можете обратно в Параллель загреметь.
Катя невольно вздохнула с облегчением. Избавившись от белых кроссовок и халата, она взяла со стола плеер с наушниками, легла на кровать и, отвернувшись к стене, включила музыку. У плеера была функция случайного выбора песни, и отчего-то, когда зазвучал «Сплин», Катя подумала, что не ожидала ничего другого.
Я живу в ожидании чуда как маузер в кобуре,
Словно я паук в паутине, словно дерево в пустыне, словно черная лиса в норе.
Холодно мне в горнице,
Двери не откроются,
Ключи у рака, а рак на горе
Артем, добрая душа, не стал приставать к ней с расспросами и предложениями, и Катя, оставшись в одиночестве, наконец-то дала волю слезам. Катя боялась, что у нее начнется истерика, если она таки заплачет, но этого не произошло: нахлынувшее и охватившее ее горе выходило не в мелодраматическом крике и бессвязных воплях, а вытекало со слезами – тихо, почти неслышно. Она и подумать не могла, что ей когда-то придется оплакивать Эльдара – в том, что он мертв, она не сомневалась.
Я бежал сквозь подзорные трубы от испуганных глаз детей.
Я хотел переспать с русалкой, но не знал, как быть с ней.
Я хотел обернуться трамваем и въехать в твое окно.
Ветер дует с окраин, нам уже все равно.
Ветер дует с окраин, а нам все равно.
Чувство бессилия и невозможности что-то исправить сдавливало грудь, Катя плакала, стирала слезы, а они набегали снова и снова до тех пор, пока горечь и тоска не притихли. Нельзя же плакать вечно, когда-то приходится вставать и приниматься за дело.
Именно в этот момент Катю осторожно тронули за плечо. Она выключила музыку и, обернувшись, увидела Знаменского, склонившегося над кроватью. Чуть поодаль стоял Артем с неизменным планшетом в руках.
- Как самочувствие? – осведомился Знаменский, когда Катя вынула наушники и села.
- Нормально, - ответила она и, смахнув слезы со щеки, повторила: - Нормально, спасибо.
- Рудин приедет за вами только завтра. Сейчас он уже отправился домой, - промолвил Знаменский и покосился в сторону кресла. Артем тотчас же убрал из него Катин халат, и Знаменский сел. – А это помещение закрыто от любой магии, кроме моей. Давайте поговорим, Катя.
- Конечно, - кивнула Катя. – Я так понимаю, вы хотите узнать, что планирует Рудин.
Знаменский важно качнул головой.
- Именно. Он уверяет всех, что процесс превращения человека в мага нужен ему исключительно для того, чтобы защитить нас от неведомого нечто из Параллели. А вы утверждаете, что Сергей Петрович хочет заполучить власть над двумя мирами.
- Насколько я понимаю, да, - подтвердила Катя. – Кадес, владелец фолианта, в одном из разговоров упомянул, что Кахвитор непризнанный государь Параллели. Какие-то области признают его, а какие-то нет.
Во взгляде Знаменского мелькнула смутная тень.
- Кахвитор, значит…, - раздумчиво промолвил он, словно это имя было ему знакомо. – Откровенно говоря, внутренние дела Параллели меня не слишком тревожат. Может, и напрасно. Однако я больше обеспокоен проблемами нашего мира, чем соседнего. И мне не больно-то нравятся такие удалые господа.
Катя не могла с ним не согласиться.
- Что же делать? – спросила она, полностью признав за Знаменским право решать и распоряжаться. – Завтра он опять возьмет меня на опыты. Кадес говорил, что механизм превращения теперь можно считывать по моей крови.
Знаменский улыбнулся, и в его глазах Катя увидела отблеск какого-то необычного молодого задора, словно когда-то давно человек с мирной внешностью менеджера среднего звена был лихим корсаром, плавал по всем морям и первым бросался в бой с саблей наголо.
- Вам – пока ничего. Отдыхайте. Дадим Рудину сделать то, что он задумал. И знаете, Катя, как бы ни складывались обстоятельства – делайте то, что сочтете нужным. Как совесть подскажет.
Катя посмотрела на него с искренним изумлением. Привыкнув быть марионеткой у невидимого кукловода, она сейчас действительно удивилась.
- Я вам верю, - произнес Знаменский, поднялся с кресла и направился к выходу. Катя пожала плечами и, дождавшись, когда за Знаменским закроется дверь, легла на диван и снова надела наушники.