Страница 8 из 43
Я не люблю неопрен именно из-за того, что попадающую в него воду он не задерживает, и в итоге ты просто начинаешь мерзнуть, обернутый этим холодным и мокрым слоем. Одно дело, когда ты постоянно как рыбка вынужден сигать за борт, и совсем другое — такие вот реки, то порожистые, то спокойные. Стягиваешь потом с себя эту мерзость, а кожа вся белая и распаренная, б-р-р. У меня и носки и перчатки есть, но как-то не прижилось. Так вот к чему я это. Считается, что кто не сжег в костре хоть пару обуви, в походе и не был. И вот скажите честно, зачем сушить вещи, которые все равно в первые же минуты сплава будут мокрыми, поскольку держать на себе неопрен в сухом виде еще хуже? Вот и я не понимаю, но именно носки из этого супер-материала у нас с завидной периодичностью и сгорали. На этот раз были Колькины, его краса-девица угодила, решив поухаживать за своим кавалером. Когда он заметил, было уже поздно. Щеголять теперь ему с дырками вместо пяток. Особо, правда, не ругался, видимо крепкая у мужика нервная система.
Естественно, провозгласили тост за первую пару обуви и понеслось. Запасы спиртного у нас были вполне приличными, так что при розливе не мелочились. Когда уровень потребленного алкоголя превысил определенную планку, Миха достал зачехленную гитару, задумчиво перебирая струны. Я сам играю немного, но предпочитаю свои умения в массы не выносить, опасаясь насмешек. Да и просто это для меня слишком личное действо. А вот послушать я люблю, поэтому блаженно развалился на пенке, подогреваемый сбоку живым теплом костра и блаженно щурясь на подсвеченный звездной россыпью небосвод.
Голос у Мишки был что надо, музыкальный слух присутствовал, так что слушать его — одно удовольствие. Он пел разные песни: и современные, и малоизвестные, среди прочих были и песни Цоя. Я сам его воспроизвожу по аккомпанемент гитары, для себя, когда настроение хреновое. Сбацал несколько забавных песенок из репертуара Тимура Шаова, например "Мы поедем на природу". Потом гитара пошла по рукам, и начались уже наши, тематические.
"Сплав", автор неизвестен:
Вода искрится пеною, как снег она вся белая,
Река бушует в скалах, разбивая берега.
Опасно с ней бороться нам, но есть у нас катамаран,
И верный друг напарник, ой, лихая голова.
Припев: И по валам мы летим, сплав — это дело настоящих мужчин.
Маршрут предельно точен, вода вокруг клокочет,
Река грозит бедою, с нею шуток не шути.
Валы все нарастают, а силы словно тают,
И эту злую бочку нам никак не обойти.
Припев.
Слив метра два, падение, страховка в напряжении,
За сливом каша пенная, бурлит все и кипит.
Но вот носы врезаются, гребцы за вал цепляются,
Последнее усилие и все уж позади.
Припев.
Речной водой облитые мгновенья пережитые
Заставят чаще биться наши буйные сердца.
И после зимней скуки возьмем мы весла в руки,
Нас к новым приключениям зовет опять река.
"Песня погибших водников", автор Олег Ким:
Нас ломало в прибрежных скалах,
Где свинцовые тучи несли,
И с обломками катамарана
Потащило по дну реки.
И в губительном водовороте
Пропадали мы в цвете лет,
И в последнем водовороте
Мы не видели солнца цвет.
Сколько нас полегло на реках?
Это знает один лишь бог.
И стоит обелиск на веки,
Где вошел экипаж в порог.
На воде было все известно,
Нам всегда и везде везло.
Но в какую-то черную бездну
Вырывалось из рук весло.
Нас обратно везли в вертолете,
Погруженные в вечный сон.
Через быструю реку мертвых
В утлой лодке нас вез Харон.
Но, Харон, ты ведь тоже водник,
Пропусти нас на риск и страх,
Обитатель подземных склонов,
А нам вечно летать в горах.
Мы займем посты на вершинах
От снегов голубых и седых,
Ведь весной поплывут дурачины.
Ну а сколько ведь там молодых?
Мы присмотрим за каждым камнем,
За которым стоят валы,
И над каждою бочкою встанем,
Где опасный излом скалы.
Вы идете по нашему следу.
Я хочу, чтобы Вам везло.
Привяжите потуже колени
И держите в руках весло,
Закрепите надежно каски
И вяжите покрепче плот.
Ведь без прочной надежной каски,
Что еще на реке спасет?
Дай судьба вам нормально вернуться,
Где когда-то мы не прошли,
И рукою опять прикоснуться
К изумрудному краю земли,
И в пороге, у каждой бочки,
Будет кто-то один из нас,
Чтобы видеть и днем и ночью,
У кого ненадеженый спас,
Чтобы видеть и днем и ночью,
У кого ненадеженый спас.
Эта песня напоминает, что водный поход — это не прогулка в ближайшем парке, могут быть какие угодно непредвиденные ситуации. Вода — непокорная, коварная стихия и относиться к ней надо серьезно, о чем не следует забывать никогда.
Потом было много и других песен, в основном приближенных к тематике. Разошлись мы достаточно поздно, не хотелось разбредаться по палаткам. Я рассчитывал, что после такого замечательного вечера кошмары меня посещать не будут, и умостил голову на скрученном в подушку тюке из вещей.
Сон пришел неожиданно и был совсем на другую тематику.
Мне снилось, что я проходил сложный порог. Почему-то один, точно помню, что место матроса было свободным. Я летел по струе с огромной скоростью, вроде должен был пройти аккурат между двумя обломками скалы, вписавшись в маршрут и обойдя коварную бочку. Но, напоровшись на скрытый в толще воды обливняк (большой камень), потерял управление. Легкое суденышко завертело в стремнине, кинув бортом на камень, и вошел я в порог боком, а это несомненный киль.
Я еще пытался что-то сделать, выровняться, перераспределить вес корпусом тела, но все оказалось бесполезно. Байдарка пошла оверкилем (перевернулась), а меня выкинуло в холодную воду, закружило, завертело и потянуло вниз под воду. И в этот момент я понял, что спаса на мне нет и совладать с взбесившейся стихией не могу. Заполошные движения руками и ногами не помогали вырваться из затягивающей воронки. Высокие сапоги тут же наполнились водой и тянули ко дну не хуже камня на шее.
Легкие начали гореть от нехватки кислорода. Дикое желание сделать хоть глоток воздуха, но я понимаю, что стоит мне вдохнуть, и я наглотаюсь воды, а это верная смерть. Меня протаскивает через какой-то барьер в воде, и я обреченно закрываю глаза, понимая, что все, наплавался. Начинаю терять сознание и неконтролируемо делаю судорожный глоток открытым ртом, однако вместо ожидаемой воды глотаю такой необходимый сейчас воздух.
В удивлении открываю глаза и вижу речное дно покрытое валунами и крупной цветной галькой. Мерно колышутся водоросли, где-то над головой прозрачной дымкой течет вода, а я нахожусь как-бы в огромном воздушном пузыре, поскольку свободно могу дышать. Намокшая одежда неприятно липнет к телу, но вокруг достаточно тепло. И вдруг я замечаю какое-то движение: с боков на меня надвигаются пока неясные тени.
Я сгруппировался перед необъяснимой опасностью. Но вот силуэты начали приобретать более ясные очертания. Ко мне приближались три обнаженные девушки. Прекрасные какой-то нереальной красотой, неуловимо похожие между собой, с длинными волосами почему-то зеленоватого оттенка. Но непривычный цвет волос только придавал незнакомкам необъяснимого шарма. Очертания женственных фигур с округлыми формами, полными грудями и длинными стройными ногами притягивали взгляд. И я не чувствовал опасности от неземных созданий, что неспешно окружили меня.
Хотел что-то спросить, но тонкая женская ладошка легла мне на губы, призывая к молчанию. А потом без всякого перехода место прохладных пальцев заняли мягкие губы, руки обвили шею, а стройный стан прижался к груди.
Вот кто будет стоять истуканом, когда его целует красивая девушка, а две другие прижимаются с боков, оглаживая плечи, приобнимая за талию? Кто бы из мужчин не мечтал оказаться в подобном цветнике, сорвав прелесть всех цветочков разом? Тем более, я точно знал, что это не более чем сон, где возможно все и нет смысла упирать на несуществующее ханжество и выяснять ненужные подробности антуража и мотивы прелестниц. Я жив, молод и полон сил и не вижу смысла лишать себя возможности познать что-то новенькое.