Страница 43 из 69
— Привет-привет! — машу я рукой парням, а тем, кто больше всех приглянулся, посылаю воздушные поцелуи.
Ромка резко разворачивает меня на себя:
— Хватит, Власова! Завтра я придушу тебя, как только ты протрезвеешь, обещаю!
Голова кружится от резкого разворота. Черт, я действительно готова упасть в беспамятстве. Ромка двоится у меня в глазах. Его двойное лицо задумчивое и грустное, видеть его таким непривычно. Парень словно взрослеет сразу на несколько лет.
— Что за кислая мина? — удивляюсь я. — Ты устал, езжай домой!
Ромка какое-то время всматривается в мои глаза, опустив руку мне на плечо, затем тихо и грустно отвечает:
— Пока ты в таком состоянии, никуда не уеду.
— Разумов, ты часом не заболел? — Я падаю головой ему на грудь, не в силах больше её держать. — С каких это пор тебя кто-то беспокоит?
Он не отвечает. Мне не нравится его поведение. Почему всегда веселый напарник так печально смотрит на меня? Может он переживает из-за выпитого мною спиртного?
Мимо нас проходит Дмитрий, он несёт спящую Свету на руках в дом. Где она уснула? В беседке с кальяном? С одной стороны я рада, что подруга отключилась, так Дима не увидит то состояние, в котором её видела я. Но с другой стороны, я жалею, что все получилось именно так — он имеет право знать правду. Почему Света не скажет ему прямо о своих переживаниях?
— Значит он — любовь твоей жизни? — тихо спрашивает Ромка, когда Дмитрий скрывается за входной дверью в особняк Гордеевых.
Я лишь отмахиваюсь, не желая повторять ту безумную фразу, которую брякнула, не подумав.
— Ты ревнуешь? — смеюсь я, желая увидеть улыбку напарника в ответ.
— А что если я отвечу «да»? — так же серьезно спрашивает он.
Что-то внутри меня переворачивается от этих слов. Я чувствую, как волна беспокойства проносится по моему животу. У меня не находится подходящего ответа, хотя так хочется что-то сказать.
Ромка хмыкает и тычет мне пальцем в живот.
— Купилась? — улыбается коварно он. — Я же говорил, что белобрысые скелеты не в моем вкусе! Пусть даже такие очаровательные…
Облегченный вздох и улыбка. Поверить не могу, что купилась! Бью кулачком ему по груди.
— Чокнутый! — шепчу с улыбкой я.
Вскоре Дмитрий возвращается к нам. Злой и расстроенный.
— У меня просто нет слов, — негодует он, бросая на Ромку строгий взгляд. — Ладно, Света не знает границ! Но почему ты позволил Кате так напиться!
— Она меня не больно-то слушает, знаешь ли! — огрызается он в ответ.
— Вы словно маленькие дети, которых нельзя оставлять без присмотра! — ругается на меня Дима. — Как могли молодые девушки довести себя до такого состояния?
— Да потому что так легче не думать… — мямлю я, отстраняясь от Ромки, и пытаюсь стоять самостоятельно. Оба парня готовы в любой момент подхватить меня — какое внимание! — У меня ведь голова забита не тем, о ком дозволено думать. Ты ведь понимаешь, о чём я?
Дмитрий не отвечает, с прищуром наблюдая за моими неловкими, пьяными шагами в его сторону.
— Понимаешь… всё-всё понимаешь. — Я небрежно цепляю его руку и шлёпаю ею себе чуть выше левой груди. — И вот так всегда… бьётся быстрее и быстрее… а я ничегошеньки не могу с этим сделать!
Он освобождает руку и хочет мне что-то сказать, но я накрываю его губы пальцами. Они теплые и приятные, порождают во мне необузданное желание коснуться их губами. Я тянусь к нему ещё ближе.
— Их я тоже помню… — бормочу я. — Я — плохая подруга… Потому что завидую, до боли… Меня совесть грызёт, но и с ней я когда-нибудь справлюсь! Потому что не хочу забывать…
— Ехоу! — раздаётся неподалеку веселый возглас.
Мы одновременно оглядываемся. Чрезмерно высокая Марина приближается к нам сквозь толпу, возвышаясь над их головами на добрую половину своего тела. Она мотает рукой, словно крутит невидимое лассо. Лишь когда девушка минует танцующих людей, нам становится видна причина её высоченного роста — Марина сидит верхом на мужчине-скале, который приглашал меня потанцевать меньше часа назад.
— Катя, смотри, кого я нам привела! — радостно восклицает она.
— Замечательно… — Дмитрий устало накрывает лоб ладонью и опускается на садовую лавочку.
— Ой, Дима приехал! — Хлопает в ладоши Марина.
— Может, все-таки потанцуем? — предлагаю я громиле.
— Стоять! — тихо командует Дмитрий, хватая меня за руку. — Ты сейчас заходишь в дом и ждешь меня там. Будешь снова привлекать к себе внимание, я оставлю тебя здесь на съедение этому переростку.
— Как, Катя уже уходит? Время ещё не больше трех часов ночи! — разочарованно протягивает Марина. — Разве мы гуляем не до утра? Я хотела позвать вас поплавать в бассейне! Там уже столько народу!
— Катя остается тут, — отрезает он.
— Но почему? — в один голос скулим мы.
— Я не собираюсь сегодня вылавливать пьяных русалочек из того болота, в который превратили бассейн. — Раздраженно заявляет Дмитрий, показывая пальцем на дверь. — В дом!
— Ну ладно, ладно! — Я примирительно поднимаю перед собой руки и разворачиваюсь.
Все вокруг снова кружится, я теряю равновесие и падаю на коленки. Дмитрий чертыхается и подхватывает меня на руки словно пушинку. Стоит запрокинуть голову, как перед глазами предстаёт ночное звездное небо. Теплый ветер приятно обдувает лицо.
— Дима, смотри-смотри! — восхищенно восклицаю я. — Как тогда, на яхте, видишь? Я лечу!
Я откидываю руки назад, весело смеясь, и чувствую, как мы поднимаемся по ступенькам крыльца.
— Держись, пожалуйста, — просит он. — Не хочу, чтобы ты упала!
— Да, господин генеральный директор! — хихикаю я, обхватив его шею.
Осторожно выглядывая из-за плеча Дмитрия, я вижу, как Ромка машет мне на прощание. Когда входная дверь закрывается, я снова замечаю грусть на его лице.
Кругом царит темнота. Дмитрий быстро минует зал и поднимается на третий этаж. Удобно устроив голову на его плече, я подпеваю песне, что доносится с улицы. Вскоре мы оказывается в уютной светлой комнате, где не слышно ни одного постороннего звука. Дмитрий сажает меня на мягкую постель, снимает с моих ног босоножки.
— Ты раздеваешь меня? — хихикаю я.
Он улыбается, удивленно заглядывая в мои глаза.
— Лучше молчи! — тихо приказывает он.
— У меня кружится голова! — протягиваю я, падая на кровать.
— Стоп! — Дмитрий обнимает меня за талию, вновь усаживая. — Сначала прими прохладный душ. Тебе станет легче.
Я издаю протестующий стон и припадаю к его шее, зарываясь носом под накрахмаленный воротник. Это безумно приятно.
— Ты сладко пахнешь, Савицкий! Это мой любимый запах.
— Душ, — повторяет он хрипловато, отстраняясь.
— Когда ты говоришь таким тоном, у меня мурашки бегают по коже и низ живота сжимается, — вкрадчиво шепчу я, облизывая губы.
— Я оторву голову тому, кто тебе наливал…
— Злой генеральный директор, — хмыкаю я, закатывая глаза.
Тело мякнет, я снова валюсь на подушку. Дмитрий оказывается надо мной. Он сжимает одеяло в кулак и напрягается. Кольцо моих рук не позволяет ему подняться, по крайней мере, не применяя силу.
— Ты в ловушке, красавчик, — шепчу я.
— Я бы так не сказал… — низким голосом отвечает он. Его лицо оказывается так близко ко мне. — Разве что с точностью наоборот…
Горячее, прерывистое дыхание обжигает кожу. Я восхищённо смотрю в водоворот его горящего темного взгляда, растворяясь в нём.
— Какой ты горячий. Горячий и сладкий. Хочу тебя съесть! — дрожащим голосом выдыхаю я.
Дмитрий напрягается ещё больше. Медленно закрыв глаза, он ждёт. Я не понимаю чего, а точнее совсем не соображаю. Все кружится быстро-быстро.
— Ай!
Он резко подхватывает меня и проносит на руках в душ. Босые ступни касаются прохладного кафеля. Без каблуков я кажусь себе маленькой девочкой в сравнении с ним.
— Сейчас же прими душ, — тихо приказывает он.
Дмитрий щелкает выключателем, и направляется настраивать воду. Я слежу за его неторопливыми движениями, щурясь от яркого света.