Северный клан

‒ Это синдикат, торговцы органами для трансплантации. Работают на черном рынке и в собственной сети. На Уайте одна из ячеек, а сколько их в ОСП ‒ черт его знает. Органы стоят бешеных денег, но все равно дешевле, чем услуги клиник, где тебе вырастят все, что пожелаешь. Только беда в том, что Локосай не спрашивают согласия у своих жертв.

‒ А как же культ, одноглазая дрянь и пентаграммы?

‒ Всего лишь способ держать подчиненных под контролем. Вера объединяет, даже если это вера в кровь и смерть. А еще это пиар и попытка пустить пыль в глаза таким идиотам… ‒ док, усмехнулся. ‒ Макс, я не считаю тебя идиотом, но согласись, ведь повелся?

‒ Повелся, ‒ рассмеялся Макс, но вспомнив жуткую находку в тоннеле, угомонился. ‒ Допустим, это пиар, будь он неладен. А морозильные камеры, которые мы в тоннеле нашли? В которых полно человеческих окороков, это тоже, по-твоему, пиар?

Док пожал плечами.

‒ Не знаю. Радует одно: что бы это ни было, все взлетело на воздух.

Аэрокар взмыл ввысь. Впереди мерцали огни посадочных площадок, внизу все так же шелестели колосьями серебристые травы, а на востоке темное небо прорезали лучи восходящего солнца.

Высоких стен Колизея коснулся долгожданный рассвет.

Любовник Фортуны

Город Эвердан, планета Навира, система Омега Гидры, ОСП

Выйдя из пропускной зоны космопорта, Дрейк как следует потянулся. Шея затекла, спину ломило. После шестидесяти часов, проведенных на жестком полу в грузовом отсеке «Каравана», он чувствовал себя древним роботом с несмазанными шестеренками. В космопорт Навиры не так часто заходят корабли, чтобы рассчитывать на комфорт, а о шаттле с «Зевса» даже речи идти не могло. Во-первых, «Молния» и «Развалюха» сейчас черт знает где; во-вторых, боевой шаттл на задворках мира – это лишнее внимание. А внимание Дрейк не любил.

Взяв напрокат аэрокар, он рванул в Эвердан. Вещей прихватил с собой немного: рюкзак с техникой, универсальную аптечку и модульную винтовку ТК-819 «урбан». Это не считая дремлющего в кобуре пистолета.

Список адресов, где якобы проживал «объект», был небольшим, и маршрут Дрейк спланировал заранее: сначала Литейный квартал, оттуда в Пасть Дракона, потом через мост к отелю «Империал» и сразу в Третий сектор. Проверка адресов обещала свинцовую скуку да липкую однообразность, и Дрейк надеялся управиться к закату.

По адресу в Литейном никого не оказалось. В грязной комнате: пыль, пустые шкафы и отключенный от сети холодильник. Только кружка с заплесневевшим чаем говорила, что здесь кто-то был. Опросив соседей – покрасневшего от местного самогона работягу и многодетную мамашу-истеричку – Дрейк выяснил, что в замызганной комнатушке проживал толстяк Билли. Угрюмый, облысевший толстяк пятидесяти лет… И все бы ничего, но разыскиваемому «объекту» было двадцать шесть, и был он далек от лысины и лишних килограммов.

Сначала Дрейк решил, что это ошибка, Агенты Правды попросту облажались с досье. Но объехав еще три адреса, понял – облажался он сам.

В приюте Пасти Дракона жила семидесятилетняя старуха-прорицательница по имени Хида; в роскошном номере «Империала» кутил приезжий бизнесмен; в Третьем секторе три недели назад снял комнату студент-первокурсник… И все они появились в Эвердане в одно и тоже время. И все они испарились в день, когда Дрейк Кларк по липовой регистрационной карте прибыл в космопорт Навиры.

Циферблат часов показал далеко за полночь. Остановив аэрокар у моста, Дрейк устало откинулся в кресле, рассматривая серый потолок салона. Над мостом проносились авто, в темноте мигали фары, где-то далеко поезд стучал колесами по рельсам. Дрейк никогда не верил в призраков, отрицал саму возможность существования необъяснимого и мистического, но это задание подбросило сюрприз. Погруженный в вечные сумерки Эвердан оказался домом для одного из них. «Объект», он же толстяк Билли, старуха Хида, сопляк-студент… Он и есть призрак! Нет, этот человек не был мстительным духом замученной невинной жертвы, или фантом-оболочкой откинувшего концы маньяка-психопата. Лоренсо Грин был призраком иного порядка. Гением перевоплощений. Хамелеоном. Невидимкой.

Просмотрев досье еще раз, Дрейк отправил сообщение капитану с просьбой продлить срок задания. Ответ тут же всплыл светящейся зеленой строкой:

Аллерт: «Он заметает следы. Времени у тебя до следующего межпланетного рейса с Навиры. Потом Грин исчезнет. Ставь таймер».

Судя по расписанию, «Караван» – единственный корабль в доке космопорта. Дрейк усмехнулся. Задание из скучной тягомотины превратилось в настоящую работу. Осталось всего два дня, чтобы разгадать головоломку и найти того, кто не желает быть найденным.

***

Утро выдалось мрачным и промозглым. Раскинувшийся на единственном материке планеты город Эвердан почти не знал солнца. Во времена Первой экспансии Навиру использовали как базу для переброски техники и рабочей силы на ближайший пояс астероидов. О строительстве многофункционального купола над поселением никто не позаботился – толстосумы затрат не любят. Шли годы, городок разрастался, и когда добычу полезных ископаемых прекратили Эвердан превратился в самостоятельный мир. Теперь это город мафиозных кланов, азартных игр и трупов. Город, в котором дни и ночи сливаются в черно-белое полотно нуара.

Дрейк вышел из мотеля с рассветом, хотя в мыслях по-прежнему считал его ночью. Натянутый капюшон просторной черной куртки скрывал лицо, кобуру оттягивал пистолет, а за спиной болтался тощий рюкзак. Полквартала можно пройти по центральной улице, но когда зажгутся дневные фонари и прожекторы, придется свернуть в переулки.

Фонари вдоль тротуара напоминали светлячков-переростков, отобедавших радиоактивными отходами. С каждым скачком минутной стрелки они разгорались все ярче и ярче, а к половине седьмого и вовсе вспыхнули не хуже ядерного взрыва. После ровного света люминесцентов «Зевса» Дрейк не мог привыкнуть к горящим точкам, выныривающим из темноты. Глаза слезились. Остановившись у кафе, он достал из рюкзака небольшой стальной бокс. В ячейках лежали камеры, микро-дроны, портативные взломщики и дешифраторы, а главное – тактические линзы. Вставив линзы, Дрейк проморгался. Краски стали мягче, свет приглушеннее, а перед глазами всплыла карта Эвердана. В последнем Дрейк не нуждался. Обладая фотографической памятью, он в деталях запомнил квартал и два соседних.

Улица вывела к площади, посреди которой красовалась трехметровая скульптура: несуразное нечто походившее на дикобраза с человеческими руками. В скульптуре Дрейк ничего не смыслил и, удостоив местное искусство ярлыком «фигня редкостная», повернул к ларьку с китайской едой. Сунув старикашке с висящими усами-шнурками потертую купюру, он сгреб в охапку разноцветные коробки и нырнул в проулок.

Широкие ступени отеля «Корона» вели к стеклянным дверям. Вытянутые тени плясали на фасаде здания, черными столбами прорезали мощеную серым камнем площадку. Дрейк замедлил шаг. Натренированный взгляд выхватил аэрокар, в котором сидели двое и пялились на двери; еще один тип в черном плаще бродил под восточными балконами, делая вид, будто треплется по хэндкому. «Кажется, Грина ищу не только я. Становится веселее» – хмыкнул Дрейк и вошел в отель, держа перед собой коробки.

Словно из-под земли в просторном фойе появился администратор.

– Вы к кому? – спросил он, косясь на коробки.

– Заказ в двести второй, – ответил Дрейк, наклонив голову так, чтобы лицо спряталось в черноте капюшона.

– От лифта налево.

К лифту Дрейк не пошел. В фойе он приметил двоих в одинаковых серых куртках. Со скучающими физиономиями эта парочка подпирала стены – ждут кого-то или чего-то. Тактические линзы показали оружие: пистолет у коротышки, и пистолет-пулемет у долговязого. Дрейк не спеша двинулся к лестнице. Боковым зрением он увидел, как коротышка получил сообщение. Переглянувшись, «серые куртки» кинулись вызывать лифт.