Страница 3 из 5
А если ты неземной и создаешь уют, чтобы песня рождалась, то и желтеть вроде как ни к чему.
Дети – это люди
Ребенок – это человек. Остальное – комментарии
ГЛАВНОЕ, ЧТО ХАРАКТЕРИЗУЕТ НАШЕ ОТНОШЕНИЕ К ДЕТЯМ, – ВЫСОКОМЕРИЕ.
«Родители нужны детям, чтобы принимать решения о здоровье, питании и образовании, иначе бы они проводили все детство, питаясь пончиками и пялясь в телевизор»[2], – пишет замечательный ученый и умнейший, судя по всему, человек Роберт Сапольски, к чьим работам мы еще непременно вернемся в этой книге.
Крупные ученые тоже ошибаются. Однако нельзя не признать, что высказывает Сапольски очень характерный для нас, взрослых, взгляд.
Держать детей за придурков, которые ничего не хотят, кроме как развлекаться, – привычная, излюбленная и очень возвышающая позиция взрослых людей.
Удивительное дело! Мы – взрослые, построившие такой сложный, негармоничный мир; мы – взрослые, поставившие существование планеты на грань гибели; мы – взрослые, «снабжающие» ежедневные новости невероятным количеством разных кошмаров; мы – взрослые, убравшие за ненадобностью из своего лексикона такие еще вчера привычные слова, как «благородство», «честь», «достоинство», «братство»; мы – все! – почему-то абсолютно убеждены, что имеем право воспитывать детей, поучать их и даже заставлять их брать с себя пример.
Вспоминается знаменитый анекдот: «И эти люди не разрешают мне ковыряться в носу?»
Педагогика – слово греческое, в переводе означает «вождение детей» или «детоведение» (не в смысле «изучение детей», а в смысле «вождение их за руку»).
Вот мы такие педагоги и есть. Нам хочется взять свое дитя за руку и вести к чему-то, что нам представляется хорошим и правильным. И чтобы ребенок шел рядом. И чтобы не дергался. И вопросов лишних не задавал.
В самом конце XIX века в России вышла книга весьма известного английского психолога Джеймса Сёлли «Очерки по психологии детства». Она начинается с удивительной и очень характерной фразы: «С тех пор как существует человек, подле него находится и ребенок»[3].
Здорово, правда? Очень четкое деление: мол, есть человек, а рядом с ним иное, другое существо под названием «ребенок» – не человек.
Нам искренне представляется, что ребенок – это еще никакой не человек, ему еще только предстоит им стать, а пока это такой «недопесок», которого нам надо вырастить, то есть обучить его тем законам, которые нам, многоопытным, кажутся верными.
ДЕТИ НЕ ГОТОВЯТСЯ К ЖИЗНИ. ОНИ ЖИВУТ ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС.
Это нам, высокомерным взрослым, представляется, будто у наших детей есть только завтра. На самом деле у них есть и сегодня, и вчера.
РЕБЕНОК – ЭТО НЕ СУЩЕСТВО, КОТОРОЕ ГОТОВИТСЯ К ЖИЗНИ, А ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ЖИВЕТ ПОЛНОЦЕННО, КАК ПРАВИЛО, ЕЩЕ БОЛЕЕ ПОЛНОЦЕННО, ИНТЕРЕСНО И ОСМЫСЛЕННО, ЧЕМ ВЗРОСЛЫЙ.
РЕБЕНОК – ЭТО ЧЕЛОВЕК. ОСТАЛЬНОЕ – КОММЕНТАРИИ.
Однако эти комментарии, безусловно, важны. И мы, разумеется, еще поговорим о том, а что это, собственно говоря, значит – видеть в своем ребенке друга, товарища, а не объект для дрессуры и воспитания.
Но для начала задайте себе вопрос и постарайтесь на него ответить честно – не мне, разумеется, а самим себе:
ВЫ ВИДИТЕ В СВОЕМ РЕБЕНКЕ РАВНОГО ВАМ ИНТЕРЕСНОГО, СВОЕОБРАЗНОГО ЧЕЛОВЕКА СО СВОИМ ВНУТРЕННИМ МИРОМ ИЛИ РАБА, КОТОРЫЙ ОБЯЗАН ВЫПОЛНЯТЬ ВСЕ ВАШИ ПРИКАЗАНИЯ И ДАЖЕ ПРИХОТИ?
От ответа на этот вопрос зависит то, как выстраиваются отношения с собственным чадом.
Хочу сразу предупредить: если вы видите в ребенке раба, это неминуемо приведет к бунту. И когда такой детский бунт случится, вам не на кого будет пенять, кроме самих себя.
Младенец – посланник Бога
Наше высокомерное отношение к ребенку начинается с того момента, когда семья увеличивается еще на одного человека.
Нам бывает трудно с первого мгновения принять, что в доме появился не «кричащий батон», который приносит вместе с собой множество проблем, а ЧЕЛОВЕК. Живой человек.
ВЫ КОГДА-НИБУДЬ ЗАДУМЫВАЛИСЬ НАД ТЕМ, ЧТО МЛАДЕНЕЦ – ЭТО ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ СОВЕРШИЛ НЕВЕРОЯТНОЕ, НЕМЫСЛИМОЕ, САМОЕ ТРУДНОЕ НА ЗЕМЛЕ ДЕЛО – ОН РОДИЛСЯ?!
Представляете, сколько могли бы нам рассказать о зарождении жизни только что родившиеся дети, если бы умели разговаривать? Бог хранит эту тайну, нас в нее не допускают, но ведь они ее знают.
Только что родившийся человек большую часть своей жизни спит. И ему снятся сны. Меня всегда интересовало: что снится младенцу? Может быть, Господь передает ему во сне какие-то самые главные инструкции? А может быть, это вещие сны про будущее? А может быть, он вспоминает, как зарождалась его жизнь?
МЛАДЕНЕЦ – ЭТО ЧЕЛОВЕК, ЗНАЮЩИЙ ТАЙНУ ЗАРОЖДЕНИЯ ЖИЗНИ.
Вам удавалось относиться к ребенку так? Вам удавалось испытывать уважение к носителю Божественной тайны? Вы замечали, что у только что родившегося человека невероятно грустные глаза, какие бывают у тех, кто расстался навсегда с каким-то прекрасным, чудесным, комфортным миром?
Поймите, я говорю не общие слова.
В ТОМ, КАК МЫ ОТНОСИМСЯ К МЛАДЕНЦУ, ЗАКЛАДЫВАЕТСЯ НАШЕ БУДУЩЕЕ ОТНОШЕНИЕ К СВОЕМУ РЕБЕНКУ.
Вот как пишет о только что родившемся человеке великий педагог Мария Монтессори: «Унас нет чувств к новорожденному: для нас он еще не человек (курсив мой. – А. М.)». Он приходит к нам, и мы не знаем, как принять его, хотя мир, который мы создали, будет принадлежать только ему. Ведь ему выпадает задача шагать за пределы достигнутого нами.
Это все заставляет вспомнить слова евангелиста Иоанна: «В мире был, и мир через Него начал быть, и мир Его не познал.
Пришел к своим, и свои Его не узнали»[4].
Поразительная параллель, не так ли?
МЛАДЕНЕЦ ПРИХОДИТ В МИР КАК БОЖИЙ ПОСЛАННИК.
Но до того ли нам, когда пеленки, бессонные ночи, болезни, волнения?
МЫ ОСОЗНАЕМ В МЛАДЕНЦЕ ПРОБЛЕМУ, А В СЕБЕ – РЕШАТЕЛЯ ЭТИХ ПРОБЛЕМ. ТАКОЙ ВЗГЛЯД НА СОБСТВЕННОГО РЕБЕНКА СТАНОВИТСЯ ПРИВЫЧНЫМ, И МЫ ГОРДО ПРОНОСИМ ЕГО ЧЕРЕЗ ВСЮ ЖИЗНЬ.
С того момента, как ребенок родился, мы видим свою задачу не в том, чтобы его понимать, не в том, чтобы им восторгаться, но в том, чтобы решать проблемы, связанные с ним.
Для того чтобы видеть в ребенке посланника Бога, не надо проводить никаких специальных учеб, тренингов и пр., и пр. Надо просто постараться ТАК относиться к нему.
Та же великая Монтессори считала, что тепло, столь необходимое существу, только что появившемуся на свет, должно поступать к нему от его окружения, а не от одежды.
Понимаете? Младенец нуждается не только в формальной заботе, но в реальном искреннем тепле, потому что младенец – это человек.
На самом деле человечество проделало огромный путь, прежде чем просто поверить в то, что младенцы – это люди.
Краткая история борьбы с младенцами
ИСТОРИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА – ЭТО ДОВОЛЬНО ДОЛГИЙ ПУТЬ ОСОЗНАНИЯ ТОГО, ЧТО МЛАДЕНЦЫ В ЧАСТНОСТИ И ДЕТИ ВООБЩЕ – ЭТО ЛЮДИ.
Понимаете? Осознание того, что младенец – это человек, есть одно из серьезнейших достижений цивилизации. Люди, которые не хотят этого осознавать, не желают пользоваться этим достижением.
Низшая точка отношения к только что родившемуся человеку – Спарта, где вопрос с младенцами решался просто и однозначно. Предоставим слово Плутарху – великому писателю, философу и историку. Вот что он пишет: «Отец был не вправе сам заниматься воспитанием ребенка – он относил новорожденного на место, называемое “лехсой” (место для бесед), где сидели старейшие сородичи по филе (родовая община). Они осматривали ребенка и, если находили его крепким и ладно сложенным, приказывали воспитывать, тут же назначив ему один из девяти тысяч наделов. Если же ребенок был тщедушным и безобразным, его отправляли к Апофетам (так назывался обрыв на Тайгете), считая, что его жизнь не нужна ни ему самому, ни государству, раз ему с самого начала отказано в здоровье и силе. По той же причине женщины обмывали новорожденных не водой, а вином, испытывая их качества: говорят, что больные падучей и вообще хворые от несмешанного вина погибают, а здоровые закаляются и становятся еще крепче»[5].
2
Сапольски Р. Кто мы такие? Гены, наше тело, общество. – М.: Альпина Нон-фикшн, 2018. – С. 166.
3
Сёлли Дж. Очерки по психологии детства. 3-е изд., стер. – М.: Ком-Книга, 2007. – С. 5.
4
Монтессори М. Школа Монтессори. Проверенная методика развития и обучения. – М.: АСТ, 2016. – С. 37.
5
Цит. по кн.: Петров В. Всякий, даровитый или бездарный, должен учиться… Как воспитывали детей в Древней Греции. – М.: ЛомоносовЪ, 2011. – С. 85.