Обреченные обжечься

Дариан, смотря в мои глаза со скрещёнными на груди руками, лучезарно улыбался, не оголяя своих белоснежных зубов.

– Что я могу сделать, чтобы умножить твоё счастье? – внимательно выслушав меня, вдруг поинтересовался он.

– Не стоит, – поджав губы, похлопала рукой по скрещённым рукам Дариана я. – Ты ведь знаешь, что не выполнишь моего желания.

– Может быть у тебя есть какое-нибудь другое желание?

– Нет уж, спасибо, – ухмыльнулась я, постепенно приходя в себя от внезапно нахлынувшей на меня эйфории. – Я не знаю, как с тобой разобраться по итогам прошлого своего желания, так что… – остановившись на крыльце, я замолчала, увидев прикреплённый к входной двери чистый лист. Оторвав его и перевернув, я прочла текст, написанный рукой Нат: “Когда приедешь – зайди к мистеру Гутману. Срочно”.

Наверное я слишком сильно привыкла к проблемам, отчего записка показалась мне ничем иным, как предупреждением о новой волне неприятностей. Ещё это “срочно”… Я сдвинула брови.

– Кто такой мистер Гутман? – посмотрел мне через плечо Дариан.

– Сосед, – задумчиво отозвалась я. – Подождёшь меня?.. – я не успела закончить свой вопрос, как Дариан перебил меня.

– Я пойду с тобой.

– Со мной? – вздёрнула брови я, а потом вдруг подумала: “Почему бы и нет?” – и, поджав губы, приложила записку к груди Дариана. – Ладно, пошли. Не думаю, что это займёт много времени. Мистер Гутман отшельник. Во всяком случае, был отшельником, пока я не свела его с Коко. Теперь у них серьёзный роман и они всерьёз собираются отправиться в путешествие по Европе. Чудно…

– Чудно? – переспросил Дариан, шагая по тротуару справа от меня.

– Как человек может больше двадцати лет прожить отшельником и вдруг вот так вот взять, и решить отправиться в путешествие на шестом десятке своей жизни?

– Он в неё влюблен? – неожиданно спросил Дариан.

– Что?

– Он влюблён в Коко?

– Не знаю… – пожала плечами я.

– По-видимому влюблён, – задумчиво произнёс Дариан, открывая мне калитку во двор мистера Гутмана. Я же решила не копаться в его мыслях, чтобы не наткнуться в них на нечто опасное для себя, поэтому молча вошла в открытую передо мной дверцу.

Глава 10.

Сделав один-единственный звонок в дверь, я стала переминаться с ноги на ногу. Я окончательно отошла от радости, которая возникла у меня во время деления с Дарианом своим счастьем, и теперь, наконец, начала задумываться о том, стоило ли мне брать его с собой к мистеру Гутману или мудрее было бы запереть его в своём доме (именно запереть, так как иначе Дариан всё равно бы последовал за мной). В конце концов, Дариан мне не парень, чтобы я могла или хотела знакомить его без разбора со всеми своими родственниками, друзьями и соседями…

Я уже успела проткнуть себя сотней игл сомнений относительно стоящего в этот момент рядом со мной Риордана, что, скорее всего, он заметил, так как начал ухмыляться наблюдая за тем, как я переминаюсь с ноги на ногу, как вдруг дверь перед нами распахнулась и на пороге возник мистер Гутман.

– Мистер Гутман! – уже окончательно съехав с катушек от того, что привела с собой постороннего, воскликнула я. – Нат оставила мне записку… – мистер Гутман внимательно смотрел на Дариана, не наделив меня даже мимолётным взглядом, отчего я решила отложить разговор о записке “на потом”. – Оу… Это Дариан… Мой парень… То есть! – я уже хотела сказать: “То есть начальник!”, – но было слишком поздно – мистер Гутман и Дариан уже пожимали друг другу руки, а прокричать вдогонку первоначальному варианту слово “Начальник!” не представлялось мне корректным. Я прикусила язык.

– Какой интересный молодой человек, – прищурился мистер Гутман, осматривая Дариана, но явно обращаясь ко мне.

– Олаф хотел сказать, что твой молодой человек очень красивый, – сообщила мне вдруг возникшая за спиной мистера Гутмана Коко, сразу же положившая на его плечи свои цепкие руки. – Олаф – художник, – обратилась к Дариану Коко. – Он издалека видит красоту.

– Да, но я ценитель женской красоты, – заметил мистер Гутман, красноречиво заглянув в глаза своей соблазнительницы.

– Определённо, – хитро согласилась Коко. – Таша очень красивая и Дариан очень красив, – кокетничая, женщина перевела взгляд на нас. – У вас могут быть красивые дети.

– Не в этой жизни, – криво ухмыльнулась в ответ я. – Нат написала мне записку, – выдернула из заднего кармана джинс Дариана листок бумаги я. – Здесь написано “срочно”. Что-то случилось?

– Как? Ты не знаешь?! – удивлённо воскликнула Коко.

– Твой брат очнулся, неблагодарная, – словно из ниоткуда появилась в дверном проёме огневолосая. – Могла бы и раньше нам сообщить.

– Не злись, дорогая, – заулыбался возникший за спиной Нат Байрон, и тут же с претензией обратился ко мне. – Таша, мы узнали от Руперта, а не от тебя, как такое возможно?

– Уже двое суток прошло, а ты ни словом не обмолвилась! – Нат явно злилась.

Почесав затылок, я поняла, что меня ожидает серьёзная шумиха, но, к удивлению, я этому не огорчилась. Последние двое суток я вообще ни о чём не огорчалась, даже когда узнала, что выпила серьёзную дозу снотворного, способного завалить быка. Кажется, мой лимит огорчений на эту жизнь наконец-то начинал иссякать.

Помимо мистера Гутмана, Коко, Байрона с Нат и меня с Дарианом, были ещё приглашены и Даррен с Паулой, оставившие своих дочерей под присмотром родителей последней. Нат, конечно, для поддержания марки поворчала на меня ещё минут пять, но вскоре забыла об обиде, нанесённой моим молчанием ей, как лучшей подруге. Конечно я должна была рассказать ей о случившемся одной из первых, но у меня ведь дырявая голова, а с сита спрос небольшой, и это не осталось без учёта (по крайней мере именно так выразилась Натаниэль).

Первый час мы распивали холодное пиво в честь пробуждения Хьюи, второй час распивали прохладное пиво в честь лечения Миши, третий же час, на который я никак не рассчитывала, мы распивали пиво комнатной температуры в честь назначенной даты свадьбы мистера Гутмана и Коко. Они планировали расписаться в апреле, после чего незамедлительно отправиться в путешествие по Европе и обязательно заехать к сыну и внукам Коко, живущим где-то под Берлином.

Мы начали расходиться ровно в девять, когда всё пиво было выпито, и поводы для продолжения банкета окончательно иссякли. Разбившись на пары, все потянулись по тропинкам в разные стороны, и я, посмотрев на идущего слева от меня Дариана, вдруг поняла, что в каком-то смысле у меня тоже есть пара.

Я думала, что Дариан проводит меня до дома, но, дождавшись пока я открою дверь, он уверенно вошёл внутрь, и мне пришлось смириться с этим. Слегка опьянённая количеством выпитого мной этим вечером пива, я приняла прохладный душ, пока Дариан ожидал меня в гостиной. Смыв с себя тяжесть прошедшего дня и протрезвев под холодными струями воды, я предложила Дариану выпить по ещё одной бутылке пива из холодильника, и он не отказался. Даже странно, как легко ему заходило далеко не самое дорогое пойло. Хотя, нет, не странно. Просто пиво “обычных смертных” не оказывало на его организм особого влияния – он фактически не пьянел, и это бросалось в глаза.

С прохладными бутылками в руках мы вместе засели за мой ноутбук, поставив его на журнальный столик в гостиной и сев на пол. В итоге мы битых два часа изучали всевозможные статьи о восстановлении жизнедеятельности человека после длительной комы, после чего сделали вывод о том, что выхода в данной ситуации всего три: Движение, Движение и ещё раз Движение. Хьюи должен усердно тренироваться и, раз у него нет серьёзных травм, которые могли бы повлиять на его реабилитацию, с его здоровьем к концу этого года у него есть все шансы если не стать олимпийским спортсменом, тогда хотя бы учителем физкультуры в старшей школе – молодость была на его стороне. О том, что в подобных ситуациях всё сугубо индивидуально, я предпочитала не задумываться (у нас-то точно всё будет тип-топ!).