Страница 3 из 16
Он прикусил язык, не дав себе добавить «бедняги».
– Почему же Его Величество не позволяет преследовать их в Новой Англии?
– Там усердствовали чрез меру. Судя по всему, когда Эндикотт четыре года назад повесил некую Дайер, это вызвало ропот. Три другие квакерши подняли шум, и суд приговорил привязать их к телеге раздетыми, провезти через десять селений и в каждом бичевать кнутом. Десять! Многовато, пожалуй. Кровавый след по снегу тянулся на мили. Наконец мировой судья в очередном селении сказал «хватит» и велел снять этих баб с телег. Странные они, квакеры. Но если Его Величество отныне запрещает своим заморским губернаторам убивать квакеров, значит они должны перестать их убивать. И смириться с этим. С точки же зрения здравого смысла, если мы хотим, чтобы здешние квакеры уезжали в Новую Англию, то должны позаботиться, чтобы Новая Англия была для них чуть более гостеприимной. Или хотя бы не столь смертоносной.
– Воистину.
– Пуритане настроены против квакеров почти так же сильно, как против папистов. Они уверены, что Его Величество и брат его герцог – тайные римокатолики. Что его заступничество за квакеров имеет своей подлинной целью защиту католиков. Под прикрытием «общей терпимости к вере».
Пипс был крайне осторожен в вопросах веры. Жена его была гугеноткой, но часто заявляла – в присутствии других людей, за что получала оплеухи от мужа, – что умереть собирается католичкой.
– Хуже всего – Нью-Хейвенская колония, – продолжал Даунинг. – Ее жители уехали из Массачусетса, поскольку считали тамошние нравы недостаточно строгими. Мыслимо ли это? Недостаточно строгими! Я много лет прожил в Массачусетсе и могу вас уверить, что тамошняя строгость более чем достаточна.
– Я слышал об этом.
Новая Англия казалась Пипсу чрезвычайно мрачным местом.
– Именно ньюхейвенцы укрыли двух человек из числа убийц короля – Уолли и Гоффа. Мы пытались их выцарапать оттуда в шестьдесят первом. Но ньюхейвенцы их спрятали. Водили поимочную партию за нос. Вопиющая наглость. Его Величество этого не забыл. Мне уже хочется попробовать еще раз. Найти их и свершить правосудие.
– Но прошло три года. Ведь наверняка их уже и след простыл?
– О, я не думаю, что нам удастся их поймать, – объяснил Даунинг. – Цель будет совершенно иной.
– Какой же?
– Уязвить местных жителей. Дать понять, что Его Величество помнит об их ослушании.
Пипс улыбнулся:
– Звучит весьма безобидно. Мне кажется, лучше обложить их податью, чем делать им реприманды.
– О нет. Я знаю, что напоминание о власти Его Величества над ними будет им весьма неприятно. Ничто не оскорбляет пуританина более, чем существование над ним верховной власти. Они из-за этого в первую голову и уехали из Англии. А теперь король вернулся на престол. Это ужасно напугало их. Их чаяния рая на земле умерли вместе с Кромвелем. – Кажется, эта идея очень увлекла Даунинга. – «Именем Его Величества, откройте! Мы ищем цареубийц, Уолли и Гоффа!» Я прямо вижу, как у них вытягиваются физиономии. Это будет весьма… забавно.
– Надо полагать, Его Величество найдет это забавным.
– Да, он ценит шутку. Думаю, его это повеселит.
Пипс неожиданно услышал собственный голос:
– Если вы решите действовать в этом направлении, я знаю подходящего человека.
– Да?
Пипс едва удерживался от смеха:
– Ну, если ваша главная цель – обеспокоить обитателей колоний, то он подойдет как нельзя лучше. Его главный дар – раздражать других. Я бы даже сказал, он в этом деле гений.
Карета доехала до Чаринг-Кросса. Здесь в октябре 1660 года, после возвращения короля, встретили свою смерть десять убийц Карла I. Вонь их обгорелых внутренностей так докучала жителям округи, что те подали прошение Короне – перенести будущие казни куда-нибудь в другое место.
– Этот ваш человек… – сказал Даунинг, – пришлите его ко мне.
Глава 3
Наш милый, храбрый Балти
Душевный подъем Пипса, вызванный надеждой сплавить Балти в Новую Англию, скоро прошел. Даунинг безжалостно проницателен. Он вмиг раскусит Балти – безмозглого щеголя, неспособного запугать и бабочку. Зачем Пипс вообще это предложил? Но потом он подумал: худа нет в том, чтобы поглядеть, что из этого выйдет.
Он не сообщил Балти подлинной цели аудиенции у Даунинга. Балти только разболтает жене и сестре, и выйдут раздоры. Он сказал Балти, что Даунинг может взять его лесничим в одно из своих поместий.
– Он очень скуп и потому ненавидит браконьеров.
– О, я с радостью буду отстреливать браконьеров, – ответил Балти.
– Главное, ничего не говори. Никакой болтовни. Понял?
– Entendu, mon vieux[7].
– И никакого французского! Он ненавидит французов.
– Почему?
– А он всех ненавидит. Голландцев, французов, испанцев. Ты только стой, кивай и, бога ради, ничего не говори. А ежели он тебя будет прочить не в лесничие, а на другую какую должность, это только к лучшему. Знай себе кивай и молчи, а когда все кончится, поклонись и скажи, что это для тебя большая честь. И выйди. Понял?
– Да, – кивнул Балти. – Спасибо, братец Сэм, что вы для меня это устроили.
– Да что там, мы же родня.
К изумлению Пипса, Балти Даунингу понравился и даже очаровал его. Пипс решил, что, по расчетам Даунинга, ньюхейвенцам будет особенно противно подчиняться приказам этого дурачка.
Когда Даунинг открыл Балти суть поручения, у того отвисла челюсть. Он поглядел на зятя. Пипс изобразил на лице удивление и радостно закивал, словно говоря: «Молодец Балти! Наконец-то тебе выпала удача!»
Даунинг тут же составил для Балти приказ, подписал и скрепил печатью. Затем он написал письмо, которое не показал Балти, а сразу запечатал, велев вручить его своему бостонскому агенту, некоему Плантагенету Спонгу. Тот будет при Балти адъютантом и телохранителем. Пипс понимал, что это имя – наверняка вымышленное. Ему часто приходилось заниматься шифровкой и дешифровкой посланий Даунинга. Сотрудники секретной службы никогда не действовали под своими настоящими именами.
Пипс повел ошеломленного Балти в таверну Легга на Кинг-стрит и заказал по такому случаю рейнского и омаров.
– Сэр Джордж был к тебе куда добрей, чем ко мне на экзаменах в школе! Меня он немилосердно гонял по всему Катуллу.
Балти пал духом:
– Я… Все-таки это немного слишком, братец Сэм. Новая Англия.
– Слишком чудесно, я бы сказал! Не каждый день человека назначают представителем Короны. Признаюсь, я тебе немного завидую.
– А вы знали? Заранее?
– Ну да. Конечно.
– Могли бы и меня просветить! Вместо того чтобы плести сказочки про должность лесничего.
– Братец Балти, пожалуйста, пойми. Ты едешь по королевскому делу. Его следует держать в тайне.
– Да, но я бы лучше хотел быть лесничим. Или работать в доках.
– Полноте! Проверять пеньку на Канатном дворе? Вести счет бочкам смолы? Вместо того, чтобы по приказу Его Величества охотиться за цареубийцами? – Пипс тяжело вздохнул. – Мне кажется, дорогой Балти, ты не понимаешь, какая великая честь тебе оказана.
– Я же не говорю, что это не честь. Это замечательно. Но… Новая Англия? Мне ведь придется плыть на корабле.
– Да, обычно туда попадают именно так. Но если тебе удастся найти сухой путь в Новую Англию, то будет великое свершение, которое затмит даже поимку цареубийц.
– Но что, если я их не поймаю?
– О, не беспокойся. Я полагаю, на самом деле лорд Даунинг посылает тебя напомнить непокорным пуританам Нью-Хейвена, что у нас на троне новый король. Я уверен, его светлость прекрасно понимает, что Уолли и Гоффа давно и след простыл. Скорее всего, их доконала ревматическая лихорадка, оттого что они много лет прятались в сырых подземельях. Осмелюсь предположить: твоя подлинная задача – донимать ньюхейвенцев. Пускай знают, что их не простили. Напоминай им, что король на них по-прежнему гневается.
7
Понял, старина (фр.).