Осколки

Но Кристиан все равно смотрел. Не в силах был отвести глаза от супруги. Красивая, величественная, уверенная в себе и своем превосходстве. Королевская осанка, гордый поворот головы, манеры, отточенные при дворе короля Шархема. Улыбка, которая могла с одинаковым эффектом и вознести того, кому она была дарована на небеса и низвергнуть его в преисподнюю. Кьяра завораживала, околдовывала, туманила разум одним своим взглядом, одной улыбкой.

Он любил ее? О, нет! О любви речи не шло, и граф ШиДорван это понимал. Это было нечто иное. Дикое, первобытное, не поддающееся никакой логике и объяснению чувство. Может быть, все дело было в том, что их брак благословлен самой Сиятельной Шинаей? Или все дело в магии родовых артефактов, что приняли его молодую супругу. Или… все дело в нем самом: усталом и одиноком искателе приключений, государственном деятеле, разочаровавшемся в жизни, наместнике огромной, тринадцатой провинции Шархема?

Или чем можно объяснить, что граф Кристиан ШиДорван, наместник Пограничья, маг и последний наследник древнего рода проклятого княжества не мог отвести взгляда от собственной супруги? Чувствовал себя опустошенным и несчастным, если она исчезала на миг из поля его зрения, скрытая спинами гостей? Едва сдерживался, чтобы не послать к Шарху приглашенных, бал и приличия и не схватить в охапку ту, что принадлежала лишь ему одному и утащить наверх. В спальню. Туда, где она будет улыбаться только ему, где она будет слушать только то, что он будет ей говорить. Где она безраздельно будет принадлежать тому, кого выбрала для нее сама Шиная и Его Величество король Шархема.

— Развлекаешься? — раздался сбоку знакомый раскатистый голос, и в следующее мгновение обзор графу ШиДорвану заслонила высокая могучая фигура.

Кристиан нервно дернул плечом и скривился. Попытался отойти, чтобы снова иметь возможность следить за супругой, но не преуспел. Мужчина, бесцеремонно нарушивший его уединение (а ведь в Дорване все знают, что графа-наместника лучше не трогать, если он изволит думать в одиночестве), тоже шагнул, снова закрывая обзор.

— Ижен, — Кристиан попытался взять себя в руки. Даже улыбку смог выдавить, но на друга и начальника собственной охраны посмотрел горящими от злости и ненависти глазами. — Я смотрю, ты скучаешь?

— Да с чего бы, — фыркнул шесс Ижен Лорне, не обратив ни капли внимания на недовольство своего друга. — Милый такой… приемчик…

Он обернулся, проследил глазами за взглядом своего друга и господина и фыркнул насмешливо.

— Ты похож на хищника, притаившегося среди деревьев. Того и гляди, сделаешь рывок вперед, схватишь свою добычу и уволочешь ее в логово.

— Едва сдерживаюсь, — в том же тоне ответил ему Кристиан. — А сам? Как отдыхаешь?

— Караулы проверены, воины расставлены по местам, — хмуро отозвался Ижен, и тут же скривившись, как обиженный ребенок, выдал: — Надоело все. Ашер развлекается с молодой женой под крылышком у матушки, Рейджен как в воду канул, Луиза… эта пигалица совсем всякий стыд потеряла и почти переехала в башню к этому твоему… лекарю!

Он замолчал, но чувствовалось, что сказал не все. Было что-то еще, нечто такое, чем начальник личной охраны не стал делиться со своим господином.

Кристиан фыркнул, улыбнулся супруге, которая в этот момент обернулась в его сторону, отсалютовал бокалом одному из гостей, что перехватил его взгляд, и перевел взгляд туда, где в окружении чопорных дам стояла его сестра.

Морин не была принята в род. Их общий отец так и не признал девочку, рожденную вне брака и не унаследовавшую ни капли родовой магии. Но для Кристиана она стала сестрой. И долгие годы была единственным близким и родным человеком.

Морин была великолепна в изысканном темно-красном платье, с глухим воротом, украшенном тончайшими леоринийскими кружевами, и лишенным даже малейшего намека на кокетство. В темных, как ночь волосах, забранных в высокую прическу, влажно блестели мелкие жемчужины, тонкие губы улыбались. А вот глаза оставались холодными.

— Все по-прежнему? — тихо, почти беззвучно, поинтересовался Кристиан у Ижена.

— Все еще хуже, — буркнул начальник личной охраны графа ШиДорвана и не стал развивать тему дальше.

Сейчас он, как еще недавно сам граф, смотрел на женщину, которая владела его помыслами. Только разница была в том, что Кристиан следил за женой, а Ижен… за той, что отчаянно избегала возможности связать свою судьбу с ним.

— Я не могу ей приказать, — Кристиан ободряюще положил руку на плечо своему другу. — Я обещал Морин, что больше не буду вмешиваться в ее жизнь и…

— Очень невовремя ты ей это обещал, — буркнул Ижен.

— Ижен, — в голосе графа послышались предупреждающие нотки.

Кристиан усмехнулся. О чувствах среднего из близнецов Лорне к его незаконнорожденной сестре, а ныне статс-даме графини ШиДорван, в Дорване знали все. И ставки делали, кто сдастся первым — суровый воин или непреклонная красотка.

— Ижен, ты… — Кристиан хотел что-то сказать, утешить друга, подбодрить, но не успел…

Воздух вокруг задрожал. Внутри словно сжалась тугая пружина, перед глазами все потемнело. последнее, что успел заметить Кристиан — это широко распахнутые янтарные глаза, полные тревоги.

Кьяра почувствовала неладное. Сердцем, кожей, всем своим существом. Просто в одно мгновение ей вдруг стало больно и дыхание перехватило. А вокруг словно разворачивалась невидимая воронка. Она кружилась и кружилась, все быстрее… быстрее… быстрее… И холодно вдруг стало. Очень-очень. В тот же момент графиня ШиДорван осеклась, побледнела и принялась оглядываться по сторонам.

Она точно знала, что ничего подобного просто не могло произойти само по себе в наполненной народом бальной зале дворца наместника Пограничья, значит, надо искать мага. А маг в пределах видимости был один. Ее муж. Граф Кристиан ШиДорван. Он был бледен и дышал тяжело — это Кьяра рассмотрела даже через наполненную приглашенными залу. А еще она заметила, как прижимает муж ладонь к груди. Не к сердцу, нет, чуть выше. К тому самому месту, где располагался старый, уродливый шрам. «След от магического ритуала, — так сказал однажды Кристиан».

И Кьяра резко развернулась, даже не дослушав, что ей говорили, небрежно попрощалась со своими собеседниками и решительно направилась к мужу. На ходу извинялась перед гостями, расточала медовые улыбки и даже произнесла парочку комплиментов, но не остановилась ни на миг и не снизила скорость.

Кристиан чувствовал, как земля уходит из-под ног, как звенит, разлитое в воздухе напряжение. Видел, как гордо реют вокруг разноцветные ленты магии…

Они кружатся, кружатся и кружатся…

Он попытался вдохнуть, но в груди вдруг стала разрастаться боль. Неосознанно он поднял руку и потер ладонью то самое место, где располагался старый безобразно заживший шрам — с правой стороны, чуть пониже ключицы.

— Что? — выдохнул Ижен, становясь таким образом, чтобы укрыть графа от любопытных глаз окружающих.

— Кристиан! — встревожено вскрикнула Кьяра, достигшая, наконец, их компании и без зазрения совести, оттесняя в сторону Ижена Лорне, чтобы приблизиться к мужу, заглянуть в его вдруг резко потемневшие глаза.

— Все… все в порядке… — прошептал граф, чувствуя, как воздух в легких заканчивается, а тело начинает леденеть. — Это… это… это… не со мной… это…

— Рейджен! — выдохнул Ижен.

— Магия, — презрительно скривила губы графиня, протягивая руку и прижимая ладонь к щеке мужа. Ей вдруг захотелось облегчить его страдания, взять на себя хоть часть той боли, что — она была уверена в этом — сейчас испытывал супруг.

— Ступай к гостям, — Кристиан закрыл на миг глаза, прижал ладонь жены к своей щеке, собственной рукой, затем все же отстранился, посмотрел на нее. — Займи их. Сделай, что угодно, чтобы никто не понял.

— А вы? — Кьяра смотрела на мужа широко распахнутыми глазами, в которых читалась паника. — Что…

— Меня не будет некоторое время. Так надо.

— Я с тобой, — решительно мотнул головой Ижен.