Страница 51 из 115
- Человек всегда найдет повод для страданий, - заметил Бурке. - Взять хоть меня! Последний томагавк, с вашего позволения! После того как Великий Вождь перейдет в райские кущи, на свете не останется ни одного уаллауалла. Я собираю пресс-конференцию, распинаясь перед бледнолицыми свиньями: "Я больше не ступлю на тропу войны!" Янки со всей Галактики льют слезы у своих стереотелевизоров, умиляясь благородному жесту коренного индейца, юриста по образованию. А через несколько дней я получаю послание от совета вождей в Якимасе, в котором мне рекомендуют заседать у себя в суде и не разевать пасть!
- Все мы в жизни совершили немало ошибок, - поддержал его старик Каваи. - Но тебе, Анжелика, не в чем себя упрекнуть. Не будь этого почетного исхода - врат времени - мне бы осталось только проститься с жизнью. И то же самое можно сказать о большинстве изгнанников. Правда, на первых порах и здесь нелегко пришлось. Зато после побега я познал великую радость. Лишь на склоне лет понял, что счастье не в том, чтобы заботиться о своем благе, а в том, чтобы служить другим. Я не говорю, что поумнел, но благодаря тебе обрел настоящих друзей и покой души.
Мадам повесила голову.
- А моей душе не будет покоя до тех пор, пока я не пройду свой путь до конца. Рабство серых и серебряных должно быть уничтожено, необходимо раз и навсегда закрыть врата времени. Здесь, в Финии, мы положили начало всему, и пусть я умру, но дело будет завершено!
Она зашлась судорожным кашлем, лицо ее посинело.
- Черт! - сквозь зубы процедил Бурке и, подхватив ее на руки, быстро зашагал к полевому госпиталю.
- Отпусти меня, Жаворонок! Со мной все в порядке, - попыталась вырваться мадам.
Каваи, войдя под навес из пленки, отражающей солнечные лучи, указал им на смуглого человека с усталыми глазами; в руке у него был зажат стетоскоп.
- На стол! - приказал тот. Прослушав легкие мадам, он заключил: Если вы и дальше будете к себе так относиться, то захлебнетесь собственной мокротой, слышите? Вы делали отхаркивающие упражнения, которые прописала вам Амери?
- Еще чего!
- О Аллах! Вы только послушайте эту женщину! - Он раздраженно почесал кожаный обруч, прикрывавший его кадык в том месте, где прежде был серый торквес. - Хоть бы вы ей втолковали, друзья! - Он приклеил ей на шею какой-то аппликатор. - Ну вот, аппликатор немного снимет спазмы. Но вашим легким требуется полный покой, вы поняли меня?
- Helas, Джафар, cheri! [Увы... милый! (франц.)] Я не могу бросить дело.
Невзирая на протесты врача, она слезла со стола и двинулась в обход больничных коек. Большинство пациентов госпиталя встречали ее приветливо. Одна беременная придворная дама схватила ее руку и поцеловала.
- Благослови вас Бог! - Женщина сотрясалась от рыданий. - Двенадцать лет... Двенадцать лет сплошного кошмара! Наконец-то все позади!
Мадам улыбнулась и мягко высвободила руку.
- Да, дитя мое, все позади. Ты свободна.
- Мадам... - беременная женщина замялась, - а что мне делать с ним, когда он родится? Среди нас есть и другие женщины, зачавшие _и_х_ детей. Я-то уже на сносях, а остальные...
- Каждая сама должна решить. Согласно моей вере, следует доносить ребенка - в конце концов он ни в чем не виноват. А потом... быть может, разумнее всего было бы последовать примеру самих тану.
- Отдать? - прошептала несчастная.
- Обратитесь к фирвулагам. - Мадам взглянула на доктора. - Вы устроите все как надо, если она примет такое решение?
- Разумеется.
Старуха наклонилась и поцеловала будущую мать в лоб.
- Нам предстоит долгий путь. Помолись за нас, чтобы мы благополучно добрались до места.
- О да, мадам! И другим накажу.
Махнув на прощанье рукой, старуха в сопровождении доктора проследовала к выходу из-под навеса, где их поджидали вождь Бурке и Каваи.
- Вверяю их тебе, Джафар, cheri. Теперь с тобой останутся только Люси и Лубуту - Амери едет с нами на юг.
Доктор в отчаянии замотал головой.
- Так вы все-таки решились? - Он беспомощно оглянулся на Бурке. - Это безумие!
- Я не могу не ехать, - твердо заявила она. - Отправляемся завтра на рассвете. До конца Перемирия три недели, нам нельзя терять ни минуты.
- Если вы о себе не думаете, подумайте хотя бы о нас, - продолжал уговаривать ее Бурке. - А вдруг в дороге что случится? Тогда все мы будем себя винить!
Анжелика Гудериан с нежностью поглядела на могучего индейца.
- Не трать своего красноречия, mon petit sauvage [мой маленький дикарь (франц.)]. Теперь, когда Фелиция вернулась из Финии со стадом укрощенных халикотериев, мы поедем с комфортом. Все мы добровольно принимаем участие в операции, хотя у каждого свои причины. В путь, друзья мои!.. Aurevoir [до свидания (франц.)], Джафар! Поспешим в деревню, пора заняться последними приготовлениями. - Она решительно вышла из-под навеса.
- Не делайте этого, мадам! - прокричал ей вслед доктор, но она только засмеялась в ответ.
Старик Каваи пожал плечами.
- Ты же видишь, Джафар, с ней бесполезно спорить. Будь тебе столько же лет, сколько нам с Луговым Жаворонком, ты бы понял, почему она так упорствует.
- Да я и теперь понимаю, - отозвался доктор. - Слишком хорошо понимаю.
Заслышав стоны беременной, он вернулся в палату.
5
Мериалена приготовила прощальный ужин в доме мадам и накрыла стол на одиннадцать человек, отбывающих на юг, плюс Каваи, который оставался за главного в лагере свободных людей.
- Достопочтенная сестра испросит для нас благословения, - объявила француженка, когда вся компания уселась.
- Боже, благослови трапезу сию! - тихо произнесла Амери. - Благослови сидящих за столом! Благослови наше безумное предприятие!
- Аминь! - откликнулся Халид.
Все, за исключением Фелиции, повторили: "Аминь", затем положили себе еды на тарелки и наполнили кружки охлажденным вином.
- А что Деревянная Нога? - полюбопытствовал Халид.
- Ему я назначила встречу на завтра, - с виноватым видом призналась мадам. - Вы, вероятно, считаете меня слишком мнительной, mes enfants [дети мои (франц.)], но я решила, что последний вечер лучше провести в своем кругу. Не спорю, Фитхарн нам очень помог, но прежде всего он должен хранить верность своей расе. А мы не знаем, что на уме у короля Йочи и Пейлола Одноглазого. Не исключено, что они предадут нас, как только мы разрушим фабрику торквесов и прикроем врата времени.