Самая лучшая жена

— Хозяйка, обедать пора, — уютный басок Марина напомнил Лите, что детство, Адан и Учитель остались в прошлом.

— Сейчас иду, — откликнулась она, торопливо делая пометки в тетради, — только огонь под горелкой погашу.

— Лишнее это, — улыбнулся вигт. — Я тут пригляжу, не волнуйся, позову, когда надо будет. Да не опасайся ты, — прочел невысказанное сомнение хозяйки Марин. — Сагари нас и не тому выучила. Ну и мы ее тоже. Кхм, — подмигнул он.

— Вот спасибо, — обрадовалась Лита, — выручили!

— Ты это… Ты поспешай, — расцвел от похвалы Марин. — Там Карна таких щей наварила, закачаешься. Хоть отъешься у нас, а то в чем душа держится.

— Не, — засмеялась Мелита. — Ничего не получится. Не в дракона корм.

— Поглядим, — усмехнулся вигт, ничуть не сомневающийся в исключительных талантах супруги, способной откормить кого угодно.

После обеда, действительно оказавшегося выше всяких похвал, похожий на сытого кота Рин щурил синие глаза и нахально заявлял, что вышел из того возраста, когда необходим дневной сон.

— Хотя я готов прилечь, — чуть растягивая гласные, улыбался он. — Но не один…

— Рин, — покраснела под пристальными взглядами тети и племянника Лита, — ну что ты такое говоришь?

— Стараюсь выполнять указания самой лучшей целительницы, — аккуратненько приобнял жену Аэрин.

— Уж будто? — невольно сдалась та, попадая под влияние синих мужниных очей.

— Самой талантливой, — промурлыкал он, — самой красивой, самой…

— Хватит! — прикрикнула на разлакомившегося племянника Сагари. — Не буди лихо, пока оно тихо. Не лезь к жене. Или забыл, что вчера было?

— Ну, теть, — возмутился парень. — Я уж было уговорил Литу на поваляться после обеда.

— Уговорил, — окончательно смутилась девушка. — Идем.

— А ты меня обнимешь? — не унимался Рин.

— Там посмотрим, — направилась в спальню Мелита, убеждая себя, что это делается ради спокойствия раненого, а вовсе не из-за желания почувствовать его легкие едва заметные, но неизменно кидающие то в жар, то в холод прикосновения.

— На что милая? — поспешил за ней муж.

— На твое поведение, бесстыдник, — рассмеялась Сагари, глядя на молодых.

Рин еще крепко спал, когда Мелита юркой ящеркой выскользнула из спальни.

— Как он? — за дверями встретила ее тетушка. — Ой, да не волнуйся, — отмахнулась она, видя тревогу в серых глазах, — не разбудим мы Рина. Я об этом позаботилась.

— Не сглазить бы, — тихо ответила целительница. — Но с лекарством надо поторопиться. Мало ли что. Да и ведьма поблизости где-то крутится.

— Со дня на день Валмир приедет, вот и займетесь с ним, а пока у меня для тебя другое дело есть. Там рута расцвела, собрать надо.

— Да вы что? — поразилась Лита. — Неужели? Редкость какая! Я сейчас!

— Погоди, егоза белобрысая, — тетушка кинулась за лучащейся энтузиазмом юной травницей, — платок повяжи. Она зараза здоровая вымахала. И, это, перчатки не забудь! Марин, подай госпоже перчатки! Да не эти! Из рыбьей кожи дай! И ножницы серебряные! Совсем другое дело, — с удовольствием оглядывая Литу со всех сторон, постановила Сагари. — Марин, а корзинка для трав где? Около руты стоит? Ну хорошо.

Рута и вправду удалась. Крепкая ядреная, она радовала травниц множеством молодых побегов, усыпанных россыпью звездчатых желтых цветов. Полюбовавшись на ценное лекарственное растение, Лита приступила к сбору руты. Чуть сморщив носик от резковатого травяного запаха, она не спеша срезала золотистые соцветия и складывала их в корзинку.

— Ценная травка, — рассуждала тетушка, — и для головы полезная, и для сердца. Если кто дитя скинуть хочет — рута первейшее средство, а еще, — Сагари не удержалась и захихикала, — мужскую силу она хорошо восстанавливает. Знаешь сколько страдальцев к тебе заявится? Тропу протопчут, дорогу. Не зря Руту знающие люди матерью всех трав зовут.

— И при горячке легочной она хороша, согласилась Лита как раз в тот момент, когда в распахнутую калитку ворвался какой-то здоровенный злющий мужик и, не говоря плохого слова, ухватил ее за горло.

Дыхание у девушки прервалось, воздуха как-то сразу перестало хватать, в глазах потемнело, а в ушах сквозь нарастающий звон, родившийся от удара серебряных ножниц о плиты двора, слышались крики тетушки и рычание давешнего мужика.

— Вал, пусти девочку! Валмир! — надрывалась Сагари!

— Если мать в дом не пустишь, убью! — как припадочный рычал мужик. — К сыну ее не пускаешь, гадина! К Рину!

— Пусти жену, идиот! — к словам Сагари добавились удары веника, от которого громила отмахивался как от надоедливой мухи.

— Как женился так и овдовею, — орал сардарец, сжимая пальцы на женской шее.

'Так это долгожданный Вал,' — мелькнуло в гаснущем сознании новобрачной. А потом навалилась апатия, в голове засела мысль: 'Видно зря я от смерти бегала, не быть мне самой лучшей женой…'

И неизвестно чем кончилось бы дело, если бы Валмиру от избытка чувств не вздумалось толкнуть Литу к стене, буквально нанизывая ее на тройной крючок для кашпо. Придя в себя от боли, девушка, инстинктивно желая защититься взмахнула рукой, целясь в сверкающие бешенством грозовые глаза напротив. Видимо осознавшие свой промах боги направляли крепкую ручку Мелиты, испачканную едким соком руты. Ну и не последнюю роль сыграло крепкое ясеневое поленце, которое приманила и обрушила на загривок озверевшего племянника потерявшая всяческое терпение тетушка.

Совместные женские усилия произвели поистине волшебное действие. Вал взвыл громче прежнего, разжал руки и схватился за лицо. Лита сползла по стене, судорожно стараясь вздохнуть. Калитка, прежде бывшая за спиной, оказалась перед ее глазами. 'Видно супруг богоданный меня развернул,' — поняла Мелита, глядя в глаза испуганной Аримы. Рядом со свекровью стояли Ирати и какая-то буквально пышущая ненавистью незнакомая девица.

Откашлявшись, Лита кое-как поднялась на ноги и тихонько по стеночке пошла к калитке. По мере того, как она приближалась на лице свекрови одно настроение сменяло другое: испуг, осознание того, что случилось непоправимое, жалость, робкая надежда… А потом невестка с грохотом захлопнула дверцу прямо перед ее носом.

Увидев багровую вспышку защитного поля, Мелита опустилась прямо на каменный порожек. Болело горло, и было трудно дышать. Дрожащими руками она ощупала гортань, ничего не поняла, потянула с головы платок и душевно высморкалась в него. Дышать сразу стало легче. Зато стал слышен громкий бабий вой. Подивившись про себя неожиданной связи дыхания и слуха, Лита с удивлением поняла, что это она сама ревет белугой, подвывая и всхлипывая, а перед ней топчется растерянный Вал, за спиной которого наливается грозовой темнотой Сагари.

— Во… ды, — предприняв попытку успокоиться, попросила девушка, — Карна тут же сунула ей кубок. — Фу, — поморщилась Лита, ощутив вяжущий вкус настойки пиона. — Фу, — повторила, понимая, что сорвала горло. — Этого только не хватало.

Лита посидела еще немного, блаженно прикрыв глаза, а потом поманила к себе Вала.

— Что? — растерялся он, оглядываясь на тетку.

— Рядом сядь, лосяра бестолковая, — рявкнула Сагари. — Не видишь, что девочке говорить тяжело?

Размеры призрачной хозяйки Крайнего дома заметно уменьшились, да и вообще она как-то побледнела.

— Марин, — позвала Сагари, — ты не мог бы потихонечку, так чтобы не разбудить Ринушку, снять с него торквес? А то у меня уже силы на исходе, как бы не развоплотиться совсем. Вот спасибо, — глядя на гривну, появившуюся на мощной шее Валмира, на секунду обрадовалась она, чтобы тут же обрушиться гневом на проштрафившегося племянника. — Что стоишь, оглобля?! Или боишься с женой рядом присесть? Робеешь?

Вал больными глазами посмотрел на женщин и, словно решившись, опустился на крылечко, стараясь не коснуться маленькой аданки. А та будто не понимая этого потянулась к нему, даже руку протянула обнять.

Лита даже плакать забыла, увидев, как шарахнулся от нее недавний дебошир.