Пограничье Галифата

Рассматривать девушек считается не приличным и я опустил глаза вниз.

— Извини, красавица, что тебе пришлось это увидеть. — Перешёл я на галифатский.

Мариянь выскользнула обратно на уровень и лёгкой летящей походкой отправилась вдаль. Я тоже вышел за ней вслед — связи на площадке не было. Мне предстояла встреча с полицией.

Галифатцев в полиции подлечили. Они заявили, что не собирались делать ничего плохого — просто один из них хотел жениться, а двое его приятелей должны были помочь девушку подержать, чтоб она сильно не сопротивлялась.

Здесь то я и выяснил, что бывают в Галифате и так называемые нерегулярные браки. Если мужчина с женщины её накидку сорвал и женщина свободная, то она может потребовать от него взять её замуж. А может и не потребовать, заявив — не нравится он мне. Каких-либо неприятных последствий для женщины в этом случае нет.

Но мужчина может пойти дальше и овладеть женщиной. Если и мужчина и женщина свободны, то и в этом случае всё тоже спокойно урегулируется браком. А вот если брак по каким-либо причинам не возможен, то женщина считается опозоренной и развратной. Её родственники могут стребовать компенсацию, препоручить наказание государству или смыть оскорбление кровью. Но в последнем случае уже они должны заплатить штраф за убитого насильника. Если же насильник остался жив, то на репутации женщины появляется пятно и ей потом труднее выйти замуж.

Нерегулярные браки "имеют место быть". Обычно — в бедных слоях населения, потому что обычная свадьба может оказаться финансово накладной. В обществе смотрят на это

сквозь пальцы, но только если у мужчины это единственный брак.

Ко мне претензий в полиции не имели. Только поинтересовались, что это я такое говорил и на каком языке. Вполне удовлетворились ответами, что это мой родной, это не язык содружества и это я ругался.

Я поинтересовался у полицейских: что галифатские женщины так и сидят дома? Выяснил, что нет. Но их должен сопровождать мужчина. А в баню, спрашиваю. Оказалось, что к женской бане мужчина не то что не имеет права приближаться, а даже смотреть в сторону её входа. Так что в бани женщины ходят со служанками. А если, спрашиваю, у мужчины одна жена и служанки нет? Полицейские насупились, сообщили что это только в низшем слое общества, что низшие слои не достаточно прониклись духом Галифата, и вообще, тема эта не приятная и шёл бы я отсюда.

Наконец мусорник мне сообщил, что я могу зайти и я с определённым трепетом отправился к любовницам. Азхар и Армин изголодались и устроили мне секс-марафон. Абда вела себя как обычно, а я чувствовал себя не в своей тарелке. Уходя, я бросил на неё виноватый взгляд, а она мне молча ободряюще улыбнулась.

В следующие разы чувство неловкости уменьшилось, но так где-то внутри у меня и осталось.

Мариянь я встретил в пекарне у моего дома. Она там работала в кафетерии. Подавая мне булочки и кофе, она поблагодарила меня и благосклонно приняла мой комплимент.

— Ты и правда считаешь меня красавицей? — Пококетничала она.

— Конечно, — поддержал я, — если сомневаешься, тебе достаточно в зеркало посмотреть.

Мариянь сделала вид, что засмущалась, но чувствовалось, что ей приятно.

Я завёл ежедневную привычку заходить в кафетерий на чашечку кофе. Когда не было других посетителей, мы болтали ни о чём. Мариянь постепенно разговорилась и рассказывала обо всё на свете. То она жаловалась на воспитательниц, что к ней придираются, то на своих одноклассниц.

— Представляешь, что мне сказала эта Изумруд?

Изумруд — это имя. Захотели родители назвать дочку драгоценностью или драгоценным камнем, вот и назвали.

— Что? — поддерживаю беседу я. Мне это не слишком интересно, но вида я не подаю. Почему? Может быть потому, что на Мариянь просто посмотреть приятно. А может быть мне просто не хватает простых человеческих разговоров?

— Эта козявка мне заявила: "Мариянь! Ты дура, что сделала пластику!" А я ей и говорю, что я не дура и пластику не делала. Все же знают, что пластику делают в послеродовой период, когда гормоны бушуют и тело перестраивается. А она мне и заявляет с таким апломбом: "У девушки таких зрелых форм быть не может!" И пальцем меня в задницу тыкает!

— Кхм.

— Вот именно! Разве похоже, что я делала пластику?

— Это было бы странно. — Дал я один из тех неопределённых ответов, которые выручают в подобных случаях.

— Вот именно! И я не делала пластику! У меня просто такая фигура!

Я выдал ей комплимент по поводу её фигуры и сказал, что Изумруд ей просто завидует.

— Точно! У самой-то ни рожи, ни кожи, ни сиси, ни жопы! Точно завидует. А как ты догадался?

— А что здесь догадываться, если б она не завидовала, она б так тебе не сказала…

В другой раз Мариянь возмущалась, что в лифте какой-то наглый мужик начал её по заднице гладить и пощипывать.

— Я к нему лицом развернулась, — горячилась она, — а он на меня смотрит и улыбается. Ну я ему и выдала! "В вашем возрасте, уважаемый, не престало как шкодливому подростку в лифте девочек щупать! Я Вам во внучки гожусь!" Вот он из лифта не на своём этаже выскочил!

Ещё раз она начала расспрашивать меня.

— Ли, а у тебя есть жёны?

— Сейчас нет.

— Да! А были.

— Была у меня жена, давно.

— А что с ней случилось?

— Надеюсь, что ничего плохого. Она от меня ушла.

— Ой, а у вас так можно?

— Да.

— Просто ушла?

— Ну не совсем. Я тогда учился, денег было мало. Один из моих однокурсников учиться бросил, в торговлю устроился. Мы с женой развелись, и через месяц она за него замуж вышла.

— О! Понятно. Торговцы хорошо зарабатывают. Я тоже хочу за торговца замуж выйти…

"Да." — Подумал я. — "С тактом у Мариянь не очень". Впрочем я не обиделся. Всё это сейчас для меня далёкое прошлое.

Потом через несколько дней на подходе к дому моих любовниц почувствовал что-то странное. Какое-то беспокойство на меня навалилось. Решив не рисковать, повернул назад и отзвонился свахе, попросив прислать настоящую Алиму. Потом получил сообщение от Афифы с рекомендацией на пару дней визиты прекратить.

Азхар и Армин мне потом рассказали. Алиму они встретили, и когда она спустя подходящее время из их дома выходила, к ней бросились эти — из нравственных ревнителей. Сдёрнули с неё покрывало, чтоб лицо посмотреть. Алима давай визжать и обратно в дом скрылась, сёстры мужа вызвали полицию. Полицейские прибыли шустро. Допросили ревнителей — те сразу пытались извиниться, но, осознав, что извиняться не перед кем, просто ждали и от допроса не увиливали. Оказалось, что им соседка сообщила, что ходит тут кто-то подозрительный, беременную изображает, но беременные так не ходят. К дежурному наряду подтянулась полицейская дама. Даму в дом на женскую половину пустили, свежеприготовленными плюшками угостили, рассказали что Алима к ним ходит кулинарией заниматься, так как к семейной жизни готовится. Алима свой накладной животик показала, и пояснила, что им на уроках "Этики и психологии семейной жизни" задание задали — потренироваться и почувствовать, что беременные чувствуют.

Супруг Азхар и Армин долго, с чувством и с расстановкой орал на ревнителей. Упирал на то, что он уважаемый торговец, что у него уважаемый дом и что ревнители ведут себя совершенно безнравственно, попирая галифатские традиции и законы. Что ежели молодая девушка попросила уважаемых женщин помочь ей с кулинарией, то отказывать ей в этом — большой грех. Он очень эмоционально апеллировал к полицейскому наряду, сбежавшимся соседям и просто прохожим. А прохожие сразу осознали, что происходит здесь что-то интересное и торопиться им совершенно некуда. Полицейские не вмешивались, только наблюдая, чтоб никто никого бить не начал.

Робкое замечание ревнителей, что мол соседка им сообщила, супруг парировал: "Да она на меня сто лет уже обижена, как я не на её дочке женился!"