Страница 38 из 53
Подобравшись как можно ближе, схватил ящерку за руку и потащил к порталу, расчищая путь перед нами. Меня постоянно кто-то задевал, что и говорить- силы были не равны, но мы отбивались как могли и в конце концов ввалились в круг двумя безжизненными комками. Слава небесным магам здесь нас уже ждали. Оказавшись на портальной башне, мы попали в кольцо стражников, готовых отбить любую атаку на дворец. Но на их счастье это были всего лишь мы.
Я осмотрелся вокруг и увидел беглеца, поставленного на колени с двумя стражниками по бокам, молодцы охранники, быстро среагировали, скрутив гада. Затем посмотрел на Софию, она сидела на коленях, опустив голову и тяжело дыша. Руки ее были покрыты как мелкими ссадинами так и глубокими порезами, что там с телом я не видел, потому что его почти полностью закрывали разметавшиеся волосы.
— Ты как? — спросил, и понял, что изо рта пошла кровь.
София взглянула на меня.
Она плакала.
Ей было страшно.
Я замолчал, глухо смотря на ящерку. Вот я урод, думал что она боец, но она всего лишь девчонка, впервые попавшая в серьезную передрягу. Только моя вина была в бешеном страхе в ее синих глазах, в том что подверг ее такому испытанию. Затащил неподготовленного человека в самое пекло..
Хотел попенять себя еще парой бранных слов, но разум помутился, а ящерка так резко кинулась ко мне, что сделалась размытым пятно в глазах.
— Эдавиан, Эдавиан, не смей засыпать! — закричала она, хлопая меня по щекам, а мне было уже все равно, жутко захотелось провалиться в сон, но только голос ящерки еще держал меня в сознании.
— Сынок! — послышалось издалека, — МАГИ, СЫНОК! Спасите его! — Вот и мама, опять будет жутко переживать за меня, — София спаси его, София, молю тебя.
— Мне нужно в подвал, я слишком слаба, чтобы справиться самой..
Это последнее что я услышал, а дальше глубокая и непроглядная темнота.
Глава 16
Дикий холод, кажется, пробрался до самых костей. Я приоткрыл глаза, и уставился на тускло освещенный потолок подвала, начиная перебирать варианты того, где я мог находиться. Стоило слегка повернуть голову и рассмотреть знакомые стены, как все в стало на свои места- я лежал в королевской сокровищнице. Но смутил тот факт, что сундуки, стоящие обычно ровными рядами на каменных выступах, отсутствовали. Я развернул голову в другую сторону и уткнулся в лицо ящерки, лежавшей возле меня с закрытыми глазами. В полной тишине холодного помещения мы находились совершенно одни, и вокруг царило такое спокойствие, что даже шевелиться не хотелось.
Улучив момент, стал рассматривать лицо Софии, такое умиротворенное и спокойное, что где-то в душе защемило. Теперь она казалась совсем еще девчонкой, маленькой и наивной, с пушистыми ресницами, под которыми только веснушек не хватало, аккуратным сопящим носиком и пухлыми губками. К слову губы мне не понравились, потому что отливали фиолетовым. Я напрягся. Осторожно приподнялся на локтях, пытаясь сообразить, что же мы тут делаем и почувствовал, как спина всколыхнулась жалящей болью, резко заломив во всех, будто укушенных, местах. Заведя руку за спину, стал чесать саднящие места и услышал глухой звон метала. Оглянулся и понял, что с меня посыпались золотые монеты прилипшие к коже. Да и вообще, вместо перины подо мной оказались сокровища из валявшихся на полу сундуков. Теперь понятно ощущение в спине, будто спал на тысячи иголках, ведь одно дело лежать только на плоских монетах, а другое, когда тебе в ребра врезается то край от кубка, то зазубрины от какой-нибудь короны. Кто вообще мог оставить меня лежать на этом?
Посмотрел на Софию, и ей, кажется, мирно спать ничего не мешало. Она свернулась калачиком, обнимая себя руками и коленями прислоняясь к моему бедру. Лежала все также без одежды, покрытая множеством ранок со спекшейся поверх кровью, на более глубоких порезах виднелись тонкие пленки кожи, да и то не везде.
Я оглядел себя. Без какой либо одежды, кроме подштанников, задранных в тонкую полоску на бедрах, меня уложили на кучу из золота и оставили умирать от переохлаждения. Но зато ран на мне не было. Вообще никаких. Я снова посмотрел на Софию и сжал челюсть- вот же вредная девчонка, наверное никогда не начнет ставить свою жизнь выше остальных. Меня вылечила, а себя сил не хватило.
Я нахмурился, думая как нам перебраться в теплое помещение, ведь здесь мы могли превратиться в две ледышки, сравниваясь с температурой холодных стен. Аккуратно встал, ну как аккуратно, шума звоном металла наделал прилично, но ящерка даже не дернулась. Я вдруг подумал, а жива ли она там вообще? Быстрым шагом обошел импровизированный подиум, и опершись коленом на кучу, подсунул под Софию руки. Аккуратно поднял ее и прижал к себе, всматриваясь в лицо.
Ресницы затрепетали и слегка приоткрылись.
— Не уноси меня, отсюда, пожалуйста, — прошептала она и вновь закрыла глаза, слабо прислонив ко мне голову.
Я заволновался. Сильно заволновался! До какого состояния себя нужно довести, чтобы даже разговаривать через силу?
— София, давай вызовем лекаря?
Ящерка не спешила отвечать, но потом, не открывая глаз, сказала:
— Он мне не поможет…только золото.
Быстро сориентировавшись в дальнейших действиях, вместе с Софией на руках подошел к доспехам, стоявшим в нише, и сдернул с них мантию отца, которую использовали для коронации. Кинул ее на золото и осторожно положил сверху Софию. Ткань была стеганая, плотная и теплая, то что нужно. А отец. Он не обидится.
Затем подошел еще к двум железным статуям, забирая и их накидки. Вернулся на свое место, и лег рядом с ящеркой, накрывая нас двум слоями ткани. Тут же подгреб холодную Софию, и словно заворачивая в кокон, спрятал в своих объятьях. Маленькая и худенькая, до жути холодная. Хоть бы все было несерьезно. Пусть она будет только обессилевшая, а остальное исправим. Откормим, оденем, обогреем.
Напряженно посмотрел на бледное лицо и снова выругался, вспоминая кто во всем виноват. Прошелся ладонью по ее белым волосам, убирая их с лица, и поцеловал в висок. Пусть знает, что не одна, что я буду рядом сколько надо. И больше никаких походов, никаких рисков для жизни. Пусть живет и цветет вдали от всей этой гадости, от жестокости и смерти. Дальше я сам разберусь, что делать я теперь знаю.
Вот восстановим силы, обязательно устрою бал. Будем танцевать, мучая музыкантов до утра, будем шутить и смеяться, вызывая удивленные взгляды. Да все что угодно делать будем, лишь бы ящерка забыла через что я заставил ее пройти, лишь бы больше не видеть того ужаса в ее глазах..
Зачем-то еще сильнее прижал к себе Софию, боясь что натворил непоправимое. Я тот еще идиот, своей жизни не жалко, девчонку то втягивать зачем было. Пора прекращать распоряжаться чужими жизнями как своей. Ценен каждый человек, разве не об этом должен помнить будущий король, разве не в этом заключается смысл бытия.
Прижал голову Софии у груди, с радостью обнаруживая, что девчонка начала теплеть. Придвинул ее ледяные лодыжки к себе и зажал между ногами. Ладони тоже заключил в свои руки. Вот так лучше. Я крупнее, во мне и тепла больше осталось, на двоих точно хватит.
Прикрыл глаза, и оказалась сам еще слаб, поэтому сразу скользнул за пределы сознания.
София несколько раз переворачивалась во сне с одного бока на другой, но не смотря на это из кольца рук я ее не выпускал. Она согрелась и лежала уже с порозовевшими щеками, ко мне лицом, когда ее губ коснулась легкая улыбка. Видимо снилось что-то приятное.
Я смотрел на нее уже с полчаса и думал о том, что повезет кому-то вот так просыпаться каждое утро и видеть очаровательную девушку в своей постели, так обворожительно улыбающуюся своим снам. Кто-то будет рассматривать идеальные черты лица и знать, что за красотой скрывается намного больше прекрасного, чем можно разглядеть глазами. А в Софии самое прекрасное пряталось внутри.
— Привет, — прошептала София, а я перевел взгляд с ее губ на глаза. Давно она проснулась? Гадство, засмотрелся.