Страница 26 из 75
Дагобер молчал. Наверное, раздумывал, что нам делать и куда идти. От крапивы нестерпимо чесались руки, но я продолжала смирно сидеть в ее зарослях — ведь команды двигаться еще не было.
— Да, пожалуй, надо к гномам, — сказал эльф, и я удивилась, каким странным голосом он заговорил.
— Мы можем пойти вдоль ручья, но не по дороге, — предложила я ему. — Видишь ли, гномы вряд ли захотят…
— Вернемся, — сказал Дагобер. — Вставай и потопали.
— Но орков может быть больше, — заметила я, тут же вскакивая и почесываясь. — Вдруг они разделились?
— Не имеет значения, — ответил Дагобер тем же странным голосом.
— Да что с тобой? — спросила я. — Трое орков запугали тебя до смерти?
Вместо ответа эльф поднялся и закатал штанину. Повыше сапога, на икре, виднелись две красные ранки.
— Гадюка укусила, — сказал принц, криво усмехаясь. — Плохо дело, Дагобер. Ты ведь так говорил?
23
Медлить нельзя — это мне было известно.
— Садись! — скомандовала я, толкая эльфа в грудь. — Давно она тебя тяпнула?
— Не очень.
— А почему молчал?!
— Ждал пока орки уйдут, — ответил он, вяло сопротивляясь, когда я начала стаскивать с него сапог и короткий шелковый чулок.
Чулок был порван на пятке, и глупый эльф этого, похоже, ужасно стеснялся. Но я строго прикрикнула на него:
— Нога распухнет — потом придется разрезать сапог!
Ранки еще не припухли, и я понадеялась, что эльф геройствовал не слишком долго — яд не успел проникнуть в кровь глубоко. Когда моя семья переезжала из города в город, мне приходилось видеть дважды, как кусает гадюка. Мало приятного, но не смертельно, если вовремя оказать помощь.
Я хлебнула из фляжки воды, прополоскала рот и начала отсасывать яд из ранки. Сначала эльф сидел неподвижно, будто его заколдовали, а потом распустил тесьму на рукаве и попытался перетянуть ногу под коленом, но я запретила:
— Не поможет. Остановишь кровоток — потом будет еще хуже. Лучше выпей воды, — я сунула ему фляжку.
— Ты откуда знаешь? — спросил он, еле шевеля губами, словно уже умирал, но послушно напился.
Прежде, чем ответить, я с четверть часа трудилась над его ногой — отсасывать кровь из ранки нужно не меньше четверти часа.
Когда вокруг укусов появилась краснота и припухлость, я остановилась. Теперь уже поздно — яд попал в плоть и кровь, и остается лишь надеяться, что его осталось не слишком много.
— Мы с папашей много путешествовали, — сказала я, стараясь говорить бодро, чтобы он не услышал страха в моем голосе. — Не волнуйся, для такого здоровяка, как ты, укус гадюки не страшен. Впредь будешь повнимательнее, бегая по кустам.
— Буду, — согласился он. — А сейчас ты что делаешь?
— Пытаюсь тебя вылечить, — ответила я бодро, хотя внутри меня так и колотило, потому что я ни разу не делала того, что собиралась.
Запалив трут, я не стала разжигать костра, а только прокалила острие маленького складного ножа, который был припрятан в потайном кармашке моей одежды. Прежде, чем эльф успел понять, что к чему, я взрезала ранки, одновременно прижигая их ножом.
Надо отдать Дагоберу должное — он не дернулся и даже не вскрикнул, только зашипел почище гадюки.
— Теперь наложим повязку, — я отрезала от рубашки Дагобера кусок ткани и приложила к месту укуса, а сверху несильно прихватила вязкой от рукава. — Можно идти, — сказала я, закончив с оказанием первой помощи, — только старайся не ступать на эту ногу.
— Мне лететь, что ли? — огрызнулся Дагобер.
— Обопрись на меня, — я подставила ему плечо, помогая подняться, сунула сапог эльфа под мышку, и мы с Дагобером заковыляли в противоположную сторону от ручья — подальше от орков, наугад.
Еще через четверть часа у эльфа начался жар — на лбу выступила испарина, он то и дело облизывал пересохшие губы, но не жаловался. Я перетрусила окончательно и только и успокаивала себя тем, что все обойдется. Ну не может не обойтись — с эльфийским-то принцем! Сколько сказок про них, где они всегда выходят сухими из воды и невредимыми из бушующего огня!
— Если здесь есть хутора, обязательно выйдем на какой-нибудь, — болтала я без остановки, пыхтя, когда Дагобер наваливался на меня всем телом. — Тебе нужно побольше пить и лежать, чтобы яд поскорее вышел.
— Лекарь от небес, — проворчал он.
— Не лекарь, но кое-что знаю, — произнесла я с достоинством. — А вот как так получилось, что вы — дети природы, великие эльфы, ведете себя в лесу, как захватчики? Гадюка никогда не нападает первой. Наверняка, ты наступил на нее, медведь. И вообще, разве эльфы могут пострадать от укуса змеи? Ведь говорят, что вы — неуязвимые?
— Вы же и говорите, глупые гномы, — буркнул он.
— Так с вашей подачи!
Он промолчал.
Мы прошли низину, рябинник и оказались на пахотных землях, чему я несказанно обрадовалась. Эльф тоже обрадовался и хотел прибавить шагу, но я сразу осадила его прыть:
— Чем быстрее будешь двигаться, тем быстрее кровь побежит по жилам, тем быстрее распространится яд. Так что не спеши, господин Торопыга!
— А если попадем к Чокнутому Эльфу? — спросил Дагобер.
— Он же Чокнутый, а не Кровожадный. Чего боишься? — я успокаивала его, но впору было успокаивать меня.
Ведьмы, орки, гадюки и Чокнутые эльфы! И ко всему этому — папаша в плену.
Преодолев поле, мы вышли к аккуратной утоптанной тропке, которая тянулась между берез и кленов, вверх по холму. Вскоре раздался лай собак, и навстречу нам выскочили три рыжие псины, свирепо нас облаивая, но не нападая.
— Лучше пока остановиться, — сказала я. — Появились собаки — появится и хозяин. Покажем, что мы с добрыми намерениями.
Когда мы остановились, эльф сел на землю, а я пристроилась рядом с ним на корточках, пощупав ему лоб.
— Горячий, да? — спросил Дагобер, и я только кивнула. — Паршиво, — сказал он и улегся прямо на тропинке.
Долго ждать нам не пришлось, и следом за собаками показался хозяин — против света я приняла его за орка и судорожно нащупала нож, приготовившись защищаться. Но это был не орк, а всего лишь человек — высокий, бородатый, с угрюмым и тяжелым взглядом. Он волок за собой дубинку, и увидев нас остановился, внимательно разглядывая. Следом за ним показались еще трое таких же угрюмцев — только помоложе. Скорее всего, папаша и сыновья.
— Вы кто такие? — спросил бородатый грозно.
— Мы из гномьей деревни, — ответила я тоненьким голоском. — Моего спутника укусила гадюка, поэтому свернули с дороги и попали к вам. Помогите путешественникам, пожалуйста. А, дяденьки?
— Он эльф? — бородатый указал на Дагобера дубинкой.
Я ущипнула принца, чтобы не сморозил какую-нибудь напыщенную глупость и ответила:
— Да, он эльф. Но будь он даже жабой, проявите милосердие. Ему нужна помощь.
— Эльф. Здесь. И просит помощи, — бородатый обернулся к остальным и хмыкнул. — Ладно, мы же не варвары. Надеюсь, вы не замышляете ничего дурного. Иначе у нас разговор короткий.
— Мы безобидны, как птицы, — заверила я его.
— Птицы тоже разные бывают, — проворчал человек и кивнул своим: — Олаф, Видалф, поднимите эльфа. Несите его в сарай.
— В сарай? — переспросила я.
— А что? Не нравится? — парировал человек. — Можете тогда проваливать и искать дворец.
Людям шутка понравилась, и они засмеялись громоподобным смехом. Но эльфа подхватили и потащили по дорожке, присвистнув на собак. Я семенила следом, настороженно поглядывая по сторонам.
Мы и в самом деле попали на хутор — вскоре показались добротные постройки, а потом и дом. Дом был не слишком большой, но с флигелем и резьбой на карнизах. В окнах маячили румяные девичьи личики. Увидев эльфа, девицы так и высыпали на порог.
— А ну, в дом! — прикрикнул на них бородатый, и девицы брызнули, как мышата, весело пища и смеясь.
Я перехватила взгляд, которым Дагобер проводил их — и моментально разозлилась. Даже отравленный, он не пропустит ни одной юбки! Да, в сарае ему будет самое место!