Страница 16 из 28
– Не очень.
– У нас срочный выпуск номера. Когда можно перезвонить в течение получаса?
Я переступила с ноги на ногу, оторопев. Увидела глянцевый торец торгового центра и сказала:
– Минут через пять.
– Обязательно перезвоним. До звонка.
Не понимая, зачем я могла понадобиться федеральному ресурсу, я вошла в Торговый Центр, и нашла скамейку в боковом коридоре, куда не доносились оголтелые Джингл Белз, без устали будоражащие предновогодние нервы потребителей.
Я устроилась на скамейке и зашла через телефон в свой аккаунт на американском ресурсе, который используют все наши, борясь за правду, справедливость и собирая деньги на операции. Закладка с моей петицией выпала первой, и мои глаза расширились.
Сколько?!
376 543 человека!!!
А ниже комментарии, комментарии, комментарии…
Я встряхнула головой и всмотрелась в цифру снова. Не может быть! Вчера было двести пятьдесят…
Всем обычно плевать на экологию, как это ни прискорбно, словно не на этой планете живут. Мои друзья из Сочи с лета пытались что-то сделать, но больше трёх тысяч подписей не собрали. Даже кубанское телевидение приезжало. Походило, поснимало, поело люля и варёную кукурузу, а репортаж прошёл незамеченным.
Моя хорошая подруга Оля, гораздо больше меня болеющая за природу Кавказа и Черноморского побережья, писала министру, его замам, депутатам и чиновникам всех мастей, тем временем лес практически исчез с лица земли. Я решила помочь, когда Оля разрыдалась мне в трубку и прислала ужасающие фото. Меня, как хомяка, разорвало от возмущения, я подключилась, и дело с мёртвой точки сдвинулось… Но никто не мог предполагать, что оно сдвинется так активно!
Я снова протёрла глаза, и телефон со звонком высветил ещё один незнакомый номер.
– Это блогер Рита Мостер? – сказали с западным акцентом.
– Да, это я, – кивнула я плюшевому Винни-Пуху в два человеческих роста.
Меня таким не запугаешь. Даже несмотря на гирлянды на шее.
– Си-Эн-Си радио, Трэвор Джонсон. Мы хотэли бы поговорить о ваша петиция на амэрикански сайт. Вы пишэте против миллиардэр Иван Красницки и министр эколоджи. Вы считаете, что они тоже должны попасть под санкции амэрикански правительства?
– При чём тут санкции? – проговорила я, пытаясь собраться с мыслями. – Не мне решать, кому ездить в США, а кому нет. Суть петиции не в этом.
– Самшитовый лес, о котором вы пишэте, находится в Крыму?
– Нет.
– Но ведь там тоже есть самшит? И он тоже плохой?
– Погодите, я об этом не знаю. Я не стану бросаться голословными обвинениями, – нахмурилась я.
Но мистер Трэвор Джонсон снова заладил о своём. Еле отбилась. Сквозь звонок уже начали до меня дозваниваться журналисты из РСН.
– Ваша петиция собрала… Как вы можете объяснить? Ваши комментарии по скандалу на ток-шоу… Почему вас вывела охрана? У вас личная неприязнь к господину Красницкому?
У меня пересохло во рту. Вывеска кафе поманила мыслью о кофе. Но едва я закончила с этим интервью, позвонили из Подмосковной Новости, потом из ОРС, из РИАРос и так далее. Я застыла на границе между кафе и торговым центром, отвечая на одинаковые вопросы. Особо наглых приходилось отбривать.
На десятом звонке я всё-таки зашла в кафе и ткнула пальцем в латте на табличке. Официант полетел кофеварить. В промежутках между двенадцатым и тринадцатым интервью я успела раздеться. Перед пятнадцатым – увидеть десяток проклятий в свой адрес Инстаграме, в директе. Ого, хэйтер не дремлет! Вроде же осень закончилась…
Посетители кафе на меня косились, официанты тоже. Кажется, здесь меня запомнят надолго.
Двадцатым позвонил Никита.
– Ритка, ты почему не пришла? И что за наезд вообще, я не понял!
– Какой наезд? – Голова у меня гудела, и об смске я забыла.
– У тебя головокружение от успехов или ты с утра бухаешь, отмечаешь славу?
Я потёрла виски.
– Говори внятно. Меня уже задолбали журналисты с интервью. Кофе остыл, а мысли вспенились.
– Короче, я освободился. Дрон нужен?
– А нужен ли мне дрон… – пробормотала я в растерянности.
– Не, ты реально накатила? – хмыкнул Ник.
– Нет. Слушай, я тут недалеко, в Торговом центре через дорогу и за угол от того проклятого элитного комплекса с пафосным названием. Далеко убежать не успела. Поймали журналисты. Это кофейня Бублик-Рублик. Или чайная. Главное, что на первом этаже.
– Ладно, бегу.
Через десять минут небритый и мятый, будто принтером жеванный Никитос сидел напротив меня и скалился.
– Хоть на живую звезду посмотреть. Давай селфи сделаем?
Я отмахнулась:
– Какая из меня звезда?! С ума сошёл?
– Ну, если ты хайпанула до третьей строки новостей Яндекса, считай звезда. По крайней мере, на сегодняшний день. А чем тебе дом Красницкого не угодил?
Я уставилась на друга, раскрыв рот.
– Погоди, ты хочешь сказать, это его компания построила «Цветы Поднебесья»?!
– Не только построила. Он ещё и весь пентхауз занимает.
– Зачем? – у меня аж шея зачесалась под колючим шарфом.
– Живёт, – расхохотался Никитос. – Прикинь, и миллиардерам надо где-то жить.
– О-бал-деть… – произнесла я по слогам и уронила голову на стол. – Ты б предупреждал, что ли.
– А я про ваши тёрки только что прочёл. И ток-шоу нарезку глянул. Ты, кстати, отпадно смотришься с левой камеры. Просто звезда. Да и вообще звезда, только не зазвездись. А то потом можно больно звездануться…
Снова тренькнул вызов. Я простонала:
– Я сейчас телефон выключу, не могу больше.
– Не вздумай! – схватил меня за руку Ник. – Такой шанс редко кому выпадает! Считай села на Конька-Горбунка!
– Если ты о Красницком, то он вряд ли похож на Горбунка.
– О да! Скорее, на коня педального! – заржал олень Никита, подтверждая лишний раз, что все ругательства мы прежде всего говорим о себе.
Но я расслабилась. Журналисты продолжали меня одолевать, хэйтеры тоже активизировались. В комментариях под появляющимися в сети статьями обо мне, самшите и гадском «лесоубийце» Красницком писали разный бред, мат и неадекватщину. Особенно там, где присутствовала хоть одна моя фотография. Я пробежалась глазами, покривилась от эпитетов и подозрений в моей профессии, интимной жизни, волосатости и умственном коэффициенте, и решила больше комментарии не читать. Бабки во дворе по сравнению с комментаторами типа «Аноним» и «Гость» – чистые, невинные, аки горлицы…
Пожалуй, если бы не Никитос и его здоровый олений смех, меня бы раздавило подо всем этим и размазало. Я, конечно, не школьница, которая пишет о котятах своим одноклассникам, но масштабность меня ошарашила. Я попеременно заказывала то воду, то кофе. Во рту продолжало сохнуть.
– Почему?! – таращила я глаза на Никиту. – Все СМИ грибами просроченными отравились?! Почему вдруг я со своей петицией стала интересна?!
– Всё дело в сексе, – ответил Никита, потягивая через соломинку Пина-Коладу.
Я сглотнула, залилась краской и быстро парировала:
– При чём тут секс? Ты вообще, что ли? Я Красницкого на ток-шоу первый раз в жизни видела!
– Да без разницы, – хмыкнул друг. – Любая картинка пиплу интересна, если есть секс. Даже детские сказки и то все про любовь. Кроме Колобка. Хотя там тоже, про любовь к еде… В общем, сильнее всего у народа развит первородный инстинкт. А тут – ты только не обижайся, окей, Ритка? – ты со своим темпераментом, фигурой и циничностью…
– Я не цинична! Они сами так смонтировали!
– Хорошая работа, – причмокнул языком Никитос. – Вообще без фейков, сразу видно. Так вот. Между тобой и Красницким есть секс. Химия, в общем. Прям хоть бери и реалити-шоу снимай. – И тут Никита подскочил с диванчика, сбросив на пол клетчатую подушку. – Оу, а это мысль! Слушай, Ритк, а давай тебе за ухо камеру вставим, и ты ему свидание назначишь? Это же бомба будет!
– Совсем идиот?! – взвилась я.
Никитос выставил руки:
– Оу, полегче…