Страница 9 из 23
- В Иллирию? - Черепанов помнил, в какой из римских провинций родился его товарищ.
- Дом легионера - его легион. Но для начала нужно выйти к границам империи. Это - там. - Кентурион махнул рукой. - Пойдем со мной, Череп. Мой легат [Легат - военный или гражданский чиновник высокого ранга. В данном случае - командир легиона.] Максимин - великий человек. Понравишься ему поможет отыскать твоего друга. Он знает варваров, и они знают его. Думаю, твой земляк не останется незамеченным среди варваров, если он и впрямь похож на тебя.
- Пожалуй, - согласился Черепанов.
"Уж Леха-то, с его темпераментом и с охапкой артефактов двадцать первого века, внимание на себя наверняка обратит, - подумал подполковник. Лишь бы только не грохнули его из-за этого темперамента и ценного имущества".
Но римлянин прав: Геннадий не в состоянии помочь Алексею. Даже дороги в тот поселок не отыщет - заплутает в здешних чащах и болотах.
- Я пойду с тобой. Куда?
- На юг. - Кентурион вскинул на плечо мешок и решительно двинулся по левой тропинке.
Геннадий последовал за ним. В конце концов, он с самого начала собирался добраться до Рима. Даже Леху в этом убедил. И решительный кентурион - именно тот человек, которого стоит иметь рядом, когда оказываешься в чужой стране. С первого взгляда видно, что Плавт - из тех, на кого можно положиться. Из тех, у кого на лбу написано: "Хочешь со мной поссориться? Давай! Увидишь, что будет!"
В любом случае выбора у Геннадия нет.
"Volentem fata ducunt, nolentem trahunt" [Volentem fata ducunt, nolentem trahunt (лат.) - желающего судьба ведет, нежелающего - тащит.] как говорят земляки Плавта.
Глава восьмая,
В КОТОРОЙ ГОСПОДА ОФИЦЕРЫ СОВЕРШАЮТ РАЗБОЙНИЧИЙ НАЛЕТ
Если сравнить этот лес с азиатскими джунглями или южноамериканской сельвой - нет, никакого сравнения. Нормальная растительность юга России. Первосортный лиственный лес. Старый. С кучей грибов и ягод. С великолепными дубовыми рощами на возвышенностях, с бесчисленным зверьем. Пуганым, к сожалению.
Тем не менее Черепанов чувствовал себя в этом лесу как дома. Куда лучше, чем его римский приятель. Который, впрочем, не жаловался.
В первый день они отмахали километров сорок. Форсированным маршем. Черепанов слегка запарился (не мальчик, чай), а кентуриону - хоть бы что. Пер по лесу, как лось. Причем волок на горбу килограммов тридцать всякого барахла, не считая оружия. Когда Черепанов посетовал: жаль, лошадей нет римлянин только фыркнул:
- Сразу видать, ты не легионер! Знаешь, как нас зовут? Мулы!
- Что? - не понял Черепанов.
- Помесь лошади и осла! Потому что не всякий осел унесет столько, сколько воин великого Рима.
- И что же он несет? - поинтересовался Черепанов.
- Во-первых, оружие. Гладий, кинжал, пилум, пила...
- Пила - это что? - спросил Черепанов. Что такое пилум, он знал.
- Тоже копье, но поменьше. Метать. Затем скутум. Это большой щит. Потом шлем, составной доспех (лорика сегментата). [Кожаная рубаха с нашитыми на нее металлическими пластинами: лорика заменила распространенную ранее кольчугу-безрукавку, поскольку обеспечивала большую свободу движений.] Это оружие. Во-вторых: сундучок для личных вещей, фляга, миска и котелок, запас пищи дней на пять, сагум... [Сагум - шерстяной плащ.] Когда сухой, он весит немного, но если намокнет... Дальше: строительный инструмент - кирка, мотыга или лопата...
- Слушай, - перебил Геннадий, - как же можно унести такую прорву?
- Еще как можно! - с удовольствием заявил кентурион. - Это вы, варвары, как обезьяны: все в руках тащите (Черепанов решил на "варваров" не обижаться). А у нас для того фурка есть.
- Это что?
- Такая палка. С поперечиной. И с веревкой. - Плавт изобразил руками нечто вроде подобия небольшого лука, привязанного к шесту. - Очень удобно. Но это еще не все. Если местность голая, то каждый еще два кола несет. Для лагерного частокола. Ну и кошель, конечно, который у хорошего легионера никогда не бывает легким.
Черепанов представил себе навьюченного подобным образом солдатика...
- И со всем этим барахлом он еще ходит!
- Еще как! - гордо заявил Плавт. - Тридцать миль [Римская миля тысяча двойных шагов, примерно 1, 5 - 1, 6 км.] в день. Римский сол...
- Стой! - оборвал его Геннадий.
Кентурион мгновенно заткнулся и остановился тоже мгновенно: замер с поднятой ногой.
Черепанов осторожно обогнул его, наклонился: точно. Тоненькая бечевка, выкрашенная в зеленый цвет, натянута поперек тропы. Ни хрена себе! Неужели мина на растяжке? Здесь? Сердце екнуло.
Подполковник осторожно снял со спины мешок, сложил на землю оружие. Другой конец бечевки прятался в кустарнике. Черепанов проследил его... И ощутил мгновенное разочарование. Самострел. Причем настороженный на зверя, а не на человека: слишком низкий прицел. Но ногу вполне могло продырявить.
- Ага. - Гонорий протиснулся сквозь кусты, увидел самострел. - На кабана. Молодец, Череп. Глазастый.
Последнего слова Геннадий не понял, но догадался.
- А ведь это хорошая новость, - продолжал между тем римлянин. Значит, где-то поблизости люди.
- Считаешь, это хорошо?
- Ну да! - Кентурион даже удивился. - Запасы пополним. Сориентируемся. Может, там и женщины найдутся. Мой маленький приап, - Гонорий похлопал по соответствующему месту, - без женщин очень скучает.
Черепанов хмыкнул:
- И как ты собираешься их искать?
- Я бы подождал здесь, - ответил римлянин, - но не думаю, что это хорошая мысль.
- Плохая, - согласился Черепанов. - Август кончается. Если уже не кончился.
- Август [Август - титулование римского императора. Впервые принят "наследником" Юлия Цезаря (Кесаря, но для имен будет сохранено более привычное для нас произношение) Юнием Октавианом и означает "священный". Наш месяц август, соответственно, сохранил римское название. Кстати, июль также назван в честь первого римского императора, Юлия Цезаря. Вообще в русском языке на удивление много латинских слов, что и позволяет герою кое-как изъясняться с римлянином. Здесь нет особой натяжки и нет нарушения принципа, которого я придерживался и придерживаюсь при создании романов историко-приключенческой серии: во всем, кроме первой посылки (попадание наших современников в мир прошлого) - никакой фантастики: голый реализм и историческая достоверность. Но разумеется, латинское произношение и грамматика Черепанова поначалу оставляют желать... Например, следующая фраза: "Я предпочитаю идти, когда тепло и сухо, чем когда мокро и холодно" в варианте Черепанова (опирающемся на его словарный запас) звучит на латыни примерно так: "Мой приоритет ходить в сухой и теплый погода, не водный и холодный". Но для удобства чтения я "адаптирую" реплики героя в соответствии с правилами русского языка.] умер? - удивился Плавт. - А, ты говоришь о месяце.