Череп колдуна

- Может, лучше ты взглянешь, Кайтай, - предложил Оуэн, - если твой желудок в состоянии выдержать это. Что бы это ни было, это не слишком аппетитно, друг. - Зельза двинулась было за Кайтаем, но Оуэн выбросил вперед руку, пытаясь остановить ее. - Нет, тебе нельзя.

- Я видала вещи, от которых твоя борода вмиг поседела бы, гахьо, скривившись, ответила цыганка. Затем она опустила взгляд на его руку, державшую ее за локоть. - И все же это первый раз, когда ты дотронулся до меня.

Оуэн, сжав губы, убрал руку.

- Иди и посмотри, если ты так этого хочешь, - ледяным тоном ответил он. Он пошел в каюту и тяжело опустился на стул.

Через минуту вернулись Зельза и Кайтай. Оба они были явно потрясены. Слышно было, как снаружи испуганно шумят матросы, столпившиеся у грот-мачты, - ни у кого из них не хватало мужества вернуться на спальные места.

- Во всем этом чувствуется какая-то мощная злая сила, - заговорил Кайтай. - Не знаю, что убило старика, но это было что-то весьма необычное. Это не могло быть... Может, огромная крыса. Нет... - Он покачал головой.

- Я знаю, как выглядят отпечатки человечьих зубов, - заявила Зельза, я видела эти отпечатки.

- Человек? - нахмурился Оуэн.

- Кто-то из команды... - Кайтай взглянул на Зельзу, - может, оборотень. Человек-зверь. Такие встречались среди моего народа.

- Ни у кого из команды нет этих признаков, - тихо ответила цыганка. Когда мы шли назад, я посмотрела их руки. У этой болезни есть свой знак, желтолицый.

Все трое переглянулись.

- Один из нас?.. - спросил Оуэн.

- Нет, и на наших ладонях этого нет, - сказала Зельза. - На этом корабле завелся демон.

- Господин Оуэн! - послышался снаружи голос Ларра. Оуэн встал и распахнул дверь. Ларр стоял немного впереди сбившихся в кучу матросов, угрюмо глядя в сторону полубака. Он опирался на абордажную пику, сжав ее так, что суставы его пальцев на рукоятке побелели.

- Господин Оуэн, - снова выкрикнул Ларр, - мы боимся.

С минуту Оуэн смотрел на него из-под нахмуренных бровей, а потом хрипло рассмеялся.

- Я тоже боюсь, капитан, - ответил он, продолжая улыбаться, - но вот чего бояться - я не знаю. Назови имя демона, и мы призовем его к ответу. Что убило кока?

- Верно. - Один матрос, посмелее, выступил вперед и встал рядом с Ларром. - Что убило старого пьяницу и съело его как селедку?

- Кто-то из вас, - раздался обвинительный голос из гущи матросов.

- Мы полагаем, господин, что это сделал один из вас, - ухмыляясь, заявил Ларр. - Слуга чернокнижного дьявола, Мирдина Велиса. Вы говорили, что везете его письмо, в то время как всякий знает, что этот посланец ада способен превратиться в птичку и лететь, куда пожелает, и сам отнести все свои письма. Вы не курьеры Мирдина Велиса. Вы - его охотники. И охотитесь вы за человеческим мозгом и кровью.

За спиной Оуэна, как колокольчик, зазвенел смех Зельзы.

- Дурак, - сказала она Ларру.

- Это могла сделать и ты, ведьма, - темнея от ярости, закричал Ларр. Ведьмы! Я вас знаю! Тянут соки из мужчин, а в постель не идут ни с кем: боятся потерять колдовскую силу! Ты ведь проводишь ночи в одиночестве все время, пока мы плывем, не правда ли, ведьма? Ни один из этих великолепных господ не удостоился попробовать твоего роскошного тела, верно ведь? А почему - если в этом нет колдовства? - Он обернулся к матросам, указывая на Зельзу абордажной пикой. - Кто из вас способен поверить в то, что такой лакомый кусочек можно оставить нераспробованным, если тут нет злого умысла?

Казалось, его странное рассуждение было воспринято. Матросы зашумели и начали осторожно продвигаться ближе.

- Придется вам, колдуны, попробовать за это водицы! - заревел Ларр. Вы отправитесь за борт, и со всей этой чертовщиной будет покончено!

- Дурак, - снова произнесла Зельза ясным и чистым голосом. Однако теперь она не сводила глаз с капитана, и рука ее скользнула в складки плаща.

Ларр взмахнул пикой, целясь в Зельзу, и ее правая рука метнулась навстречу. Что-то сверкнуло в воздухе, и Ларр выронил пику с почти женским взвизгом. Из его плеча торчал длинный узкий нож.

Тяжелый рыболовный гарпун ударился о косяк двери над головой Оуэна, и матросы начали наступать со все более громкими проклятиями и с явно растущей уверенностью. Кайтай рванулся в каюту и выскочил обратно с оружием. Он держал топор Оуэна и свой арбалет.

- Держи. - Кайтай вдавил топор в ладонь Оуэна и одновременно поднял арбалет и пустил стрелу.

Один из матросов со стоном упал, а топор Оуэна взвился в воздух, когда тот пошел на толпу матросов.

Зельза тоже вбежала в каюту и вернулась назад: теперь в ее руке было три фута сверкающей стали. Это был один из клинков, украшавших стойку с оружием в каюте. Она держала его низко, направив вперед, и острие описало зловещий круг, когда она встала рядом с Оуэном. Было ясно, что она знает, как обращаться с оружием, и, когда неосторожный матрос попытался приблизиться, Зельза доказала свое умение быстрым змеиным ударом. Нападавший взвыл и в брызгах крови покатился по палубе.

После этого остальные стали отскакивать проворнее. Основная масса нападавших начала отходить на полубак, где они снова собрались в кричащую, проклинающую, злобную толпу. Ларр сидел на палубе, прижимая раненую руку к перилам, и хрипло кричал в сторону защищавшей каюту троицы:

- Дьяволы! - Он сплюнул и застонал. - Если так, то вы не продвинетесь дальше ни на йоту, черт вас побери! Мы спустим паруса и пойдем обратно на восток... если понадобится, то и на веслах! Ваш заговоренный ветер вам не поможет при спущенных парусах! Эй вы, матросы... к шкотам! Спустить грот и готовься к смене галса...

Но большинство шкотов шло от шканцев, поэтому путь проходил ближе к каюте, чем того бы хотелось матросам. Один смельчак двинулся было вперед, но так и не достиг цели: просвистела стрела Кайтая, и он упал на шпигат, где и остался лежать вниз лицом.

- Теперь, ночью, - сказал Оуэн Кайтаю, глядя на толпящихся на носу матросов, - в темноте, они либо кинутся на нас, либо обрежут шкоты.

- Ночью будет луна, - отозвался Кайтай, - и мы можем держать факел, чтобы лучше видеть. - И тут лицо его озарила дикая усмешка. - Не думаю, что нам придется много беспокоиться. Кстати, друг Оуэн... - Он аккуратно прицелился, и арбалет пропел снова. Матрос, пригвожденный к переборке воткнувшейся в горло толстой стрелой, успел перед смертью только издать слабый булькающий вскрик.