Змеиное гнездо

Уже февраль, дорогие читатели. Как быстро летит время!

Снова пятница, а значит — новая глава, в которой вы, наконец, узнаете, о чем говорилось в том самом письме.

Как вы думаете, решится ли Драко на встречу с отцом и будет ли это хорошей идеей?

========== Часть пятая: «Убийца» ==========

Тёмная фигура широкими шагами преодолевала метр за метром широкого многолюдного коридора, сминая мягкий ворс бордового ковра подошвой начищенных дорогих туфель. Мимо сновало множество учеников, из-за чего в глазах рябило от синего, зелёного, жёлтого и красного цветов галстуков. Глядя на них, Драко поймал себя на мысли, что прожил все то, через что проходят сейчас эти дети: как и все первокурсники, с неподдельным интересом рассматривал бродившие по замку привидения, обсуждал с друзьями-второгодками предстоящие пробы с сборную по квиддичу, возмущался воплями корней мандрагоры на третьем курсе и старательно повторял написанные на свитках конспекты, готовясь к урокам Магической Истории на четвёртом, смеялся над Уизли, чьё зелье взорвалось на Зельеварении на пятом году обучения, после Зимнего бала распивал со слизеринцами огневиски на шестом курсе и, конечно, помнил, как был счастлив обнаружить на прикроватной тумбочке противопохмельное зелье от Забини на седьмом. Однако, за множеством школьных будней, развлечений и забавных моментов стояла война. Этим детям, а в особенности первогодкам, очень повезло, что они не видели труп Дамблдора у подножия Астрономической башни, кабинеты, превратившиеся в развалины, Пожирателей, атакующих Авадой всех, кто попадался им на глаза, и мёртвые тела тех, кого все-таки обнаружили. Юные студенты без всяких сомнений могли назвать Хогвартс своим домом, в то время как у тех, кто видел в стенах старинного замка смерть, на подобные слова просто не поворачивался язык. Размышляя обо всем этом, молодой человек не заметил, как достиг своей цели — высокой темно-коричневой двери, за которой находился кабинет Макгонагалл. Занеся руку, Драко выдохнул, и, наконец, постучал.

— Войдите, — послышалось изнутри.

Повиновавшись, слизеринец зашёл, аккуратно закрыв за собой дверь, и присел на предложенный директором стул, стоящий напротив её стола. Тот факт, что его хотя бы впустили, уже давал надежду.

— Вы что-то хотели, мистер Малфой? — поинтересовалась Минерва, заняв свое место в кресле и внимательно вглядываясь в серые глаза ученика сквозь стекла очков. Казалось, она пыталась уличить его во лжи ещё до того, как он успел произнести хоть что-то.

— Профессор, — внезапно Драко осознал, что все заготовленные слова испарились, как из-за Обливейта. Что ей сказать? «Не могли бы Вы отпустить меня в Азкабан? Мой отец Люциус — да-да, тот самый Пожиратель Смерти — внезапно изъявил желание поговорить со мной, понимаете? Мне, видите ли, ещё три недели назад написали его министерские прихвостни, но я не хотел читать письмо, а потом, когда из-за кривоногого Поттера и беседы с его подружкой пришлось узнать, что от меня хочет «закон и порядок» в лице Кингсли, я все еще ничего не хотел предпринимать, но крестный говорит, что стоит наведаться в тюрьму и передать папе «привет». Или плюнуть в лицо. Тут уж как придётся. Понимаете?». Почему-то волшебник был уверен, что подобное объяснение никак не поспособствует получению разрешения на необходимую трансгрессию. — Несколько недель назад я получил письмо из Министерства.

Голубые глаза Минервы расширились от удивления: очевидно, она не предполагала такого развития диалога.

— Кингсли настаивает, чтобы я посетил Азкабан для беседы с отцом.

Профессор молчала около минуты, обдумывая поступившую информацию, которая для неё, в отличие от Драко, была настоящей неожиданностью.

— Мистер Малфой, — тактично произнесла она. — Вы же понимаете, что это не самая лучшая затея? Для начала, я хотела бы ознакомиться с содержимым Вашего письма.

— Увы, я не могу предоставить его Вам, — блондин сжал губы, вспоминая, как языки пламени уничтожили пергамент практически сразу после его прочтения.

— Что ж, это делает положение Ваших и без того немногочисленных аргументов ещё более шатким. Использовать легилименцию на несовершеннолетнем ученике я не имею права, а из этого выходит, что некому подтвердить Ваши слова, мистер Малфой. Мне жаль, но…

— Профессор Снейп может поручиться за меня.

«И мисс Грейнджер, наверное, тоже.».

— В таком случае, нам с Вашим деканом необходимо обсудить этот вопрос, — женщина взмахнула палочкой, после чего перед ней появился огромный свиток. — На этой неделе я буду полностью занята, так как нам окажет визит директор Дурмстранга, — палец, украшенный перстнем с крупным камнем, скользил по строчкам пергамента, очевидно, являющегося ничем иным, как подобием маггловского ежедневника. — Эти дни надо будет посвятить сбору активистов для подготовки к балу в честь Хеллоуина, — пока Минерва, казалось, вела диалог сама с собой, слизеринец поймал себя на мысли, что совершенно забыл про эту ежегодную традицию Хогвартса, — а в этот день я буду полностью свободна. Мистер Малфой, если Вас не затруднит, сообщите профессору Снейпу, чтобы он переговорил со мной в конце следующей недели, а именно семнадцатого октября.

Сказать, что Драко побледнел, было равносильно тому, чтобы не сказать ничего. Кровь, казалось, перестала наполнять его сосуды вовсе, потому что оттенок кожи подростка стал уже не аристократически-светлым, а бледным с сине-зелёным отливом.

На секунду Макгонагалл показалось, что если бы сидящий напротив ученик не был бы таким юным, она абсолютно серьёзно могла бы предположить, что у него сердечный приступ.

— Боюсь, я не совсем верно расслышал дату, профессор, — голос прозвучал хрипло, будто в глотке его обладателя было настолько сухо, что по всей ротовой полости вполне могли пойти глубокие уродливые трещины.

— Семнадцатого октября, мистер Малфой, — тихо ответила Минерва, словно и правда не сомневалась, что если её слова прозвучат слишком громко, собеседник упадёт замертво, сидя на этом самом стуле. — Драко, у Вас все в порядке?

— Да-да, конечно. Спасибо, что уделили мне время, профессор, — парень поднялся на негнущихся ногах и с совершенно растерянным выражением лица направился к выходу.

Проследив за ним взглядом, Макгонагалл обеспокоенно покачала головой.

***

Дни, тянущиеся всегда совершенно медленно, сейчас, казалось, мчались, будто за ними гнался бешеный гиппогриф. Время от вечера понедельника до последнего урока пятницы пролетело настолько незаметно, что Драко не успел осознать, как это случилось. Весь путь до кабинета Зельеварения, сопровождаемый щебетанием Гринграсс с Паркинсон, Малфой думал о том, что скажет Снейпу. Необходимость подбирать слова аккуратно и правильно ещё никогда не была острее, чем сейчас, ведь реакцию профессора было совершенно невозможно предугадать. Он мог спокойно кивнуть, молча проглотив всю горечь слов внутри себя, а мог тут же припечатать ученика к стенке Петрификусом, а затем, не поморщившись, запустить Аваду ему в грудь. Драко искренне не понимал, чем так разгневал Мерлина, что среди всех октябрьских дней у директрисы не могло найтись свободного времени когда угодно, кроме как гребаного семнадцатого числа. Этот день был отмечен чёрным и в календаре, и в памяти, но, видит Моргана, небо определённо считало, что это лучший вариант. Серо-голубые глаза мгновенно различили фигуру, облаченную во все чёрное, отстраненно стоящую у окна.

«Что ж, кто не рискует — тот не пьёт огневиски, а тебе, Малфой, определённо потребуется что-нибудь покрепче тыквенного сока.» — с этой мыслью парень покинул компанию слизеринок и свернул к декану.

— Профессор Снейп? — Северус обернулся, наградив Драко пустотой карих глаз. Разумеется, зельевар помнил, к какой дате стремительно идёт время, что не могло не отразиться на нем. — Можно с Вами поговорить? Это важно.

Крестный кивнул и слизеринец решил продолжить:

— Я подумал над Вашими словами по поводу моего отца и подошёл к Макгонагалл для обсуждения предстоящей трансгрессии. Необходимо, чтобы Вы лично поручились за меня. — Северус как-то слишком безразлично кивнул, будто не до конца понимая, что хочет он него блондин. — Это нужно сделать семнадцатого октября.