Шахмиран

В трамвае никто не догадывается, кто он, а когда направляется на службу, джемпер снова снимается с плеч. Хотя в общественном транспорте сейчас появляется редко: в гараже стоит личная машина. Теперь уже кончились жалобы на нехватку денег. «Жигули» сменил на «тойоту». Проезжая мимо гаишников, джемпер сбрасывает на заднее сиденье, говоря про себя: «Знай наших!»

На работе никому и в голову не приходит, что майор продался мафии и стал их агентом. Сам он не любит слово «агент» и просит Князя не называть его так, если только не по делу, когда не употребишь «майор Алаев». Александр Васильевич или просто – Саша, и всё: мало ли на улице Сашей, так решили с Шамилем Бакаевым. Договорились выходить на связь только в крайних случаях. Будут новости – он сам приедет к Князю.

– Что случилось, Самат? Ты в лице изменился.

– Голова что-то разболелась.

И на этот раз разговора не получилось. У Самата не было чем поделиться, а тот не стал излишне допытываться, чтобы не вызывать подозрения. Подвернётся ещё случай, Князь не останется без информации.

На другой день после посещения магазина «Чингисхан» Кильдебеков отправился на поиски хозяина магазина Альберта Галипова. Проживал он на улице Вишневского, но сейчас был в отъезде в командировке. Жена на работе, дети в школе. Дома была старушка-мать, она не знала, в какой город уехал сын, сказал только, что надолго. «Надо будет поговорить с женой», – решил Самат. Отправился в магазин, директора Шомбытова не было – не вышел на работу. Позвонили домой. Оказалось, не ночевал дома. Домашние сидели в тревоге: раньше такого с ним не случалось, особенно в зимнюю пору.

Для опытного следователя стало ясно, что от всего этого несёт душком. Он проанализировал события последних трёх-четырёх дней общения, разговоры с людьми, но не нашёл случая, когда бы он проговорился, но возможно… Кажется, всё тщательно продумал, а тому, что изредка перебрасывался словами с Алаевым, не придал значения. Таким образом, конец нити от клубка, разворачиваемого в магазине, затерялся. В руках Кильдебекова оставался лишь небольшой, с мизинец, кусочек. Единственный выход: разыскать Шомбытова. Наверняка он в Казани и должен объявиться когда-нибудь.

Нет, на что надеясь вышел Кильдебеков из магазина? И Шомбытов, и Галипов, наверное, не бродят просто так по улицам. Скорей всего, организовывают алиби, заметают следы. Не может директор просто так сбежать, бросив магазин, если прямо не замешан в деле. Надо в первую очередь наступить на хвост Галипова. Кильдебеков вернулся в магазин, у заведующего отделами выяснил место нахождения торговой точки Галипова. Подошёл к девушке-продавщице.

– Скажите, пожалуйста, от какой организации торгуете?

– Ни от какой организации.

– Название фирмы спрашиваю.

– Не знаю.

– Кто ваш хозяин?

– Какой хозяин?

– Вас кто сюда поставил?

– Зачем это вам?

– Я проверяющий, вот моё удостоверение, – сказал Самат, пытаясь смягчить разговор с девушкой.

– Ну и что? Мне нет до вас дела.

«Смотри, как разговаривает эта дрянь, несмотря на молодой возраст, успела хорошо насобачиться. Вдобавок закурила сигарету и начала пускать табачный дым в лицо проверяющего. Ну, проклятая, была бы ты мужчиной, получила бы ты обратно свой дым, как это мог сделать сержант Ковалёв». Вспомнив сержанта Ковалёва, Самат успокоился, повеселел и даже не смог скрыть улыбки.

Однажды в рейде, часов в одиннадцать вечера, они проезжали по Кировской дамбе. На той стороне железной дороги увидели какой-то силуэт. Решили проверить: не пытаются ли ограбить вагон. Лёгкий на подъём сержант Ковалёв в два прыжка очутился на месте. Подозрительного оторвал от снега и сунул ему кулак под нос, чтобы не издавал звука. А наполовину в сугробе женщина повернулась голым задом и что-то начала искать, бормоча:

– Ты что, Ваня! А Вань!

Ковалёв не выдержал, ударил её по мягкому месту кожаной перчаткой, да так, что оставил отпечаток пятерни. Женщина, несмотря на свою вину, как эта девушка-продавщица, повела себя независимо, начала возмущаться. Дескать, кому какое дело, вот пожалуется начальству и тогда узнаете. Ковалёв пытается доказать, что придорожная зона тоже общественное место, но разошедшаяся женщина не хочет даже слушать. Пришлось их доставить в отдел внутренних дел и составить протокол о случившемся. Оказалось, что они оба семейные люди. Только тогда, когда это выяснилось, женщина пришла в себя, стала извиняться, просить, чтобы мужу не сообщали. Ковалёв, как бы ни был зол, не стал упрямиться, порвал протокол…

Надо было отрезвить эту «крапивницу», не доводя ситуацию до протокола.

– Возможно, у вас нет дела до меня, но у меня есть и очень важное, – сказал Самат, не оставив места для выкрутасов, – отвечайте на вопрос, или я вас сейчас же заберу в отделение. – Так кто поставил вас сюда?

– Альберт.

– А фамилия?

– Я не знаю. Ей-богу.

– Не Галипов?

– Может, так, не спрашивала.

– Тогда скажите, где этот Альберт работает?

– Он мне только товар привозит и выручку забирает.

– Каждый день?

– По-разному бывает. Вчера совсем не показывался. Вы всё узнаете у директора, он, наверно, знает, – сказала девушка, потеряв былую горячность.

Давно так надо было.

«У продавщицы ничего толком не получишь – это понятно. Может, она на самом деле ничего не знает, кроме продажи товаров. Если курит, то и выпивает, наверно. Возможно, и остальным занимается эта жар-птица», – подумалось Самату.

– В ресторане во время ужина ничего не говорит, что ли, Альберт?

Девушка съёжила плечи и уставилась на него, пытаясь уразуметь, что пытается узнать проверяющий.

– Там у нас другая тема, – сказала продавщица.

– Например?

– Ну, то да сё…

– Интимные вопросы?

– И эти.

– При поступлении на работу писали заявление?

– Какое заявление ещё?

– А где трудовая книжка?

– Зачем она мне, деньги платят и ладно.

На самом деле, похоже, девушка взята с улицы. Проверяющий спешил задать последний вопрос.

– Альберт вам не говорил, что на днях торговля прекращается?

– Нет.

– Ладно тогда.

– Нас увольняют, что ли? – прокричала девушка вслед за Саматом.

Он отвечать не стал, только махнул рукой.

Мотанье возле магазина не дало результата. Теперь надо найти жену Галипова. Она не могла не знать, где он работает, куда уехал в командировку. Последний луч света идёт оттуда.

День рождения… В моде сейчас отмечать дни рождения. Некоторые эти торжества проводят два-три раза в год. Одни для сбора подарков, другие для угождения начальству в надежде сделать шаг выше по служебной лестнице. В любом случае расходы на торжества вернутся сторицей.

Вообще, зачем нужны такие торжества? Сначала надо прикинуть, кто родился. Зачем он явился на белый свет? Кем он является на земле? Чем сегодня занимается? Большим ли делом? Полезно ли оно другим, обществу? Чем думает заняться в будущем? В первую очередь надо выяснить, какое место он занимает в обществе. Может, подытожить проделанное за свою жизнь и отметить это, если человек достойный. Но ни в коем случае не круглые даты. Сейчас ведь каждый год, начиная с рождения, устраиваются шумные застолья. Даже для тех, кто сидит на шее у родителей.

Однако эти торжества по случаю чьих-то именин, похоже, собираются проводить на весьма высоком уровне. Фирма «Татсиб» для проведения торжеств арендовала ресторан «Акчарлак» на месяц раньше срока. Также были даны заказы на оркестр, артистов и танцовщиц. Несмотря на обилие еды и питья в самом ресторане, были доставлены виноград, арбузы, дыни из Ташкента, двадцатипятилетний коньяк из Грузии, живая форель и бальзам из Прибалтики. Зажаренных целиком поросят подавали стоящими на ножках; фазанов, тетеревов – с крыльями.

За два дня до торжеств был объявлен «санитарный день». Всё было вымыто, прибрано. Занавески, скатерти обновлены, зал осыпан цветами.