Страница 46 из 46
— Марьяш, это необязательно. Ты же знаешь.
Мы сто тысяч раз обсуждали это, и даже отец согласился на камерное интервью без всех этих помпезных проходов, фотосессий и приема с шиком и блеском после. Но Мари настаивала, что традиции и так были нарушены из-за нее, а публичность сложно приравнять к казни.
Она храбрилась, но была такая бледная сейчас, словно шла на плаху.
Я стал легонько поглаживать колено, прикрытое синим шелком платья. Трястись перестала.
— Обязательно, Андрюш. Мы это обсуждали миллион раз.
Наверно, даже больше. Но я до сих пор сомневался. С одной стороны, ужасно надоело прятаться, скрываться, сдерживаться на людях. И Мари не так давно, наконец, согласилась стать моей женой, но я все равно хотел оградить ее от лишних волнений.
— Слушай, если ты не хочешь, я не заставляю. Правда. Давай все отменим.
— Андрей, ты в своем уме? Меня с утра чесали, красили и наряжали. Если хочешь, вали в Царицыно, закажи пиццу, я буду не поздно. В двенадцать моя голова превратится в тыкву.
Я заржал. Она бесподобна. Я опять оценил работу стилистов. Особенно поднятые наверх волосы, которые эффектно открывали шею Мари. Я не удержался и прикоснулся губами к мягкой впадинке у горла. Скользнул ниже, в область декольте.
— А это ничего, что на помолвке обычно присутствуют двое?
— Ничего. Скажу, что ты заболел. — Мари мягко меня оттолкнула. — Платье помнешь. Еще на Костю ворчал. Бессовестный.
— Малыш, пошли завтра в кино.
— А сегодня мы куда идем? — засмеялась она. — В цирк?
— Сегодня мы ДОЛЖНЫ. А завтра я просто ХОЧУ пойти с моей девочкой в кино.
— Гулять, так гулять. Заказывай места для поцелуев и пяток охранников.
Мари поправляла платье и волосы.
— Никаких охранников. Только мы. Сбежим и будем целоваться в метро. Хочешь?
— Черт, Романов, ты такой беспредельщик.
— За это ты меня и любишь.
Мари не спорила, она целовала меня в знак согласия.
Машина остановилась у красной дорожки. Даже через окна я видел вспышки и слышал гул толпы.
— Готова? Устроим праздник для народа? И для нас.
— С тобой у меня каждый день, как праздник, Вашество.
Я открыл дверь, вышел из лимузина. Толпа завопила, замелькали вспышки. Я протянул руку, помогая Мари выбраться, недвусмысленно прижал ее к себе. Секунда тишины. Я вдохнул полной грудью и приготовился махать, улыбаться и кивать.
КОНЕЦ