Ловушка

Карл, кашлянув, привлёк внимание, взяв инициативу в свои руки, представил Дитриха.

Наташа рассматривала сестру. Она никогда не думала, что окажется в подобной ситуации. Надо же! Сестра…

Девушка, будучи чуть выше её, показалась красивой. Ей, полностью сформировавшейся, можно было дать не меньше восемнадцати лет. Цвет глаз рассмотреть не удалось. Да и неважно. Русые волосы, как у отца, бледнолицая. Одета в тёмное платье, сшитое по типу нарядов, подсмотренных у итальянок. На основании чего пфальцграфиня сделала выводы, что мода в графстве Герарда сильно отстаёт.

Эрмелинда, отойдя в сторонку, украдкой рассматривала старшую сестру. Нравилось ей то, что она видела или нет, понять было трудно. Затем её взор прикипел к лицу барона. Он же присматривался к Вэлэри, пытаясь определить её душевное состояние. С удовлетворением отметил, что держится она отменно.

Пфальцграф, оправившись от первого потрясения, скомандовал стоящей позади него женщине подать вечерю в обеденный зал и забрать багаж прибывшей госпожи. Извинившись, что в связи с немочью не может подняться сам, по сигналу слуг, стоящих по обе стороны от него, был поднят ими на руки, сцепленные в виде замка, и все направились вверх по лестнице.

На площадке второго этажа горели факелы. Вход в обеденный зал оказался здесь же. По лестнице поднимали «чемодан» пфальцграфини. Женщина, видимо экономка, шла позади.

Пригласив гостей рассаживаться, хозяин, не выпуская руки старшей дочери, мягко потянул её к стулу слева от себя:

— Теперь твоё место подле меня, — тепло улыбнулся, старательно смаргивая выступившую слезу, устраиваясь во главе стола.

Сестра с ничего не выражающим лицом присела рядом с ней.

— Я бы хотела переодеться с дороги. — Наташа смотрела на него с лёгкой грустью. Кроме промелькнувшего видения, никаких воспоминаний не всплывало. Удручало то, что она больше ничего не могла вспомнить. Пока не могла.

— Да, конечно, — он махнул рукой. Склонившийся к нему слуга кивнул, убегая.

Появившаяся экономка, устало улыбнувшись, пригласила:

— Госпожа, идёмте, я покажу ваши покои.

Девушка глянула на рюкзак, висящий на спинке высокого стула. Его подхватил слуга, следуя за женщинами, свернувшими в левое крыло.

— Вы… — пфальцграфиня медлила, ожидая, что провожатая назовёт своё имя.

— Хенрике. Я экономка. — С её пояса, глухо постукивая, свисала цепочка со связкой ключей. — У хозяина служу одиннадцать лет.

Пройдя немного, она распахнула дверь в комнату, пропуская новую хозяйку, зажигая свечи.

Нежилое просторное помещение. Пахнуло пылью и затхлостью. Напротив громоздкой кровати камин. Кресло, стул, два столика, сундук. Наташа притронулась к стене. Как и у графа, они украшены деревянными стенными панелями. Короб с одеждой устроился на скамье у окна. Рюкзак опустился рядом.

Девушка, открыла ставни низкого оконца и нащупала на нём защёлки. С первого раза открыть не удалось. Дерево разбухло от сырости и поддавалось плохо. Пришлось встать на подоконник. Аккуратно, чтобы не выдавить слюдяные вставки в оконном переплёте, дёргала раму, наблюдая, как морщится экономка при каждом её рывке. Так и подмывало гаркнуть на неё, что леди отлично знает, как с этим управляться. Опыт имеется. В комнате посветлело. Вечер ещё не сгустился.

— Мы вас не ждали, поэтому покои не готовы.

Наташа смотрела на узорную решётку на окне. Вот те раз! Оно выходит во внутренний двор. Под ним что-то похожее на длинный балкон. Да, она видела его, когда осматривала патио. Открытый проход вдоль всей стены и спуск по лестнице во двор. Галерея! Где-то есть дверь, через которую можно выйти на улицу, минуя парадный вход. В таком случае наличие решётки объяснимо.

— Сейчас я только умоюсь и переоденусь, — спрыгнула с подоконника, отряхивая юбку. — Надеюсь, покой приведут в порядок, пока я буду вечерять. — Не думает же экономка, что она ляжет спать в неприбранной комнате?

Ей не перечили. Склонив голову, Хенрике быстро вышла.

Прислуга с ведром тёплой воды и глубокой миской появилась практически сразу. Умывальни здесь не было. Тазик опустился на низкую скамью. Прибежала девица со стопкой полотенец. Зеркало отсутствовало.

— Вам какую служанку прислать: постарше или помоложе? — Помощница по хозяйству поджала губы.

— Пришлите всех, у кого есть опыт прислуживания. Я сама выберу, — получилось мягко, но властно. Пусть привыкают. Фон Россен сказал, что теперь она здесь хозяйка. — Покажите мне, пожалуйста, где туалетная комната. — Под пристальным взором экономки доставала из рюкзака мыльце.

— Как вы сказали?

— Туалет… Нужник. — Она слышала это слово от Кэйти. Наклонила голову, раздумывая, не ошиблась ли словом и как доходчиво показать, что она имеет в виду.

— Ах, нужник… — Женщина понятливо кивнула. Прислушивалась к непривычной речи новой хозяйки. — Идёмте. У ложа найдёте горшок.

— Понятно, ночная ваза. — Значит ли это, что господа не пользуются стульчаком? При отсутствии умывальни, она к этому готова не была.

Взяв свечу, вышли в коридор. В его конце за неплотно прикрытой дверцей обнаружился эркер с довольно чистым «унитазом».

Глава 2

За длинным столом, освещённым множеством свечей, уставленным серебряной посудой по правую руку от хозяина расположились гости. Наташа ловила на себе пристальные взгляды Манфреда и понимала, что он сравнивает её с той, которую давно похоронил. Печать тяжёлой грусти и душевной боли отражались на лице мужчины. Видно дочь действительно очень походила на мать.

На столе появилось блюдо с разогретыми цыплятами и овощами. В широкой глиняной миске возвышались горкой плотные желтоватые куски холодной каши, нарезанной ровными кусками. Ломти хлеба, творожная запеканка, мисочки с мёдом и сметаной. Остатки мясного рулета. Кувшины с вином и элем.

Девушка смотрела на сервировку стола, принесённые блюда и сравнивала с тем, что она ела в гостях у графа. Столовое серебро, еда почти такая же, учитывая, что гости нагрянули нежданно. Пусть и нет разносолов, но вполне соответствует положению. Пригубив вино, отметила его хороший вкус. При беглом взгляде уверенно сказать, что пфальцграф был нищим, она бы не рискнула.

Фон Россен разговаривал с Карлом, расспрашивая о проделанном пути. В связи с болезнью он давно не покидал стен замка, вверив ведение всех дел управляющему.

Дитрих, сидя напротив Эрмелинды, сравнивал сестёр, находя их большое сходство, особенно, в нижней части лица. Овал, рисунок губ, ямочка на подбородке, как у отца. Прямой тонкий нос, изгиб бровей, высокий лоб, осанка.

Несмотря на похожесть, младшая сестра по сравнению со старшей казалась бесцветной и невыразительной. Плавные неспешные движения, робость, готовность к покорности и послушанию. Хотя, если посмотреть на неё отдельно, она может претендовать на роль красавицы. С годами станет ярче и смелее. А пока Вэлэри затмевала её. Истинная аристократка. Фальгахен был прав, когда уверял, что старшая дочь — дитя своего отца.

Наташа косилась на Эрмелинду, думая о том, что придётся с ней выстраивать отношения. Неприязни она не чувствовала. Десятилетняя разница в возрасте и разное воспитание вызывали неуверенность в возможности найти общий язык. Но она постарается. Должны же найтись общие интересы.

Карл на удивление пил умеренно, поглядывая на пфальцграфиню, дивясь её спокойствию. Казалось, сёстры поменялись местами. Нервничала младшая, а старшая выглядела холодной и сдержанной. А чему удивляться? Её можно понять. Она из пфальцграфини и наследницы — при условии, что отец передал титул по женской линии, подав прошение королю — превратилась в… никого, обладая лишь титулом учтивости. Обе бесприданницы.

Но статус пфальцграфа позволит Вэлэри стать спутницей не последнего титулованного жениха. Она, пожалуй, смогла бы замахнуться на мужа-герцога. Если бы не бедность. В этом случае партия с богатым графом, им, Фальгахеном, сыграет решающую роль. При достойном приданом «разжалованная» Эрмелинда может добиться большего успеха, чем старшая сестра. Тут не угадаешь. Он вздохнул. Младшая хороша, но рядом со старшей бледновата. Взор непременно возвращается к Вэлэри. При свете свечей дева кажется загадочной. Волосы отливают медью. Видно, такой цвет волос был у матери. И глаза… Захотелось коснуться её лица. Пальцы рук дрогнули, сжимая рукоять кинжала. Он принюхался, улавливая со стороны обольстительницы приятный возбуждающий аромат. В паху почувствовалось неудобство. Невольно. Требовательно. Испарина покрыла лицо. Он отвлёкся, упустив нить разговора между Дитрихом и пфальцграфом.

Конец ознакомительного фрагмента.