Страница 6 из 15
– Но наша-то задача в чем состоит? – встряла я в их, на мой взгляд, слишком затянувшуюся дискуссию. Пора, в конце концов, переходить к делу!
Любимова обернула ко мне удивленное лицо и пробормотала:
– Юлька, ты что, еще не поняла? Нас собираются пихнуть в телешоу.
– Что? В смысле, по-настоящему?
– А ты как думала?
– Я думала, мы должны будем вычислить психопата – или кто он там – на стадии репетиций или предварительного отбора. Но не в прямом же эфире! Его нельзя допускать до камеры, вдруг он впрямь что-нибудь взорвет?
Катя пожала плечами, мы смотрели друг на дружку, затем, не сговариваясь, медленно перевели очи на следователя.
Тот, отчего-то смущаясь, опустил голову почти до самой поверхности стола. Заикаясь, сдавленно пробурчал:
– Что ж… К с-сожален-нию, мы п-пропустили эт-ту стад-дию… Так что р-работать вам д-действительно п-придется в п-прямом эфире…
Заикание передалось и нам, две подруги дружно ответили:
– Офиг-геть!
Глава 3
Прошло некоторое время. Мы вольготно устроились на мягком диванчике уже в другом, помпезно-просторном, кабинете; перед нами стоял милый глазу зеркальный столик, на котором дымились чашки с чаем, пару раз уже поменянные расторопной секретаршей по мере остывания или опустошения содержимого. Сам кабинет, по всей видимости, принадлежал большому начальнику, так как расположен был на последнем этаже сего дивного приветливого здания; этот самый босс (руководитель Главного следственного управления? короче, должности его я не знаю, поэтому просто «босс») на пару с Я-Гришей распинался перед двумя трясущимися то ли от страха, то ли от величия возложенной на них миссии девушками. Кстати, ввиду вышеперечисленных причин я даже имени его не запомнила, так что буду звать начальника Мужчиной в костюме, потому что на нем в самом деле был надет консервативный темно-серый в тонкую полоску костюм-тройка. Либо Боссом. Либо просто Начальником. Ну разберетесь, короче.
– Очень сожалею, но придется вас разделить, – развел руками Гриша, стоящий против света, льющегося из большого окна, из-за чего по вине оптической иллюзии казался нам чуть ли не главным злодеем, по крайней мере персонажем темным и таинственным. Через стекло с наших мест можно было разглядеть крыши близрасположенных домов, крадущихся по ним голубей и ворон, а также качающиеся верхушки деревьев. Погода ввиду начала октября была холодной, ветреной. Слава богу, пока не выпал снег, но как-то чувствовалось: ждать осталось недолго.
– Мы привыкли работать в паре, – по обычаю, стала выражать недовольство несговорчивая Катька, держа спину ровно и глядя прямо в начальственные глаза.
Но в этот раз я не стала ее одергивать, наоборот, заявила с полной ответственностью:
– Я буду падать в обмороки, если рядом не будет Катьки!
– Девушки, я понимаю, как вам сложно, – перенял эстафету Мужчина в костюме, или Большой Босс. Голос его был мягким, располагающим, в то время как облик четко говорил: я сумею побороть любое сопротивление одним своим нерушимым авторитетом. – Но придется вам принять тактику боя, потому что на вас вся надежда. Я наслышан о ваших подвигах: три маньяка-серийника, банковские махинации, секта и несколько убийств – во всех этих делах вы очень способствовали правоохранительным органам, зачастую сами предъявляли пойманного преступника и прилагали пакет неопровержимых улик. – Ну здесь он слегка приукрасил наши достижения, но в целом все так и было.
– Три маньяка? – удивилась Катька. – Было два!
– Там… на озере, – сдавленно разъяснила я. – Три с половиной года назад. Помнишь, еще репортаж был по телевизору?
Даже Любимова об этом знала лишь весьма приблизительно, без подробностей. Откуда узнал Костюм?
– Да, но разве это ты поймала его?
За меня дал ответ Босс:
– Юлия Сергеевна дала нам точное местонахождение этого субъекта, за что вам огромное спасибо. – Начальник улыбнулся и посмотрел на меня. Если у Акунинского-старшего улыбка была простоватой, то у Босса – аристократически сдержанной и красивой.
– Да не за что, – смутилась я.
– Я это к тому, что вы очень часто в силу особого склада характера не уверены в себе, хотя на деле показываете потрясающие результаты. Даже когда рядом нет вашей дорогой подруги. – Он учтиво поклонился Катьке, та приняла поклон и выдала такое, отчего я вздрогнула и чебурахнулась затылком о полку с папками, под которую и был водружен диван:
– А вознаграждение будет?
Папки посыпались сверху прямо нам на головы, причем их количество было настолько велико, что, казалось, дождь из скоросшивателей не кончится никогда. Наконец, когда полка целиком осыпалась и словно бы даже вздохнула от облегчения (наверное, просто слуховая галлюцинация), я стукнула подругу коленкой по ноге:
– Как тебе не стыдно?
Она в свой черед возмущенно протянула:
– А что, мы должны за просто так горбатиться? Между прочим, отпуск, который мне придется взять на работе, чтобы выполнить задание по поимке особо опасного террориста, мне никто не оплатит!
– Это вы, конечно, правы, – переглянувшись с Григорием, медленно начал Начальник, – однако, насколько мне известно, в средствах вы не сильно стеснены. Прошу прощения, – мгновенно добавил он, вспомнив о внешности аристократа.
Катерина спрятала за спину новую сумочку от известного дома мод (впрочем, здорово уцененную, так как она осталась еще с прошлой, вышедшей из моды коллекции) и напряженно спросила:
– С чего вы взяли?
Босс молча разглядывал ее в упор, затем отвернулся к окну, но за миг до того, как его лицо скрылось из вида, я успела заметить, что он едва-едва кивнул Я-Грише. Это было похоже на специальный знак, скорее всего, знак разрешения на крайние действия, которые планировалось выполнить только при упрямстве с нашей стороны. В данном случае действие выражалось произнесенными Григорием Николаевичем как будто бы в никуда словами:
– Как там письма Короленко? Кто их новый владелец?
При этом он смотрел совсем не на нас, а в потолок, и стоял к нам вполоборота.
Я громко ойкнула: боже, они все знают! Даже это!
Действительно, после одного удачного дельца мы сумели кое-что выгадать. И выгода эта была не мала. Сдается мне, наши действия можно было расценить как преступление. При желании, естественно.
– Вербовка удалась, браво! – грустно ухмыляясь, сказала Катя с экспрессией. Я думала, она захлопает в ладоши, чтобы окончательно влиться в образ, но подружка не стала. И правильно.
Ай да Гриша! Вот тебе и брат, родная кровь. Наш Борис ни за что не стал бы давить на людей такими методами. На преступников – может быть, но на тех, кого просишь о помощи, к тому же втягиваешь в опасное мероприятие – никогда.
«А ты уверена?» – подал признаки жизни внутренний голос.
– Началось, – пробормотала я удрученно. Я давно веду с ним явную вражду, и на целых полгода мне удалось его заткнуть. И вот он опять проснулся и начнет теперь активно портить мне жизнь. Думаю, нет нужды объяснять, что это за голос и откуда он взялся, Катя уже говорила про мой отдых в сумасшедшем доме. То есть это не совсем был сумасшедший дом… Ну неважно. Оттуда все приколы и пошли. То есть они наличествовали и до этого, но были не столь ярко выражены, как после выписки. Верно сказала Любимова, врачи умеют все что угодно, но только не лечить.
– Что началось? – озаботилась Катька, с тревогой глядя на меня.
Я отмахнулась, мол, забей.
– Опять говорите вслух? – с притворной строгостью проговорил Григорий, повторно ошеломив меня своей осведомленностью. – Вы мне это бросьте, там, куда мы вас направляем, все мысли придется держать при себе.
– У меня это непроизвольно получается, – взывала я к снисхождению, но злые дяди сделали вид, что не услышали.
Немного помолчав и еще помаячив перед окнами, они таки сели: руководитель – во главе широкого стола, находившегося возле того же окна, Григорий подле него и подальше от нас.