Страница 2 из 10
Упомянутый Джунковским народный дом – это что-то вроде дома культуры, только на дореволюционный манер, совмещавший в себе функции образования, просвещения и культурной работы с населением. Открывая в Москве народные дома, власть пыталась таким образом бороться с революционными брожениями в народе, учить людей грамоте, пропагандировать трезвость как образ жизни. Многое в народных домах было бесплатным: секции, театральные кружки, мастерские, библиотека, воскресная школа, а еще чайная и книготорговая лавка и даже музей. Такие дома открывались в основном в неблагополучных районах, где обитал простой рабочий люд. На Тверской, например, народного дома и быть не могло. А в Дорогомилово ему нашли самое место, в день его посещало до тысячи человек. Народный дом был открыт у Дорогомиловской заставы, отмечавшей границу Москвы по Камер-Коллежскому валу.
Дешевизна дорогомиловских земель привлекала капиталистов и прочих инвесторов, способствуя превращению местности в промзону. Здесь в 1875 году появился знаменитый Трехгорный пивоваренный завод, продукция которого не раз удостаивалась престижных наград, в т. ч. и права ставить на пивных бочках и бутылках государственный герб – символ наивысшего качества. Рядом с этим заводом вскоре вырос другой – газовый, продукцией которого освещалось пивное предприятие. В 1883 году задымила фабрика для выработки красильно-древесных экстрактов, а в 1894 году заработал цементный завод. А еще сахаро-рафинадный завод, красильно-аппретурная и канвово-ткацкая фабрики, мыльный завод, завод оцинкованного железа и другие… Отходы отправлялись, само собой, прямиком в Москву-реку.
Ну, а как все это смотрелось со стороны? Чтобы ощутить загородную атмосферу Дорогомилова конца XIX века, откроем путеводитель по Подмосковью 1891 года, его автор Алексей Ярцев сообщает: «К Дорогомиловскому (Бородинскому) мосту ведет от церкви Смоленской Божией Матери долгий спуск, прорезанный в высоком берегу Москвы-реки. В старинные времена именно этот берег назывался Дорогомиловским, говорят, за свою живописность (дорогое – милое). Особенно красива правая сторона, если смотреть с Дорогомиловского моста. За Дорогомиловским мостом, долблющимся под десятками экипажей и пешеходов, начинается теперешнее Дорогомилово. Расположенные в этом районе фабрики, большой проезд по главной улице со Смоленского шоссе, суетливое движение мелкого люда делают Дорогомилово одною из оживленнейших окраин столицы. Население этой пригородной части состоит главным образом из трудового люда: фабричных рабочих, мастеровых, извозчиков, огородников, так называемых мастерков, ведущих самостоятельно маленькие фабрички, и т. п. Уличное движение особенно заметно в праздники, когда отдыхающий простой народ стремится в имеющиеся здесь в изобилии трактиры. За заставой (начинается) район огородников, обрабатывающих расположенные с левой стороны от большой дороги огороды. Большая Старая Смоленская дорога (так называемый Можай) уклоняется тотчас за заставою влево. Чтобы не быть окутанным целыми облаками дорожной пыли, пешеходу нужно свернуть после слободы вправо, за вал. Прямая полевая тропинка ведет к виднеющемуся в полуверсте Дорогомиловскому кладбищу… Выйдя влево с Дорогомиловского кладбища и обогнув ограду Еврейского кладбища, занявшего место бывших здесь боен, вы выступаете снова на большую дорогу и направляйтесь к обрисовывающейся на расстоянии версты возвышенности. Эта возвышенность – Поклонная гора, с которой открывается такой прекрасный вид на Москву! Когда вы стоите на вершине Поклонной горы и озираете белокаменные громады зданий, построенных на живописно разбросанных холмах, вы испытываете совершенно особое чувство. Вы не отводите глаз от поразительно величественной картины, а в воображении вашем рисуются образы из прошлого этого старого города, сплотившего вокруг себя огромное государство. Вы чувствуете, что этот город с его историей – родной вам, что вы – единица из той народной массы, которая создала его, что в вас одни мысли с нею, одни чувства к родной земле. Десятки прочитанных книг по истории города не дадут такого живого впечатления, как вид на Москву с Поклонной горы… Спустившись с Поклонной горы и повернув по дороге влево, вы направляетесь к Кутузовской избе, одиноко стоящей среди обширного поля. Дорога от Кутузовской избы к Покровскому идет налево по открытому полю. Почти при самом начале пути на берегу Москвы-реки рядом с полотном Смоленской железной дороги раскинулась красильная фабрика г. Кузмичева на земле, принадлежавшей прежде деревне Филям. Тотчас за фабрикой – железнодорожный переезд около моста через Москву-реку. За переездом потянулись веселые рощицы… За ними зеленеют роскошные луговины по берегам речки Фильки, направо видно село Шелепиха».
Дорогомиловский мост, с которого открывался прекрасный вид на слободу, был «живым» еще в 1812 году, а в 1868 году на его месте выстроили новый, Бородинский. Но нас, конечно, интересуют трактиры. Куда же без них! В дорогомиловский трактир отправил героев своего рассказа «На плотах» и Владимир Гиляровский: «Дорогомилово гудело. По всей набережной, по лужам и грязи шлепали лаптями толпы сплавщиков, с котомками за плечами, пьяные. Двое стариков, обнявшись, возились в луже и, не обращая внимания на это видимое неудобство положения, обнимали друг друга за шею мокрыми грязными руками и целовались. Над самой водой, на откосе берега, раскинув крестом руки, лежал навзничь пожилой рыжий мужик в одной рубахе и в лаптях; пьяный плотовщик продавал еврею полушубок, против чего сильно восставала баба, со слезами на глазах умолявшая мужа не продавать шубы, и вместо ответа получала на каждое слово толчок наотмашь локтем в грудь и ответ: “Не встревай, дура! Ты кто?! А?” Мимо Никиты продребезжала пролетка с поднятым верхом, из-под которого виднелись лишь четыре ноги в лаптях и синих онучах, и одна из этих ног упиралась в спину извозчика. Около трактира толпы народа становились гуще, плотовщики перемешивались с золоторотцами».
Откуда в Дорогомилово плотовщики? Да все оттуда же. И при Иване Грозном, и при Николае II печи в Москве топили дровами, которые весной, когда наступало половодье, пригоняли плотами из-под Можайска. День, когда плоты приставали к берегу, превращался для тысяч москвичей в праздник, семьями приходили на набережную наблюдать за этим интересным процессом – прибытия плотов в Дорогомилово: как искусно, мастерски плавщики проводили их под Бородинским мостом! Ремесло это было рискованным и опасным, а ну как свалится работяга в воду, тут уж неси багры. Разгружали плоты под Дорогомиловым, на Красном лугу. Тут же, рядом с Бородинским мостом, был и тот грязный Дорогомиловский трактир, где пропивала свои деньги деревня – сплавщики, а с ними и низы общества, босяки да оборванцы из золотой роты (синоним крайнего обнищания).
Криминогенная обстановочка в Дорогомилове сложилась соответствующая, создавая кучу проблем городовым и полицейским. Ночью сюда лучше было и не соваться. Недаром у того же Андрея Белого встречаем следующий рассказ о его метаниях в «кривых, заборчатых дорогомиловских закоулках» с отцовским пистолетом – «бульдогом». Там мерещилась ему «тень избивателя»: «видел я приподымаемый кулак с движеньем навстречу мне, но бросался рукою в карман: схватить свой – “бульдог”; тулуп отступал, обливая руганью в спину: “Жидовская сволочь!”»
И как написали бы в советских учебниках, только Великая октябрьская социалистическая революция позволила увидеть несчастным дорогомиловским обитателям свет в конце туннеля. Не сразу, конечно, а в 1935 году с принятием т. н. Сталинского плана реконструкции Москвы, по которому Дорогомиловская улица расширялась более чем в два раза, до 70 метров. А Дорогомиловской площади нашли применение своеобразного узла, связывающего Новый Арбат через Дорогомилово с Можайским шоссе, превращенное в одну из самых оживленных магистралей Москвы, шириной чуть ли не до ста метров. «Правая сторона этой магистрали, – диктовал сталинский план, – освобождается от ветхих зданий. Богатые зелёные массивы связывают магистраль с набережной Москвы-реки. В целях разгрузки Арбата прокладывается новая прямая магистраль, так называемая Новоарбатская. Магистраль проходит от Москвы-реки через кварталы Дорогомиловской улицы и Дорогомиловской площади. Набережная Москвы-реки превращается в сквозную магистраль. Набережные озеленяются, берега одеваются в гранит. Москва-река у Дорогомиловской луки спрямляется». Назвать новый проспект предполагалось именем Конституции, другая гигантская магистраль новой Москвы – Аллея Ильича – должна была вобрать в себя Охотный ряд, Моховую, Волхонку и привезти к Дворцу Советов.