Паук

Но отрезвление пришло быстро и меня окунуло в ледяную растерянность. Потому что я ощутила, какой была мокрой, и как быстро внутри набирало обороты грязное возбуждение! На языке вертелись жадные слова, а в горле жгли стоны. И хотя Арбатов не запрещал мне, я всеми силами сдерживалась, чтобы не выдать себя…

— Не молчи, — услышала в какой-то момент недовольный рык сверху. — Дай мне услышать, как ты этого хочешь!

С этими словами он начал буквально втараниваться в меня и с растерянными всхлипами вырвались надрывистые стоны. А бандит продолжал выбивать их из меня, входил то короткими, то отрывистыми толчками. Порой было страшно, когда заполнял резко, сжав волосы на затылке. Но я все равно больше не управляла собой… Была абсолютно беззащитна перед этим требовательным желанием. Уже не сдерживаясь, кричала и стонала, пока мощный поток энергии не сжал меня в тисках, а затем подбросил в невесомость.

Хотелось раствориться в этом неизвестном пространстве. Отстраниться от всего и как можно дольше оставаться нигде. Но меня слишком быстро выбросило назад.

Точно рыбу на берег, которая осталась без спасительной природы. Только шум в ушах, бешеное сердцебиение и реальность обжигающая ядом сознание.

Арбатов продолжал мучить меня. Как будто совсем контроль потерял, стоило ощутить дрожь моего тела! А я вдруг невольно пропустила сравнение. Поставила рядом этот опыт, со своим единственным опытом… С Марком.

Он был терпелив и нежен. Заботился о моем состоянии, возбуждал ласковыми прикосновениями, горячими поцелуями… А сейчас я словно оказалась под танком!

Ни капли человеческого тепла и хоть какого-то подобия близости. Даже когда Арбатов гладил меня, прикосновения несли лишь властный и изучающий характер!

Наверное, поэтому сейчас я особенно остро ощущала контраст молодого парня и взрослого мужчины.

Я резко закусила губы и простонала, когда мужские руки с силой сжали мои бедра, и последовала очередь отрывистых толчков. В какой-то пик Арбатов замер во мне и я с надеждой затаила дыхание. Казалось, целая жизнь прошла, прежде чем он отстранился. Но вместе с облегчением меня вдруг нагнал шквал иных эмоций.

Стыд волной ударил наотмашь, и стало противно от самой себя! Теперь — в ясном сознании, полученное удовольствие казалось особенно отравленным и унизительным. И, несмотря на резонное внушение бандита, я ничем не могла оправдать реакцию своего тела… Это был надлом. Я ведь его не знала, даже не видела ни разу! Прямо тошно стало внутри.

Наверняка и этот бандит подумал, что я какая-нибудь…

Эта мысль оказалась решающей. Горячие слезы выступили на глазах, которые к счастью тут же впитала повязка.

Только бог знает, чего мне стоило взять себя в руки. Но сейчас я просто не имела права поддаваться эмоциям и упиваться жалостью. Поэтому медленно выпустила из легких все, что тяжестью собралось в груди, и неловко поднялась со стола.

Ноги тряслись от слабости. Прикрывшись руками и продолжая подпирать бедром столешницу, я пугливо прислушивалась к разносившимся звукам: глухие шаги, шуршание одежды, тихий стук… Казалось, все чувства обострились до предела в попытке оценить обстановку вокруг.

В какой-то момент я практически перестала дышать, как будто мне было крайне необходимо услышать от него хоть что-то. Но единственное, что я услышала, как захлопнулась дверь. И этот хлопок, точно глухой выстрел, заставил меня вздрогнуть и ощутить панический холодок в груди.

Как же так?..

* * *

Мне показалось, что Настя потерялась где-то в мыслях на целых несколько мгновений, прежде чем перевела на меня настороженный взгляд.

— И… что было дальше?

Обхватив бокал, я сделал медленный глоток вермута со спрайтом и, стерев влагу с губ, отстраненно ответила:

— Когда я поняла, что он не вернется — сняла повязку, быстро оделась и пулей вылетела из номера.

— То есть он так и ушел? — осторожно уточнила она. — Даже не сказал ничего?

Я опустила удрученный взгляд на свои руки и грустно усмехнулась.

— Нет. Просто поимел и оставил в этой гребаной комнате.

К горлу подкатил упрямый комок. Нет, не от обиды. От тошнотворного чувства.

Ощущения грязи, которое преследовало меня с того самого дня. И как бы тщательно я не драла кожу мочалкой, она как будто насквозь пропитала мое тело!

— А как ты домой попала? — задумчиво спросила подруга.

— За дверью меня ждал тот — лысый… — неохотно сообщила я. — Он и отвез.

Пока рассказывала бывшей одногруппнице о том, что случилось со мной за последние несколько недель, высушила, по меньшей мере, три бокала. Она же до сих пор цедила первый. Мы очень давно не виделись, и тем для разговоров накопилось не мало. Но так вышло, что этот вечер целиком и полностью достался моим откровениям.

Настя пребывала в неведении по моей вине. Я намеренно сохраняла дистанцию в нашей дружбе. Из-за Мишки была занята своими переживаниями и ни с кем не хотела общаться. Даже с ней. Не хотела никому ничего рассказывать и не желала слышать слова сочувствия от людей, которые даже понятия не имели, что я переживаю. Упрямо считала, что меня поймет, только тот, кто проходил через это.

Однако когда судьба загнала в угол, я как побитая собака приползла к подруге скулить и зализывать раны. К единственному человеку, которому могла открыть душу.

— А что с твоей работой? — беспокойно поинтересовалась она.

— Ничего. — Я пожала плечами, как будто меньше всего это сейчас имело значения.

— Последнее предупреждение и на вылет.

— Нет, это какой-то бред… так же нельзя! — неожиданно взбунтовалась Настя. — То есть ты теперь должна все бросать и бежать раздвигать ноги при каждом его звонке?!

Это звучало грубо, но я понимала, что в ней говорит боль и негодование из-за ситуации, в которую меня загнали.

Не дождавшись ответа, подруга шумно выдохнула и уставилась напряженным взглядом в пространство.

— Значит так, — произнесла она в какой-то момент. — У меня дядя в полиции работает, завтра пойдем и напишем заявление. Все будет хорошо, вот увидишь!

Настя подбадривающе коснулась моего плеча, а в ее глазах блеснула решительность.

Обожала свою подругу. Она не просто выслушивала, понимала и давала дельный совет, но еще и начинала лихорадочно искать решение!

— Что? — настороженно спросила Настя, не выдержав мой пристальный взгляд.

— Спасибо тебе. Роднуль. Но я не буду ничего писать.

— В смысле? — мгновенно скисла она.

— Во-первых, я думаю, больше не будет никаких звонков, — пояснила я так несмело. будто только этого и боялась. — Больше недели прошло… Я каждый день прокручиваю тот вечер и понимаю, что не оправдала ожиданий этого бандита.

— Поверить не могу, ты че несешь вообще?! — резко перебила меня подруга. — То есть вместо того, чтобы радоваться, ты переживаешь из-за этого?!

Я не стала говорить. что как сумасшедшая считала каждый пройденный день. Ведь чем больше их проходило, тем больше паника сдавливала грудь. Как будто я застряла между двух бетонных плит! Ведь то, что произошло назад не вернуть, а допускать мысль, что все было зря…

Это ощущение психологического капкана изводило до отчаяния.

— Ты не понимаешь, — покачала я головой, пряча взгляд. — У меня нет выбора. Я уже рискнула и если он вдруг решит дать мне шанс… я пойду до конца! А если я напишу заявление, знаешь, что будет на следующий день?! Думаю, меня найдут в канаве, а Мишку…

Язык не поворачивался даже вслух такое говорить. Во взгляде подруги застыло болезненное сочувствие.

— И что, будешь позволять ему трахать себя?! — спросила она так, будто я ее разыгрывала. — Но он ведь даже ничего не обещал тебе!

— Ничего, — согласилась я. нервно растирая ладони.

— Безумие какое-то, — фыркнула Настя. — Ты хоть понимаешь, на что идешь?! А если завтра он тебя по кругу пустит, а Кошка?!

Нет, я не хотела верить в это. Но и ответить мне было нечего. Кажется, я уже не первый раз за сегодня пожалела, что так эгоистично доверила этот груз подруге.