Страница 52 из 69
Я улыбаюсь и киваю.
— С тобой была девушка, беременная…
Он напрягается. Становится жестким и отстраненным. Я не сдаюсь, решив узнать, кто это:
— Именно она уговорила тебя помочь мне. Кто она?
— Поэтому в «Айрисе» ты расспрашивала меня про жену и детей?
Я снова киваю и повторяю вопрос:
— Кто она?
— Она была женой моего брата.
— Что? У тебя есть брат?
— Есть, — как-то грустно отвечает он.
— Почему была? Они развелись?
— Настя умерла, — помедлив, отвечает Дмитрий.
— Ох, прости! — шепчу я, чуть отстраняясь.
Наши взгляды встречаются. Его лицо непривычно бледное, взгляд печальный и тусклый. Сердце непроизвольно сжимается, и я жалею, что завожу этот разговор.
— Мне очень жаль!
Мы молчим некоторое время, глядя вдруг другу в глаза. Дмитрий бережно убирает у меня с лица непослушную прядь волос, его ладонь так и остаётся на моей щеке. Перестаю дышать, стараясь впечатать в память это мгновение.
— Скажи мне… Тот от кого ты сбежала… Это он запирал тебя?
— Да, — выдавливаю я спустя вечность, опуская взгляд.
Тишину прорывает его резкий вздох, объятие становится крепче.
— И как долго это длилось?
— Почти три месяца. Сразу после моего школьного бала и до середины августа. Пока я не сбежала в другой город.
— Кто он?
— Бывший одноклассник. Первое время он больше всех издевался надо мной, потом как-то резко полюбил. Ну а что чувствую я, меня уже никто не спрашивал. Мать сыграла не малую роль в истории с моим заточением. Она так хотела породниться с богатенькой семейкой, что с легкостью плюнула на мои чувства. Его семья была очень влиятельной, имела связи везде! Я бы ни за что не выбралась, если бы его мать не помогла мне сбежать.
Темные глаза ожесточаются, челюсти сжимаются. Воздух вокруг пропитывается холодной яростью, что излучает его застывшее тело. Созданный в моём воображении рай медленно рассыпается вокруг нас, погружая в полумрак кабины.
— Не пугай меня… — шепчу я.
Дима натянуто улыбается и медленно прижимает мою голову к своему плечу.
— Я должен знать больше. Что это за семья, чем они занимались в то время.
— Зачем?
— Просто скажи, что знаешь.
— А я смотрю, ты привык командовать!
— А ты спорить! — терпеливо парирует он, поднимая мне лицо и заставляя снова заглянуть в его глаза. — Говори, Катя. Я все равно узнаю, но с твоей помощью это будет гораздо быстрее.
— Я никогда не вникала в состояние своих одноклассников! — бурчу я. — Его звали Синицын Олег. Кажется, его отец владел сетью местных супермаркетов или магазинов продуктов. Больше ничего не знаю.
— Хорошо.
Дима поднимает руку, которую я отчаянно сжимаю. Я послушно отпускаю его и позволяю перехватить мою ладонь. Большим пальцем он медленно проводит по твердому поперечному шраму под кистью моей руки.
— Теперь я хочу знать об этом, — низко говорит он.
— Я не пыталась вскрыть себе вены, если ты хоть на минуту подумал об этом!
— Мне уже легче… Так откуда же такой глубокий порез?
— Просто неудачная попытка вскрыть наручники…
— Что? — Дмитрий удивленно вскидывает брови и моментально отстраняется.
Я отворачиваюсь, не выдержав его пытливого взгляда, и лепечу:
— У меня не было проблем с законом, честное слово! Из-за постоянных попыток сбежать, Олег частенько привязывал меня, особенно если уходил из дома! Я стащила нож с кухни и когда осталась одна, попыталась вскрыть наручники. Ничего не вышло! Нож сорвался, и я сильно повредила руку…
— Привязывал! — яростно шипит Дмитрий и совсем отпускает меня. Одной рукой он накрывает лоб, второй упирается в бок.
Я вздрагиваю, осиротевшая без его тепла и шокированная такой реакцией. Он мерит темную кабину нервным большим шагом, словно запертый в клетке голодный зверь, что рвётся за добычей, гуляющей у него перед глазами по другую сторону решетки.
— Что этот ублюдок ещё с тобой делал?
Я молчу, снова вцепившись в перила. Его беспокойство ошеломляет. Мне сложно допустить даже мысль, что моё прошлое доставляет этому человеку хотя бы незначительное волнение. А видеть это собственными глазами кажется безумной иллюзией. Я решаю говорить ещё, не в силах бороться с внутренним желанием видеть в его глазах беспокойство… беспокойство за себя.
— Он тебя бил? — требовательно спрашивает Дмитрий.
— Почти нет…
— Как так — почти?
— Только когда сильно злился. Я не очень послушная девушка!
Он закрывает глаза и ругается безобразно и неприлично.
— И твоя мать спокойно смотрела на это?
— Она считала, что я сама наживаю себе проблемы. Просила меня уступить и жить в своё удовольствие!
— У тебя восхитительная мать! — говорит он сквозь зубы.
— Будто я её выбирала!
— Но ведь и у него были родители!
— Отцу было глубоко наплевать, с кем играется его благословенный сыночек, к тому же он так редко появлялся в доме, будто жил в своих супермаркетах. А мать, в конце концов, мне помогла.
Дмитрий невольно кривится, и некоторое время внимательно скользит по мне взглядом, будто пытается найти другие изъяны на моей коже. Открыты у меня были только руки и шея.
Тогда я решаю сама озвучить ответ на немой вопрос:
— Все остальное только тут! — Я тычу указательным пальцем себе в висок, и кисло улыбаюсь. — Помню, как первое время радовалась каждому новому утру. А потом из-за одного ночного кошмара все резко изменилось. Сначала я боялась засыпать по ночам, была одержима мыслью, что он меня найдёт, как в том кошмаре. А когда Марина случайно закрыла меня в комнате, у меня случился первый приступ. Это было ужасно, будто я снова оказалась в его доме… с ним… Ты спрашивал, почему я поздно зарегистрировалась на актёрских сайтах? Так вот, я удалила все анкеты, до тех пор, пока не справилась со своими тараканами в голове. Мне казалось, что анкеты выдают меня. Я сходила с ума, по-настоящему, понимаешь? Я и есть сумасшедшая, только об этом знают совсем не многие! Жаль ты оказался в их числе!
Он делает шаг на меня, снова заключая в крепкое, райское объятие. Его стремительный порыв оказывается совершенно неожиданным, выбивает все мысли из головы. Пустыми глазами я моргаю и вижу перед собой только красивые тёмные глаза. Щека горит от прикосновения его ладони. Он сдерживается, чтобы не прижать меня крепче к себе, я это чувствую по напряженным мышцам.
— Ты не сумасшедшая, — тихо возражает он.
Что-то размеренно пульсирует в моей руке, теплом отдаваясь мне внутрь — я лишь сейчас понимаю, что прижимаю ладонь к его твердой груди. Наши лица разделяет всего пара сантиметров, стоит чуть податься вперед, и можно коснуться его жаркой кожи. Я чувствую внутри нарастающее томление и облизываю пересохшие губы. Его взгляд опускается к ним и застывает.
— Ты даже не представляешь насколько… — из последних сил борюсь за контроль над собой, но губы начинают дрожать, а дыхание сбиваться. — Я не могла выйти из дома больше месяца, прогуливала институт, боялась каждого светловолосого прохожего и была одержима мыслями о преследовании…
Дмитрий напряженно выдыхает и опускает голову вниз, наши лбы соприкасаются.
— Успокойся, хватит! — сипло шепчет он, притягивая меня к себе.
Мои ноги слабеют от удивительных звуков его голоса. Как он это делает? Пульсация внутри моей ладони с неумолимой быстротой набирает ритм. Словно это что-то секретное, доселе мне не известное — этот невероятно притягательный мужчина тоже реагирует на мою близость.
— Я же говорила, всё было гораздо хуже! — отчаянно тянусь к нему, провокационно поднимая лицо ему на встречу. — А что же происходит сейчас? Застряла в тёмном лифте с самым надежным мужчиной, что взялся оберегать мою жизнь с самой первой встречи! Это ни за что не выбьет меня из колеи!
— Не идеализируй меня! — Уголки его губ слегка задираются. — Ты даже не представляешь, настолько чертовски опасно находиться со мной здесь и сейчас.
Подушечкой большого пальца он касается моей нижней губы и проводит по её контуру. Слышу свой собственный судорожный вздох. Голова идёт кругом. Глаза моментально закрываются от наслаждения, пока твердая ладонь скользит по моей щеке и обхватывает шею, пронзая все тело электрическими зарядами. Все внутри плавится, я таю…