Противотанкист

На высоте примерно трёх километров, летели два самолёта с крестами, нагло, без всякого прикрытия истребителей, самолёты снизились и отбомбились. Один сбросил свою здоровенную, похоже тонную бомбу на здание вокзала. Огромное облако пыли, земли и кирпичных обломков, казалось, закрыло полнеба. Взрывом разрушило часть здания и прилегающих построек. Второй же бомбардировщик сразу бомбить не стал, а, сделав круг, двинулся в нашу сторону. Капля бомбы отделилась от самолёта, и с каждой секундой увеличиваясь в размере, полетела к земле. Страшный удар об землю, и …

Я думал писец котёнку, отвоевался, но эта хреновина не взорвалась. Земля потом ещё долго ходила ходуном, но всех кто находился неподалеку от бомбы, как ветром сдуло в считанные секунды. Я никогда в жизни так быстро не бегал стометровку, секунд пять от силы, и я очутился за насыпью железной дороги. Потом пошёл отходняк, и на нас напал дикий смех, особенно когда этот взводный балагур Кешка Задорин, стал в лицах изображать, кто и как бежал. И когда он только успел всех рассмотреть? Те из нас кто находился поблизости, катались по земле и держались за животы от смеха.

И вот когда все немного успокоились, я и спросил у Кеши.

— Иннокентий, а как это вы умудрились, на корячках, да ещё и задним ходом, обогнать всех и прибежать сюда самым первым? — Кешка и правда, сначала пятился по рачьи, а потом опомнился, вскочил на ноги и задал стрекача, только пыль из-под копыт. У меня это отложилось в голове, потому что я бежал за ним. Задора скорчил такую невинную и смешную рожу, что наши молодые организмы, содрогнулись в новом приступе хохота. И не мудрено, ведь он смахивал на молодого Юрия Никулина. Я, когда впервые его увидел, подумал что это он, оказалось и вправду ОН, хохмач и шкодник ещё тот, но боец грамотный и надёжный, несмотря на свою кажущуюся простоту. Вот за эти качества, Николай его и ценил, кстати, почему только Николай, теперь уже и я. Ладно, отсмеялись и будет, делу время как говорится, а потехе час. Строю людей, и посылаю собирать утерянное при ретираде имущество. Потом с одной из штабных повозок подъехал взводный, и мы отправились грузить ящики со снарядами. Вагоны с боеприпасами и оставшимся имуществом, разгрузили за считанные минуты. Когда всё что вошло, было погружено, комбат дал команду, каждому подразделению самостоятельно выдвигаться подальше от железки в близлежащий лесок и там приводить себя в порядок. Оставив часовых для охраны, оставшегося снаряжения, тронулись в путь.

Когда мы отъехали от эшелона, я увидел санитарную двуколку, которая спешила на станцию. Туда же верхом на коне поскакал и командир батальона в сопровождении ординарца. Добравшись до леса и разгрузив штабную повозку, отправили её с двумя бойцами в обратный рейс, чтобы забрать оставшиеся боеприпасы. Нашу же пароконку с боекомплектом трогать не стали, потому что всё было упаковано и надёжно принайтовано ещё в расположении полка. Дав команду разгрузить передок, иду к своему командиру взвода.

— Товарищ лейтенант, разрешите обратиться?

— Без чинов Николай, мы на войне, говори что хотел.

— Понял, тогда отпусти за боеприпасами, я там кое-что видел, может пригодиться.

— Телега же укатила, и без тебя привезут.

— Снаряды пусть везут, а я там не только их видел, патроны, да и гранаты нам не помешают, а я уже и разгрузился. — Иван задумался, почесал в затылке и махнул рукой.

— Езжай, только когда погрузишь всё лишнее, сверху накрой снарядными ящиками, мало ли что. — А взводник молоток, фишку сразу просёк, уважаю.

— Разрешите выполнять. — Прикладываю руку к пилотке и отдаю воинское приветствие.

— Идите уже, товарищ сержант, и не долбите мне мозг. — Разворачиваюсь, делаю пару шагов и вижу Мишку Волохова, спешащего в нашу сторону.

— Ты куда летишь? — спрашиваю у него.

— Да вот, хотел за снарядами съездить, — отвечает Михаил и отводит взгляд. Ну, с этим всё ясно, снова поворачиваюсь к Ивану.

— Товарищ лейтенант, разрешите с ним на пару, мы мигом, одна нога здесь, а другая там.

— Валите уже раззвиздяи, скажете, я приказал, если спросят.

— Пошли, ворюга, я уже договорился. — Беру Мишку за плечо и разворачиваю в нужном направлении.

— Это почему это я ворюга? — притворно обижается он.

— А потому что я сам такой, за снарядами он поехал, нашёл дурака за четыре сольдо. Кстати, ты зарядный ящик уже освободил?

— Разгружают, думаю, сейчас уже управились.

— Хорошо, как закончите, выезжаем. — Подхожу к своему расчёту, отцепляем пушку и откатываем её на опушку леса, ну как леса, так небольшая берёзовая роща гектаров на пять.

Оставив за себя старшим наводчика Кешку Задорина и дождавшись Мишку с «экипажем», едем «мародёрить».

Прибыв на место, подъезжаем к самому штабелю с боезапасом. Повозка с нашими уже здесь и бойцы грузят снаряды. Так, посмотрим, что у нас тут есть. Винтовочные патроны, берём несколько цинков и откладываем в сторону. Гранаты Ф-1, этих уже четыре ящика, можно и больше, но передок не резиновый. Пока ездовые таскают ящики и складывают, мы с Михой продолжаем ревизию, благо поблизости никого левых нет, все свои, даже часовой, и тот из нашего взвода, разведчик Федька Изотов. Мины к миномёту, нахрен, а вот противопехотки бы не помешали, но их нет. Ещё гранаты, эти с ручкой РГ-33 уже есть, а вот противотанковых, четыре ящика отложим. А это что у нас тут, ящики странные, в защитный цвет не покрашены, неужели консервы, точно, они самые. Зову Мишку, и держим военный совет, брать — не брать.

— Я эти ящики ещё при разгрузке тех грузовиков приметил, — говорит Мишка.

— А когда мы всё это разгружали, никто ничего не считал, а чмошников и близко не стояло, — отвечаю ему.

— Это нам подарок от комдива, можно брать пока эти крысы не узнали.

— Нужно, но надо всех левых убрать. — Показываю глазами на штабного возницу. Последнюю точку в пользу брать, поставили наши урчащие животы. Уже скоро вечер, а мы даже толком не позавтракали. Решаем что — брать. Боезапас привезли в последний момент, а когда мы его загружали в вагоны, никого из высокого начальства рядом не было. Быстро догрузив повозку снарядами, и закинув дополнительно все ящики с патронами, ручными и противотанковыми гранатами, отправляем в расположение. Консервы же прячем в зарядные ящики. В каждый вошло по четыре коробки, ставим на крышку передка «чемоданы» со снарядами к нашей пушке и двигаем в расположение взвода. Фёдору и ездовым наказали держать язык за зубами насчёт продуктов. Когда возвращались обратно, навстречу попались миномётчики на своих двуколках, остановились, перекурили, я намекнул им насчёт халявы, а в ответку разжился парой пачек самых артиллерийских папирос «Пушки», и мы, довольные друг другом, разъехались в разные стороны. Прибыли на место дислокации, доложились взводному, он, отпустив Мишку, отвёл меня в сторонку.

— Ну что, чего ещё лишнего прихватили куркули деревенские? — спросил Иван. — Вижу по вашим хитрым рожам и невинным глазам младенца, что-то здесь не чисто.

— Вы бы на свою невинную физию в зеркало бы посмотрели, товарищ командир. — Кидаю ответку. — А если серьёзно, то много чего нужного в бою.

— Давай выкладывай, не отходи от темы.

— Ну, патроны и гранаты ты видел?

— За это хвалю. Что ещё?

— Противотанковые гранаты.

— Пригодятся, ещё чего?

— Да так по мелочи, ерунда там, всякая разная.

— Не юли, что за ерунда, говори конкретно.

— Тушёнки немного взяли, валялась там, но никто не видел.

— Да вы ох. амели совсем, а немного, это сколько?

— Ящиков восемь, но там ещё осталось, но думаю, вскорости без следа растащат, жрать-то все хотят. — Летёха аж покраснел от возмущения и моей наглости.

— Да у меня слов нет, одни маты, да вы, вы же комсомольцы. — Привёл свой последний аргумент Ванька.

— А раз слов нет, так и не говори ничего, лучше подумай и выслушай аргументы, а потом сопоставь факты. Во-первых, нас никто не видел, во-вторых это неучтёнка, привезли-то ведь боеприпасы, ну а в третьих, мы на войне Ваня, а она всё спишет, и эти консервы, и нас с тобой, смахнёт в одну секунду, даже не заметишь. Это моя вторая война. — Кстати, действительно вторая. Николай был на финской, а я в Чечне. — Так что поверь моему слову, ничего нам за это не будет. — Замолкаю, и смотрю в глаза лейтенанта немигающим взглядом.