Заговор Высокомерных

- А иначе, зачем вы объявились в жизни отца после столь долгого перерыва? Почему столько лет копили обиду, а тут вдруг пошли на примирение?

Кирилл не ответил, угрюмо уставившись в пространство перед собой.

- Надо думать, его терзали два взаимоисключающих желания - получить деньги отца и обладать его женой. Но выбрать нужно было что-то одно, вот он и пожертвовал Дарьей, - безжалостно заключил Каплин.

На Лисневскую он теперь вовсе не смотрел, будто она была пустым местом. А молодая женщина, напротив, с жалобным видом пыталась поймать его взгляд.

- Сначала все было так, как вы говорите. Да, я планировал скомпрометировать Дашу. Но потом многое изменилось! В первую очередь, мое отношение к ней! – все же заговорил редактор.

Услышав это, молодая женщина резко переменилась в лице.

- Так значит все из-за тебя? Я была там из-за тебя? - Лисневская вскочила и приблизилась к Кириллу. Он тоже поднялся, глядел на нее спокойно сверху вниз. - Ты хоть представляешь, что я пережила? Ублюдок! Ненавижу тебя!

Она изо всех сил ударила его по лицу. Доронин никак не защитился, не попытался увернуться. А она била еще и еще, пока из его носа не пошла кровь. И из брови. Кирилл лишь шумно шмыгнул, пытаясь втянуть назад карминную каплю, почти достигшую губы.

Никто не двигался, все молча наблюдали. Каплин – даже с неким интересом. А Вадим – безучастно, словно мысли его были заняты другим.

- Олег, ну Олег! – запаниковала Мила. – Сделай что-нибудь! Она ему уже все лицо разбила! А вдруг это вообще все не правда! Олег!

Кирилл все также стоял неподвижно под ее ударами, а потом вдруг схватил Дарью, что есть мочи прижал к себе и впился в ее губы своим разбитым ртом. Целовал жадно, и в то же время обреченно, словно идущий на казнь. А она вырывалась и дралась, как разъяренная пантера. Ударила его коленом в пах, после чего он, наконец, отпустил. Сложился почти пополам и упал в кресло, закрыв лицо руками.

- Даш, хватит! - лишь теперь Олег оттащил ее, схватив так крепко, что она не могла пошевелить руками, только в бессилии извивалась, норовя все же выскользнуть из его прочного захвата.

- Я очень люблю тебя, Даша, - проговорил Кирилл, пока Олег оттаскивал Лисневскую.

Ее лицо было испачкано в кровь редактора.

- Сынок, - с болью в голосе простонал разом растерявший весь свой лоск, проникший Вадим. - Как же так! Зачем? Ты же сломал себе жизнь! За что мне это! Сын убийца, жена - шлюха...

- Что заслужил, - остервенело бросила ему Дарья.

И вдруг, нервно крутнувшись, вырвалась, наконец, из теперь некрепко державших ее рук Лалина, без спроса взяла его сумку, открыла, достала синий футляр и сунула Вадиму в руки.

- Забирай.

- Даш, ты что! - Олег попытался ее остановить. - Это фамильная ценность твоей семьи!

- Я смотреть на этот орден не смогу. Все из-за него!

Вадим футляр так и не взял, тогда она сунула его ему в карман пиджака.

- Пойдем, умоешься, - Олег потащил ее прочь из комнаты.

Дарья безропотно умывалась, пока он искал аптечку, шаря по шкафам на кухне.

- У тебя успокоительное-то хоть есть? – спросил Лалин.

Лисневская увидела собственное отражение в стеклянной вставке на одной из дверец кухонной мебели. От губы к щеке тянулся смазанный кровавый след. Она принялась тщательнее тереть лицо.

- Не знаю, должно быть.

Наконец Олег нашел блистер с таблетками «Персен». Отковырнул три таблетки и подал ей с кружкой воды.

- Посиди, приди в себя, - предложил Лалин, указывая на мягкий уголок. – А то тоже убьешь кого-нибудь и опять в тюрьму загремишь.

Олег внимательно посмотрел на Дарью. Ее, кажется, все еще трясло. И взгляд не осмысленный, безучастный. Такой он ее никогда не видел. Как-то гадко было на душе после всего услышанного. Конечно, Вадим был с ней жесток. И это ее надломило. Но ведь Дашка всегда была такой сильной, жизнерадостной. Лалин подумал о Каплине. Так дело в нем? Что между ними происходит?

Да них донесся голос Милы. Судя по тону – что-то убежденно доказывала. Ну она-то куда лезет?!

- Ты сиди тут, а я сейчас, - наказал он Дарье, словно несмышленышу, а сам ринулся в гостиную.