Змеиное гнездо

— В таком случае, Вы, мистер Малфой, назначаетесь вторым главным организатором бала и разделите с мисс Грейнджер все тяготы планирования мероприятия, — строго сказала директор и, прежде чем Драко успел вставить хоть слово, добавила: — Возможно, так у Вас будет меньше времени для ненужных занятий. Возражения не принимаются!

— Профессор Макгонагалл, — начала что-то верещать гриффиндорка, но это совершенно не интересовало слизеринца.

Его мысли занимало раздражение от осознания того, что его попытки получить это гребаное разрешение на гребаную трансгрессию в гребаный Азкабан Минерва называла не чем иным, как «ненужным занятием».

Неожиданно блондин понял, что пока он пытался успокоиться и не высказывать директору все, что он о ней думает, зал опустел, оставив его наедине с Грейнджер.

«Мерлин, когда я просил о возможности поговорить с грязнокровкой без её сопровождения дуэтом «слабоумие и безрассудность» в виде Уизела и Шрамоголового соответственно, я не говорил, что хочу ввязаться в авантюру с каким-то дешёвым хогвартским шоу для Кингсли», — серые глаза в безысходности поднялись к небу, как бы говоря, что их хозяин задаётся одним-единственным вопросом: «за что?!».

— Твою мать, Грейнджер! Надеюсь, ты понимаешь, в каком дерьме я оказался из-за тебя! Думаю, не стоит намекать, что за тобой теперь должок.

— Из-за меня? Если бы ты держал свое «остроумное», — Гермиона пальцами изобразила кавычки, — чувство юмора при себе, пока я объяснялась с профессором, ничего бы не случилось, так что я ничего тебе не должна!

— Ты бы видела свое лицо, пока прикидывалась бедной-несчастной-уставшей перед старухой!

— Между прочим, я, в отличие от тебя, занимаюсь важным делом и действительно устаю!

— Неужели, Грейнджер? Что-то я не заметил перенапряжения на твоем страдальческом лице, когда ты думала обо мне!

— Ты не в своём уме, Малфой!

— Значит, «мерзкий, противный белобрысый хорёк» — это все-таки не я?

Гермиона исподлобья уставилась на парня, без всякого удовольствия понимая, что он, очевидно, прав, а все её аргументы подошли к концу.

— Так ты признаешь, что ты — редкостный хорёк.

— Слабо, Грейнджер, очень слабо. Я разочарован! — слизеринец развёл руками, будто и правда ожидая, что шатенка найдёт больше доказательств, а не сдастся, признав его правоту, так скоро. Было видно, что весь его пыл сошёл на «нет».

Девушка избегала прямого контакта глазами, опустив взгляд куда-то на уровень ключиц Драко.

«Мерлин, и когда Малфой стал таким высоким?

Широкоплечим?

Красивым?»

Гермиона мысленно отвесила себе нехилый подзатыльник за подобные размышления. Неужели она действительно только что назвала Пожирателя Смерти привлекательным?

Пристрелите на месте!

— Ладно, возможно, в том, что тебя обязали быть организатором, есть моя косвенная вина, — гриффиндорка хотела выдавить из себя «извини», но решила, что это будет уже слишком. В конце концов, кульминацией происшествия стал не её, а его неуместный смех.

— Извинения, Грейнджер, это меньшее, на что я рассчитываю, — точно очерченные губы растянулись в улыбке, напоминавшей Чеширского кота.

— Что ты хочешь, Малфой?

Парень склонил голову набок, сощурив серо-голубые глаза.

«Истинный слизеринец — видит выгоду во всем и рано или поздно получает ее. — пронеслось в голове у Гермионы. — Самый настоящий чистокровка — даже не по фамилии, а по типу мышления, просто Малфой до мозга костей!»

— Думаю, мне действительно кое-что от тебя нужно.

***

Самый странный тандем из когда-либо существовавших быстро двигался по коридору. Вернее, широкими шагами преодолевал метр за метром лишь парень, спешивший к цели, в то время как девушка явно не успевала за ним.

— Мерлин, за тобой гиппогриф несется?! — крикнула изрядно подуставшая девушка ему вслед громче, чем планировала, остановившись для восстановления дыхания и ловя на себе взгляды проходивших мимо волшебников, улавливая в их словах что-то про убийц и их место в Азкабане.

И как только Малфой с этим живёт!

— Да, Грейнджер, судя по твоей прическе, именно он, — парировал Драко, наконец остановившись.

Гермиона недовольно фыркнула, но ничего не сказала. Как правило, их словесные баталии не заканчивались ничем хорошим и переходили в иное русло, а устраивать дуэль перед кабинетом директора было явно не самым разумным решением. Выпрямившись и поправив внушительную копну волос, при этом бормоча себе под нос что-то про «идиотских чистокровных блондинов с их вечной идеальной укладкой» и то,«как она ввязалась с ними в одну историю», гриффиндорка демонстративно двинулась вперёд.

Пару минут спустя, когда друзья враги оказались в кабинете Макгонагалл, последняя была, мягко говоря, в шоке. Женщина уже приготовилась прочитать слизеринцу длинный монолог о том, что пока он не предоставит вещественных доказательств наличия письма из Министерства или не приведёт к ней того, кто бы мог подтвердить его слова, она не позволит ему трансгрессировать с территории замка, даже если блондин будет посещать её каждый день вместо завтрака, обеда и ужина, когда Гермиона вышла из-за его спины и тихо сказала:

— Я готова свидетельствовать, что слова мистера Малфоя правдивы.

Минерва уставилась на девушку с «самым глупым выражением лица, на которое она была способна» (конечно же, по мнению Драко), непонимающе мигая своими большими голубыми глазами, словно перед ней стояли не два подростка, а реинкарнации Мерлина и Морганы или если бы она, например, внезапно перестала понимать английский язык. Профессор перевела взгляд со спокойной, решительной и вполне уверенной в своих словах Грейнджер на довольного, сияющего, как начищенный самовар, Малфоя, которому, казалось, эта ситуация приносила чуть ли не маниакальное удовольствие.

Судя по нахмурившимся бровям Макгонагалл, женщина абсолютно серьёзно рассматривала вариант нахождения гриффиндорки под Империусом слизеринца.

— Я лично видела конверт с министерской печатью, более того, в начале сентября мне пришлось собственными руками забирать его у почтовой совы и вручать Малфою, — не дождавшись, когда Минерва усвоит и осознает полученную информацию, продолжила Гермиона.

Драко кивнул.

— Мисс Грейнджер, — тихо произнесла директор. — Можете ли Вы поручиться за мистера Малфоя и готовы ли Вы взять на себя всю ответственность в полной её мере, если заверенное Вами лицо нарушит условия договора или что-то пойдёт не по плану в процессе?

Взгляды серых и карих глаз столкнулись.

Комната искрила напряжением.

«Ее ответ решает все, Малфой, — неуместно встрял надоедливый червь сомнения. — Ты доверил жизнь и благополучие не только себя самого, но и всей семьи, грязнокровке. Вспомни, ты ведь унижал её столько, сколько себя помнишь, никакое благородство не заставит её помогать тебе в здравом уме. Засекай, Малфой, сейчас она скажет «нет».»

Гермиона понимала, на какой риск идёт, соглашаясь на эту аферу. Мерлин, это ведь та самая сделка с дьяволом, которую так любят брать за сюжет маггловские писатели и поэты! Только вот в случае самой девушки дьявол был высокий, блондинистый и сероглазый, без красных зрачков, рогов, обугленной кожи и, если уж быть полностью честной, больше похожий на ангела, что, безусловно, было одним из «тузов» в рукаве его дорогого пиджака. Это же чёртов Малфой, тот самый, из-за чьих обидных слов она так часто плакала в школьных туалетах, тот самый, кто привёл Пожирателей в Хогвартс и был одним из них, тот, кто олицетворял собой все то, что она ненавидела и презирала до глубины души.

Он — Малфой.

Он — её враг.

И именно ему Гермиона доверяет.

Гриффиндорка была уверена, что ни Гарри, ни Рон её не поймут, а если слизеринец все-таки нарушит условия разрешения трансгрессии (что он наверняка сделает!), то у неё самой будут проблемы, с которыми друзья откажутся ей помочь. Предотвратить череду негативных последствий можно было всего тремя простыми буквами, знакомыми с детства, но Гермиона, вне всяких законов логики, уже сделала свой выбор и он был на один символ короче.