Страница 64 из 75
— Все же, я не думаю, что это шутка или всеобщее помешательство, — начала эльфийка доверительно. — И несмотря на то, что дядюшка принца сейчас всем и каждому рассказывает, что его высочество влюблен без памяти, и что королевская семья в восторге, оттого что принц нашел себе достойную пару… я должна вас огорчить.
Теперь я смотрела на нее, не отрываясь. И мне было еще страшнее, чем когда я пряталась за шторкой в комнате, где ведьмы Белладонна и Розалинда делили жениха.
— Брак наследного принца — это не так просто, — говорила госпожа Дафна мягко и проникновенно. — Вы, возможно, не знаете, но кандидатуру невесты должен утвердить Совет Высоких. Представители древнейших эльфийских кланов собираются и решают — достойна ли избранница стать принцессой, а потом и королевой. Избранница должна доказать, что обладает тремя дарами…
В моей памяти что-то тенькнуло — Дагобер говорил о трех дарах, когда торговался с ведьмами за нас с папашей…
— Она должна обладать даром красоты, даром чистоты и даром магии, — певучая речь госпожи Дафны вливалась в уши, опутывала и тянула на дно, как глубоководное течение. — Бывало, что девушек признавали неподходящими по тем или иным причинам, и принцам запрещалось брать их в жены. Вам кажется это жестоким? Но свадьба принца — дело политическое, а никак не личное.
— Вы считаете, я не подойду? — спросила я жалобно, хотя только что убеждала себя, что не стоит пытаться поймать звезду ладонью, и что шутка Дагобера — самая глупая шутка на всем свете.
— Дитя мое, — госпожа Дафна улыбнулась мне с жалостью, как больному ребенку, — я ни в коем случае не ставлю под сомнения вашу красоту и чистоту. Вы очень хорошенькая, особенно для гномы, и наверняка — честная девушка… Но что насчет магии? У эльфов это врожденный дар. У наших мужчин он проявляется реже, поэтому так особенно ценится. Принц Дагобер не обладает открытой магией, если вы заметили. Да, его красота — это почти волшебство, но что произойдет, если он, не имеющий особого магического таланта, возьмет в жены девушку, у которой и вовсе нет этого дара? Что вы представите Совету Высоких? Сможете создать иллюзию цветущего сада? Или продемонстрируете умение вызывать разящие молнии? Нет, не сможете. И Совет обоснованно ответит: вы не подходите. Что будет с вашими детьми, подумайте. Не обладая магическими силами, они не смогут удержать власть над нашими землями. Королевству нужны могущественные правители, и принцу следует думать прежде всего о нуждах государства, а не о личном удовольствии. Разве я не права?
Огромным усилием мне удалось сдержать слезы. Только поманив, счастье снова и снова отталкивало меня, потешаясь.
— Ведь я права? — повторила госпожа Дафна мягко, но настойчиво.
— Да, госпожа, — ответила я униженно.
— Не расстраивайтесь слишком сильно, — она проявила благородство и попыталась меня утешить. — Конечно, принц Дагобер любую сведет с ума своей сияющей красотой. Недаром, его имя означает — сияющий, как день! Но любовь и обида пройдут, поверьте. Вы найдете свое счастье с гномом вашего круга и вспомните об этих днях, как о безумном сне. Прекрасном, но безумном.
Я кивала, все ниже опуская голову.
— Если не хотите спать, — сказала эльфийка, решив, видимо, что с меня достаточно, — я позову Лионель, и она сыграет вам на лютне. Его высочество приказал, чтобы вы дожидались его. Но как по мне… — она сделала многозначительную паузу, — лучше бы вам уйти, чтобы не тревожить его лишний раз.
61
Медоточивые речи эльфийки снова повлекли меня в глубину — словно я опускалась на дно огромной, спокойной реки. И в самом деле — зачем причинять Дагоберу беспокойство? Он, наверное, и думать позабыл об опрометчивых словах. Невеста — гнома!.. Просто смешно!..
Я уже спустила ноги на пол и одернула платье, готовясь последовать совету госпожи Дафны и убраться из замка поскорее, как вдруг по комнате разлился сладостный запах сирени. «Река» тут же отпустила меня, и я встряхнула головой, будто выныривая на поверхность.
— Ах, как пахнет сирень! — сказала госпожа Дафна. — С тех пор, как принц вернулся, в этом замке одно волшебство сменяет другое. Вы чувствуете, госпожа Эрмель?
Конечно, я чувствовала. И сирень прояснила мое сознание получше пригоршни холодной воды в лицо. Выпятив подбородок, я решительно уселась в кресло и сунула руки под мышки.
— Все же лучше мне остаться, — сказала я резко. — Принц просил об этом, а для меня просьба его высочества — все равно, что приказ.
— Как знаете, — эльфийка посмотрела на меня внимательно, но раздосадованной не казалась, хотя я думала, что она рассердится.
Вот она — эльфийская магия во всей силе! Интересно, госпожа Дафна сама решила применить ее на мне или подсказал заботливый дядюшка Асгобер?
Заботливый дядюшка!
Только сейчас я вспомнила, что не рассказала принцу, что произошло после гибели ведьм. Герцог не так прост, как я сначала подумала, и вовсе не суетливый болван, каким казался! Плохо дело, Дагобер! Я заерзала в кресле, поглядывая на госпожу Дафну, которая чинно сидела напротив, не спуская с меня глаз, как сторожевая псица. Дядюшка с таким восторгом поддержал племянника, решившего жениться на гноме… Но ведь я не самая прекрасная! Пусть фея Сирени обласкала меня и всячески привечала, но вряд ли это нейтрализует проклятье! Дагобер женится на гномке и умрет на следующий день после свадьбы — не об этом ли мечтает герцог своей мерзкой жабой?
Хотелось сразу же броситься на поиски принца, но я осталась терпеливо ждать возвращения принца. Все равно я не знала, куда идти, а просить госпожу Дафну посчитала неразумным. Раз уж она убеждала меня уйти, не дожидаясь Дагобера, то что помешало бы ей завести меня совсем в другую сторону?
Минуты тянулись длинные, как часы, и я совсем извелась от ожидания, когда принц вернулся. Но не один, а в сопровождении дядюшки. Я прикусила язык, потому что Дагобер как раз благодарил герцога за поддержку.
— Нам с Эрмель предстоят непростые времена, — говорил принц. — И я рад, что ты понял меня и принял ее.
— Разве могло быть иначе? — дядя похлопал племянника по плечу. — Ты же знаешь, что я всегда на твоей стороне. И для меня самое главное — твое благополучие. Когда соберется Совет Высоких, я буду первым поручителем за твою красавицу, — тут он соизволил улыбнуться мне — ободряюще, понимающе.
Я бы поверила этой улыбке, если бы не слышала разговор с жабой.
Разоблачить его сейчас? Вот прямо сейчас крикнуть Дагоберу, что дядюшка только и ждет, чтобы племянник не нашел невесту до двадцати пяти лет? Но как же не ждет, если его светлость только что заявил обратное?
Мысли мои летели вразброс, и я медлила, не зная, что предпринять.
— А вторым поручителем пойдет госпожа Дафна, — продолжал дядюшка. — Вы ведь не откажетесь, милая?
Госпожа Дафна вскинула брови, но тоже медлила заговорить, будто обдумывала что-то крайне важное.
— Все будет хорошо, — убеждал тем временем герцог Дагобера. — Если ты решил — значит, надо идти до конца. Бороться за свою любовь! Так, мой мальчик?
Дагобер улыбнулся ему и посмотрел на меня. Посмотрел так тепло и с такой нежностью, что мое сердце затрепетало тонко-тонко. Будто за спиной выросли крылья, и я сейчас взлечу.
Но запах сирени стал особенно сильным, и это меня отрезвило.
— Ваше высочество, — сказала я громко, и после эльфийских мелодичных голосов мой голос прозвучал слишком резко, — благодарю за добрые слова, что вы сказали обо мне, но вряд ли смогу стать вашей невестой.
— Что за новости? С чего это ты заговорила со мной официально? — теперь уже и Дагобер вскинул брови, а госпожа Дафна воззрилась на меня с удвоенным интересом.
Только дядюшка не растерялся:
— Все хорошо, молодые люди! — он встал между нами, поглядывая то на одного, то на другого, и протягивая к нам руки. — Девушка немного растеряна от внезапно свалившегося счастья, но Дагоберчик ее успокоит. Правда, племянник?